Русальная неделя
Шрифт:
— Была б она пацаном, я бы радовалась. А девочку кто обучать станет? Бабья доля — известная. По хозяйству хлопочи с утра до ночи, да детей рожай.
— Ну, тебя же кто-то обучил?
— Обучил. Да только чего мне это стоило. Сколько слёз пролила…
— Ничего. Прогресс не стоит на месте. Доберётся и к вам сюда свободный голос феминизма. Хотя не дай бог, конечно. Знаем мы, чем такое заканчиваются. Сперва — оба пола равны, а потом — мужиков нужно контролировать, потому что не так уж они и равны. И кофе — женского рода, а то обидно. И вообще.
— Чего?
— Я говорю, присмотреть надо за этой девочкой, вот чего. Силе грех пропадать. Тем более, девчонка нам уже вон как пригодилась.
— Да это ей просто повезло. Причём тут Сила?
— Притом, что я нихрена не уверен, что будь на месте девочки кто-то другой, он бы этого дяденьку в колпаке вообще увидел.
Я рассказал Земляне о том, как мы с Захаром наблюдали «дяденьку в колпаке» возле лягушачьей плантации.
— Там-то мы оба его видели. Но мы — охотники. То, что Захара изгнали, не означает, что он утратил Силу. Да к тому же, от нас этот урод и не скрывался. А здесь, если верить девочке, разгуливал вокруг сарая, как у себя в лесу. Хотя, если бы его, странного незнакомца, заметил взрослый человек, наверняка поднял бы тревогу. А значит, скорее всего, гад был уверен, что его не видят. Накинул простенький морок — сквозь который обычный человек ничего не разглядит. Откуда ему было знать, что в селе живёт потенциальная охотница.
— Колдун? — помолчав, спросила Земляна.
— Да чёрт его знает. Может, и нет. Но других желающих запереть тебе выход сюда я что-то не могу придумать.
— Но ведь я могла вернуться и без Знака!
— Могла. А могла погибнуть в огне и никогда никуда не вернуться. Хотя это, конечно, при большом везении. Для поджигателя, естественно. Самый вероятный вариант — без Знака ты бы сюда просто не потащилась. Сколько досюда добираться?
— Больше суток верхом.
— Ну, во! Надо тебе оно? За сутки ты уже другой заказ могла бы взять. И не лезть туда, откуда тебя так крепко шуганули. Вот, скажи честно. Если бы не я — вернулась бы?
— Нет. А если бы натолкнулась на то, что Знак пропал — тем более бы не полезла.
Я развёл руками:
— Что и требовалось доказать.
— Кабы не ты, я бы, может, и из огня не выбралась. — Земляна опустила глаза. — Второй раз, выходит, ты меня спасаешь.
— Только не говори, что теперь я, как честный человек, обязан на тебе жениться.
Земляна фыркнула:
— Женится такой, ага! В деревне моей родной шутили, что легче монаха окрутить, чем охотника… Ладно. Идём, что ли?
— Не передумала?
— Не дождёшься! Только злее стала.
Земляна развернулась и решительно зашагала к лесу.
Пока дошли, начало смеркаться. Мы специально подгадали время так, чтобы оказаться на нужном месте ближе к темноте. Ночью, как известно, твари летят на Манок охотнее. Лес вокруг был на удивление приятным, в этих местах редко увидишь такой.
Никаких болот, среди дубов и орешника мелькают светлые берёзки. На полянках с яркой молодой травой — цветущая земляника. Хороший лес. И тропинка удобная.
Обычно приходится идти, глядя одновременно по сторонам — сканируя местность, с тварями иначе никак — и под ноги, чтобы не пропахать тропинку носом. Чтобы твари, любуясь тобой, не передохли со смеху, а то обидно будет. Толстый корень под ногами попался лишь однажды, я его аккуратно перешагнул.
— Далеко ещё? — спросил у Земляны.
Она шла впереди меня. Я с удовольствием разглядывал то, что обтягивали охотничьи штаны. Не то, чтобы так уж стремился поскорее прийти. Но мы тут по делу, всё-таки.
— Не пойму, — неуверенно отозвалась Земляна. — Мне кажется — уже должны были. Я место хорошо запомнила… Ой!
Она отвлеклась, споткнулась и едва не полетела на землю. Я успел поймать охотницу за локоть.
— Чтоб тебя, — ругнулась Земляна.
Относилось это не ко мне, а к корню, о который споткнулась. Надо же. Только похвалил было лес…
Так. А это ещё что? Я присмотрелся к корню внимательнее. И стало не по себе. Я был готов поклясться, что это тот самый корень, который перешагнул полчаса назад.
— Привал, — махнул я Земляне. — Морок. Вляпались.
Земляне дополнительных разъяснений не требовалось, поняла она меня мгновенно. Заковыристо выругалась. Так изобретательно, что моё чёрное сердце возрадовалось и зааплодировало.
— И кто это может быть? — прорычала Земляна, подходя ко мне с обнажённым мечом. — Ящеры и медведи морок не наводят.
Я пожал плечами.
— Ну, для кикиморы локация не та. Вариантов остаётся не так много. Русалки — их в последнее время вокруг столько, что хоть в бочках засаливай, — либо упыри. Хотя, может, всё гораздо хуже, и это — ведьма. Ну или тот самый колдун, что чуть не спалил нас в сарае.
Земляна в сердцах сплюнула и достала свой прозрачный платок.
Пробормотала:
— Лишь бы не ведьма. На ведьму-то… и десятка охотников может быть мало. Мы тут сдохнем с тобой, и никто даже не узнает, где наши кости лежат.
Что-то мне подсказывало, что в столь маловероятной ситуации наши кости не пропадут. Они, может, даже уже кем-то посчитаны и заочно к делу пристроены.
После взмаха платком морок исчез. Местность изменилась быстро и неуловимо.
— Здесь, — оглядевшись, твёрдо сказала Земляна. И, помешкав, добавила: — Владимир. Я впервые в жизни говорю такое, но давай лучше уйдём. Здесь что-то неладное. Я к такому не готова.
— Знаешь поговорку: «У страха глаза велики»?
— Да ну тебя, с твоими поговорками! На том свете тоже их будешь рассказывать?
— А хренли там ещё делать?
Говорили мы шёпотом. Чувство и впрямь было нехорошим. Меня самого будто что-то угнетало. Но вот только…
— Нас тут всего двое, — сказал я, переключившись на серьёзный режим. — Колдун бы уже напал. Не стал бы дожидаться, пока мы догадаемся о мороке. Но на нас никто не нападет. Как будто пытаются задавить страхом.
— И что, это должно меня успокоить? — Земляна выглядела до предела взвинченной. Казалось, волосы приподнимаются дыбом.