Русская фантастика 2015
Шрифт:
– Семьдесят, – произносит Тима.
На вечер у меня есть еще одно развлечение. Где-то в Сети, на одном из сайтов, живет эмулятор искусственного интеллекта. И занимается тем, что отгадывает персонажей, которых загадывают посетители. Литературных, исторических и тому подобное. И я обожаю с ним играть. Я пытаюсь разгадать алгоритм, по которому он работает. На первый взгляд это просто: банальная игра на дихотомии. Расчленять множество возможных ответов до тех пор, пока не останется один-единственный. Но в
Вот я захожу на сайт, и тут же появляется картинка – мужчина в восточном халате и чалме. Из его рта выплывает облачко со словами:
– Привет, я – Акинатор, Интернет-гений. Чтобы начать игру, нажмите «играть».
Я нажимаю.
Он предлагает:
– Задумайте реального или вымышленного персонажа. Я попытаюсь угадать его.
В честь Лизы я задумываю Шекспира.
Акинатор спрашивает:
– Ваш персонаж – женщина?
Я тыкаю:
– Нет.
– Ваш персонаж существовал в реальности?
– Да.
– Ваш персонаж – русский?
– Нет.
– Ваш персонаж снимается в кино?
– Нет.
– Ваш персонаж еще жив?
– Нет.
– Ваш персонаж – политик?
– Нет.
– Ваш персонаж говорит по-английски?
– Да.
– Ваш персонаж – певец?
– Нет.
– Ваш персонаж – ученый?
– Нет.
– Ваш персонаж – писатель?
– Да.
– Ваш персонаж – американец?
– Нет.
– Ваш персонаж жил в двадцатом веке?
– Нет.
– Ваш персонаж – поэт?
– Да.
– Одна из книг вашего персонажа была адаптирована к фильму?
– Да.
– Ваш персонаж гомосексуален?
– Я не знаю.
– Ваш персонаж писал пьесы?
– Да.
– Я думаю, что это…
Из глубины экрана медленно выплывает портрет. Широкий воротник, камзол, короткие волосы вокруг лысины. Уильям Шекспир. Драматург и поэт.
Глава 4
Материнский инстинкт
– Катя, мне нужна твоя помощь, – говорю я. – Мне надо решить, как одеться и как себя вести.
– Это зависит от того, с кем ты идешь на свидание, – с видимым равнодушием произносит Катя.
Приходится разочаровать девушку:
– Это не свидание. Просто мне надо разыграть одного человека. Чтобы он меня принял за другую.
– Не понимаю.
– Во-первых, надо, чтобы он решил, что я беременна, только срок совсем маленький.
– О! – говорит Катя. – Высокие отношения.
– Какие есть. Можно сделать так, чтобы я не говорила, что беременна, а человек об этом догадался, хотя на самом деле я не беременна?
– Легко! Выпяти живот.
– Я серьезно.
– И я. Вот, подойди к зеркалу, я объясню. Встань боком. Смотри, когда ты не беременна, центр тяжести у тебя находится вот здесь, – Катя кладет мне одну ладонь ниже поясницы, другую – над лобком. – Когда матка начинает расти, центр тяжести смещается наверх. Но он по-прежнему должен оставаться у тебя между ног, иначе ты упадешь. Тогда ты, во-первых, расставляешь ноги чуть
– Просто?
– Ага, напряги поясницу вот здесь. Ага, уже начинает получаться.
И действительно – мой силуэт в зеркале становится ощутимо беременным.
– Но это уже для комедии дель арте, – морщит нос Катя. – Нам нужно немного поменьше, вот так. Чтобы не бросалось в глаза, а намекало. Придется потренироваться несколько дней – удерживать тело в неестественном положении сложно без подготовки.
– А на маленьком сроке это действительно выглядит так?
– Вообще-то нет, но и женщины тогда не выглядят беременными. Но это неважно. Мы не мимикрируем, а даем образ. Показываем человеку, что он должен увидеть, и не позволяем смотреть самому. Дальше – во время разговора иногда поглаживай свой живот или просто клади на него руку, но не глядя, словно не замечаешь этого. Особенно если собеседник произносит слова «дети», «ребенок», или если речь идет о какой-то опасности. Он решит, что наблюдает воочию материнский инстинкт, и возликует. Ну и третье – не пей алкоголь, но не акцентируй на этом внимание. Он решит, что расколол тебя.
– Спасибо, – про себя я прикидываю, что алкоголя, скорее всего, не будет, и жаль, ведь это как раз самое простое, а вот походку и жесты придется тренировать.
Вообще идея мне нравится: заставить людей увидеть то, что я хочу им показать, а не то, что на самом деле, и при этом позволить им ощутить себя ужасно проницательными. Забавно! Совсем новый опыт отношений для меня. Обычно я говорю людям, что происходит с ними, и они, как правило, настолько в это вовлечены, что меня совсем не видят. Выходить на сцену, в свет, позволять, чтобы меня разглядывали, нет, заставлять себя разглядывать, при этом не показывая больше, чем я считаю нужным, – какое это, должно быть, странное ощущение!
– Ты будешь собой? – спрашивает Катя.
– Прости, что?
– На этом свидании ты будешь изображать беременную себя?
– О, да! Вообще-то нет, но да, в том смысле, что хорошо, что ты об этом заговорила. Думаю, я буду студенткой мединститута. Забеременела после вечеринки. Пьяная. Толком не помню от кого. Хочу делать аборт, но не уверена.
– Не пойдет, – твердо произносит Катя.
– Почему?
– Ты выбрала такую оторву, которую тебе в жизни не изобразить.
– Хм!
– Не «хм», а точно. Есть актеры, которые могут играть всё. Любую роль. Есть актеры одного амплуа. А ты вообще не актриса, а бревно.
– Вау!
– Постой, не завывай, как мартовская кошка. Ты не можешь изобразить кого-то в принципе. Ты можешь быть только собой. Редкий дар, между прочим. Но не в этом случае.
– И что делать?
– Если не можешь изменить исполнителя, измени роль. Ты действительно студентка мединститута. Это у тебя получится. Такая заучка. И действительно забеременела пьяная, после вечеринки. Только ты напилась, потому что очень стеснительная. Хотела расслабиться, вот и расслабилась по полной.