Русская фантастика 2008
Шрифт:
Он не стоял, и не лежал, — сидел на полу, привалившись спиной к стене. Сколько времени прошло, пока решился подняться на ноги, не понял… Но поднялся и поплелся обратно. Всё, хватит на сегодня. Вспомнил юность, идиот. Тряхнуть стариной решил, ага. Вместо этого старина, сиречь старость, тряхнула его: я, мол, уже близко, уже на подходе, сиди, жди меня и не рыпайся…
…Коридор перегораживала решетка — мощная, крепкая, сваренная из толстых арматурных прутьев. Потряс, подергал — бесполезно, заперто, вон и навесной замок смутно виднеется сбоку, у стены.
Понятно…
Когда шел сюда, конструкция эта вытянулась вдоль стенки, оттого и не заметил. Теперь можно не гадать, что означали звуки, скользнувшие не так давно по краю сознания: поворачивали на петлях и запирали решетку, конечно же.
И что теперь?
Найти подходящую железку и сковырнуть несерьезный замок? Не вариант… Совсем бесшумно не получится… Посадить не посадят, но рисковать осложнениями карьеры ни к чему.
Кричать, звать на помощь?
Хм… Не хотелось бы по тем же причинам… Ситуация несколько щекотливая… Оставим вариант про запас. Сначала надо выяснить, что на другом конце коридора.
Он двигался медленно, на ощупь. Попытался в качестве фонаря использовать подсветку мобильника, но в тусклом синеватом свете ничего разглядеть не удавалось.
И все-таки он кое-как добрался до другой лестницы, ведущей наверх. Над головой виднелись две светлые полоски, расположенные в форме буквы «Т» с непропорционально длинной перекладиной. На дверь не похоже, на окно тем более… Потом сообразил: люк, грузовой люк с двумя распахивающимися жестяными дверцами. Сергей не раз видел подобные люки на задах магазинов старой постройки, располагались они не горизонтально, наклонно, под углом примерно сорок пять градусов…
Повезло — люк был заперт, но всего лишь на засов и изнутри.
На улице, рядом с люком, никого не оказалось. И далеко не триумфальное возвращение Сергея Белецкого из недр «Ностальгии» прошло без свидетелей.
Уф-ф-ф… Как, однако, потеплело на улице за каких-то… Сергей взглянул на часы — ну надо же, всего час и шесть минут назад он переступил порог «Ностальгии», а казалось, что плутает в темном лабиринте целую вечность.
Ладно, все хорошо, что хорошо кончается. А теперь в машину и домой, хватит на сегодня приключений.
Вынырнув из подвала, он оказался в переулочке-тупичке, стиснутом между задней стеной магазина и непонятным приземистым зданием без окон. Направо хода нет, пойдем налево. Помнится, рядом с магазином дом прорезала сквозная арка, и как раз возле нее Сергей припарковал свой «опель». Переулок должен вывести именно туда, прямо к арке…
Так и получилось. Переулок расширился, превратился во внутренний двор, залитый асфальтом, унылый и безлюдный. Вот и арка… Неподалеку от нее стояла смешная машинка — четыреста первый «москвич», вместо снятых передних колес опирающийся на два чурбака.
Он усмехнулся со снисходительным превосходством человека, автомобиль которого вполне заслуживает
И замер.
«Опель» отнюдь не стоял на своем законном месте, но оцепенел Сергей не от этого…
За час с небольшим окружающий мир изменился самым кардинальным образом. Многое исчезло, многое откуда-то появилось, многое стало другим.
Но Сергей не обращал внимания на многочисленные мелкие и крупные изменения — не мог оторвать взгляд от двух, увиденных и осознанных первыми.
В центре площади Согласия (бывшей Ленина) исчезла обширная клумба, черневшая оттаявшей землей. Вместо нее громоздилась на пьедестале здоровенная статуя Ильича, вытянувшего руку с зажатой кепкой. А над чугунной головой вождя, по краю крыши здания на противоположном краю площади, алели вместо рекламы «Самсунга» громадные буквы: СЛАВА КПСС!
Нестерпимо хотелось проснуться.
Глава девятая. Старое доброе время
Он сидел на парапете из полированного гранита, окружавшем памятник, и тупо смотрел на зажатую в руке бутылку — коньяка оставалось на донышке.
Когда успел все выпить? — не понимал и не помнил.
Проверенное лекарство помогло, шок отступил, — не исчез совсем, но острота его притупилась, вернулась способность мыслить.
Так уж устроены люди: чем бы не огорошила их жизнь, рано или поздно приходит понимание — да, это произошло, и ничего уже не изменить, не переиграть, надо думать, как жить дальше…
Хотя что именно произошло, Сергей понял далеко не сразу… Показалось: сошел с ума, банальным образом спятил, — там, в гастрономе номер пять, утонул в темном омуте воспоминаний. И все вокруг — галлюцинации, порождения больного мозга…
Долго эта идея не продержалась. Слишком материальным, вещественным было все вокруг. Даже очень больному мозгу едва ли под силу породить столько реалистичных, конкретных подробностей…
Версия номер два: другой, параллельный мир, Земля-2. (Ох, меньше надо было читать в молодости фантастику…) Очень похожий, но другой — и не было здесь никакой перестройки, и развала Союза не было, и КПСС все так же уверенно сжимает штурвал и рулит к светлому будущему. А вам, Сергей Борисович, придется тут сочинять статьи, обличающие акул империализма.
Но вскоре понял: нет, здесь не то… Не оттого, что бред и небывальщина. Слишком все узнаваемо — что ни увидишь, память подтверждает: да, было такое много лет назад. Машины, выезжающие с улицы Мира на площадь: сплошь отечественные и сплошь старых моделей… Двухдверный львовский автобус — древний, полузабытый, и в то же время новенький, сверкающий. Сверху, почти на каждом доме, бодрые вывески-лозунги: кроме КПСС, славили они труд, и сулили миру мир, и заявляли, что цель наша — именно коммунизм, а не какая-нибудь иная общественная формация.