Русалки. Хамелеон
Шрифт:
— Меня слишком пугало, что он от Охотника, — призналась Илина Владимировна.
— Ты поэтому отдала его? — Анастасия поспешила пояснить свою мысль: — Ведь ты же не сама его воспитывала, я верно понимаю?
Они обе знали, что буквально через десять лет после окончания университета, Илина Антарио стала самой молодой директрисой в истории русалочьих школ. Причем большую часть этого десятилетия она работала в этой же школе преподавателем русалковеденья.
— Верно. На самом деле я хотела. Но потом поняла, что со мной он будет в большей опасности, чем без меня и отнесла его в приют. Хороший, долго подбирала. Но все равно потом жалела. И до сих пор жалею. Но наверное так ему
Пускай они и мало общались последние тридцать с лишним лет, мать хорошо знала свою упрямицу-дочку, а потом осторожно спросила:
— Что заставило тебя передумать? Охотники?
— Он едва не заплатил жизнью за то, что был со мной в тот день. За то, что был моим сыном, — чтобы прогнать предательский комок, Светина бабушка, а Илина Владимировна была именно ей, сделала глоток отвара. Поморщилась от гадостного привкуса и продолжила: — Я приглядывала за ним. Видела, как он рос. Помогала, чем могла. И жалела. Постоянно жалела. И о своем поступке, и о том, что отцом Валеры стал именно Охотник, и о том, что не сбежала вместе с ним куда-нибудь на Язмел… Когда он поступил в институт, рядом была Лена, как раз ставшая поисковиком Энска. Они сблизились, но остались просто друзьями, хотя она, по-моему, что-то к нему испытывала. — К этому факту она относилась спокойно: у русалок разница в двадцать лет считалась небольшой и подобные браки, в том числе и с тем, кого знал с младенчества, были в порядке вещей. Женились-то они в конце концов уже в сознательном возрасте. — Потом Валера женился, и некоторое время спустя у него родилась дочь, — директриса ласково посмотрела на спящую ученицу, — Света. Лена стала её крестной.
— И наследственность дала о себе знать, — снова разглядывая поле правнучки, зелень из которого почти исчезла, заметила поисковик. Имела она в виду русалочью суть или же дар хамелеона, её дочь не поняла. — Что ж, теперь многое стало понятным.
— Например?
— То, почему ради неё ты решилась наконец наладить контакт с семьей, хотя столько лет успешно сама от него бегала. То, почему так волновалась из-за неё Лена. Ну, и наконец, откуда вообще у тебя в школе взялся хамелеон. Влад меня замучил вопросами на Открытии. Кстати, будь уверена, он догадается, когда её увидит. Как и Владимир.
— Ты же не догадалась, — резонно заметила Илина Владимировна.
— Я не видела её вблизи. И рядом с тобой. И зелень в поле отвлекала, — возразила на это Анастасия. — А они разведчики. Их нюансы подмечать слишком долго учили. Тем более… Она же видит сквозь иллюзии?
— Видит, — вынуждена была признать директриса.
— Значит, вряд ли сможет скрыть это во время Соревнования. Может, большинство и не заметит ничего, но Влад, будь уверена, поймет. Поэтому поговорила бы ты с ним заранее. — Озадачив дочь, она сменила тему: — Но что мы все про Свету, да про Свету. Про внука моего лучше расскажи! И хоть фото покажи, что ли…
Разговор плавно свернул на обсуждение отца Светы, его внешности, карьеры, увлечений, отношений. С одинаковым интересом просмотрев как студенческие и свадебные фотографии Валерия, так и современные, женщина предсказуемо заинтересовалась его супругой.
— Она точно не маг? С таким отцом не унаследовать магических способностей, мягко говоря, странно.
Мать Валерия покачала головой:
— Поле белое.
— Странно это. Хотя с мерфиткой… Подводная богиня их знает.
Илина Владимировна не стала задавать глупых вопросов, почему мать решила, что матерью Валентины была именно мерфитка. Тут все было очевидно: слишком уж хорошо Света управлялась с мерфитской магией, да и зелёное поле не в Ничто исчезало.
— Валентина говорила Лене, что её мать умерла, — вспомнила директриса.
— Сомневаюсь, — сразу же отрезала Анастасия. — Если бы мерфитки не было, зелень оставалась бы в поле девочки. Тут два варианта: либо твоя невестка сама не знает, что мать жива, либо знает и молчит. Но во втором случае это значит, что и о магии она знает. И я склоняюсь именно к нему. Это было бы вполне логично, учитывая, что её, насколько я поняла, воспитывал настоятель: не так-то просто скрыть магические способности от собственного ребёнка, особенно когда используешь их всю жизнь. Я бы, по крайней мере, не смогла. И мало кто из потомственных магов бы смог, мы слишком привыкли во всем полагаться на магию.
С подобной точки зрения Илина Владимировна ситуацию не рассматривала, но до относительно недавнего времени она и не подозревала в невестке дочери одного из настоятелей Храма. Ей всегда хватало слов Лены о том, что Валя — человек.
— Я бы, наверное, тоже, — согласилась с матерью Светина бабушка. Потом осознала, что это почти наверняка означает. — То-то Лена «рада» будет…
— Не говори ей пока, — нахмурилась госпожа Лайон. — Твоя Лена — слишком слабый маг, чтобы противостоять Григорию. Он слишком легко может залезть к ней в голову и вытащить всё что надо и не надо. Пока настоятель уверен, что его дочь считают человеком, ничего о магии не знающим, он гораздо спокойнее. А значит, безопаснее и для Светы, и для твоего сына.
— Думаешь, он знает про меня и Валеру?
— Уверена. — Учитывая, что она была с Григорием Наррейнер знакома, о верности этих сведений спорить с ней было глупо. — На его месте и с его возможностями я бы вытрясла из окружения ребенка всю доступную информацию. Просто из стремления защитить. И навесила на него всю возможную защиту.
— Но ни я, ни Лена…
Анастасия посмотрела на неё как на школьницу:
— Ил, во-первых, вы с настоятелем конкурировать ещё ни опытом, ни силой не доросли. А, во-вторых, это храмовая магия, того что сделано с использованием божественных сил, нам не понять и не увидеть.
Директриса не нашлась, что ответить, а потому вновь задействовала магическое зрение и посмотрела на спящую Свету. Границ между собственным и заёмным полем видно уже не было, но по структуре они вроде бы ещё отличались. Зато зелени и след простыл.
— Ты понимаешь, каким образом из её поля исчезает зелень? — поинтересовалась она у матери.
— Очень примерно, — честно призналась поисковик. — Могу сказать только, что в качестве передатчика наверняка выступает какой-то артефакт. И тут однозначно не обошлось без хорошей Ритуальницы[1].
— Она проводила над Светой Ритуал?!
— Однозначно. Иначе бы твоя Света уже была мерфиткой. Причем давно: в прошлый раз зелени в поле тоже хватало.
— А на Стабилизации этот Ритуал не скажется? Я имею в виду сам по себе, а не его последствия.
— Не должен, — успокоила Анастасия.
Сэм Октано
Узнав о происшествии из самого надежного источника — от дяди — Сэм поспешил разыскать Оливию, чтобы узнать подробности из первых рук. С поисковиком европейской школы они были прекрасно знакомы и по боевой магии, и по прошлым Играм. Учитывая, что Теренс сообщил племяннику очень немногое и то, только чтобы тот сам позанимался с братом, вопросов девушке досталось много. Особенно учитывая, что парень предусмотрительно прихватил Лину. Хелен после тренировки нашла друзей сама — они с Оливией были лучшими подругами.