Русская Амазонка
Шрифт:
– Ваше решение остаться у нас, хорошо обдумано?
– А в какой бы стране мы смогли бы остаться с большими доходами? – вопросом на вопрос ответил я.
– Логично.
– Ваш выпад, Серж, на яхте с ножами в форме звезды, не является противостоянием коммунистической морали нашей?
– Иногда, чтобы заставить человека действовать или наоборот, приходится прибегать к неадекватным мерам. Там всех парализовало то, что мы русские, пришлось прибегнуть к гротеску. Я же вам не тычу в глаза: «О! Американцы!» – все дружно рассмеялись.
– Молодец парень…
Стрент кивком подозвал Настю и что-то шепнул ей на ухо. Она направилась к двери.
– Да мы русские и душа у нас широкая, – продолжил я свою мысль стараясь поддержать сложившуюся атмосферу, в этот момент дверь с треском распахнулась, в нее спиной влетела Настя, диадема покатилась под ноги присутствующим. Настя руками держала за уши одну из тех горилл, что стояли у входа. Она перекатилась через себя, упираясь каблуком ему в пах, и оказавшись сверху тут же вскочила на ноги.
– Хетт! Хетт! Хетт! – три глухих удара, и только яростный шепот в наступившей тишине – Б…дь, собака бешеная!..
– Стаси! В чем дело?! – Стрент встал из-за стола.
– Кто поставил этих мастодонтов у двери? Я что, не имею права ходить по этому дому?
– Объясни, что произошло?
– Когда мы шли сюда, я не падала… Меня хотели обыскать, как Сержа, я не разрешила. Сейчас он решил, видите ли, отомстить! Ублюдок!
В проеме появился Хао.
– Узнаешь у Розена где он взял этого и проверь как он?
Хао нагнулся и потрогал сонную артерию, потом отрицательно покачал головой.
– Леди, я преклоняюсь перед вами, но ведь это электрический стул?
– А я думала хрен!
– Вы явно чего-то не понимаете? Сейчас было публично совершено преднамеренное убийство.
Настя и плечом не повела, голос звучал спокойно, дыхание выровнялось:
– В случае вызова полиции я разрываю на себе платье и его руками царапаю себе грудь, и буду утверждать, что он пытался меня изнасиловать, а чтобы снять все дополнительные вопросы о превышении самообороны:
Она залезла в боковой карман пиджака трупа, достала носовой платок, с его помощью выудила из подмышки у детины револьвер и вложила ему в еще теплую руку, а платок вернулся на место.
– Вопросы?
– Браво!
– Воистину, браво русской амазонке!
– Вы потрясающая девушка!
– Джентльмены, инцидент, конечно, неприятный, но я думаю молодые люди много пережили, и то шампанское, которое я просил принести Стаси нам не помешает, – Стрент хлопнул в ладоши. Хао уже успел утащить тело и вкатил сервировочный столик.
Я подошел к бару, налил коньяка и отнес его вместе с диадемой Насте, она стояла у окна.
– Выпей.
Она молча опрокинула рюмку и взяла протянутые мной сигарету и корону. Мы закурили.
– Я в самом деле убила его? – она говорила тихо.
– Да. Я предупреждал тебя, что это страшное оружие. Только смотри на вещи философски и не впадай в истерику, – она какое-то время молчала.
– Господи! Неужели это так просто – убить человека? Сережа, чего стоит человеческая жизнь?
– Держи себя в руках… – нас прервали.
– Извините, молодые люди, может быть выйдем на свежий воздух, – это был Дэвид Эйхен, седой толстяк в зеленых очках.
– И вы знаете, и что я вам скажу, – начал он по-русски, когда мы вышли в сад, – Этот эпизод пусть вас не огорчает. И это все, потому что здесь все свои люди. А то пешки, шестерки, их иногда надо ставить на свое место.
– Или класть, – вставила Стаси.
– О, я вижу, девушка улыбается, щеки стали румяные. Так вот, что я хочу сказать, один мой знакомый раввин говорил, что слушать надо не только ушами, но сердцем, так оно мне говорит: «Мы сработаемся». Я буду голосовать – «за». Он поцеловал руку Стаси, отсалютовал мне бокалом и удалился по тропинке.
– Как тебе еврейчик?
– Подожди, меня сейчас вырвет.
– Отходняк пошел. Держись, я принесу воды, – оставил ее у дерева и метнулся к дому.
– Хао! Воды быстро! Нет, не стакан, больше, Стаси плохо, – выдохнул я одним залпом. Китаец не заставил себя ждать, сунул мне в руку графин:
– Серега-сан, не ходит долго, хозяина сказал, что продолжен разговор надо.
Настю я встретил на полдороги.
– Все нормально, – попыталась она меня успокоить, но к воде припала с жадностью. Я похлопал ладонями по ее щекам, чтобы вернуть нормальный румянец.
– Ты в состоянии вернуться?
– Если верить тому, что говорили мне, ты и Стрент, то к случившемуся надо привыкать.
– К смерти нельзя привыкнуть, просто загоняешь в угол свои эмоции.
– Ладно, пойдем.
– Итак, джентльмены, продолжим. На чем мы остановились? – осведомился Стрент.
– Я говорил о том, что душа у нас широкая.
– Совершенно правильно, а степень подготовки еще шире, с учетом, что профессия мисс Дробышевой официантка, – съязвил Трешмен. Наши взгляды встретились. Он хотел просверлить меня глазами, забраться внутрь, но наткнулся на холодную издевку в ответ и стену отчуждения.
– Вы что-то имеете против? – спокойно спросил я.
– Вы или ты забываешь, что мы представители двух противостоящих лагерей, несмотря на все старания Михаила Толмачева. На основе этого хотелось бы иметь гарантии, что эти драгоценности в самом деле не имеют отношения к КГБ?
– Мы впервые встречаемся с таким числом бизнесменов, и исходя из того, что мы уже слышали от мистера Стрента, а теперь и Вы, мистер Трешмен ведете речь о КГБ. Хочется обрезать пустые опасения одной фразой: Неужели такая страна как ваша боится какого-то пресловутого комитета?