Русская фантастика 2015
Шрифт:
– Ты уверен, что сможешь её вытащить? – спрашивает Анна.
– Вытащу, блин буду.
– Не вытащишь – будешь. Один раз асфальтоукладчиком пройтись – и будешь блин, – у Анны сегодня забавная манера шутить…
– Вот и ладушки. Тогда завтра пойдём на восемьдесят, – подвожу итоги дружеской встречи.
Сижу вечером в номере, растекшись медузой по креслу. И до кровати добраться нет сил. Глаза – в одну точку, мысли – врассыпную. Даже мышцы болят, словно в кузнице вкалывал. Хотя, казалось бы, с чего? Полдня, в полусне-полубреду, полулёжа
Что самое мерзкое – внутри тонкой иголочкой начинает покалывать страх: а вдруг и не получится? А такие мысли мне и близко подпускать нельзя. Быть уверенным, что сможешь победить, – слишком мало для победы. Нужна абсолютная убеждённость, что других вариантов не существует.
Сейчас, в полусне, вновь всплывают навязчивые воспоминания из далёкого прошлого. Петропалыч, в белом халате поверх формы с погонами, отдаёт последние распоряжения техникам. И опять в голове возникает ненавистный голос, парализующий волю, требующий беспрекословного подчинения. Но в который раз, стискивая зубы, медленно – по капельке, по крупице – выдавливаю этот голос куда-то наружу, лишь слабый писк в ушах… Как давно это было, почему снова и снова в памяти всплывает?!
Анна входит в номер без стука. Странно ещё, что в дверь вошла. Мне кажется, ей и сквозь стену пройти – как нефиг делать. Она же Мисс Сталь – высокопрочная, твердосплавная, бронебойная…
– Какие-то успехи сегодня есть? – спрашивает она. Нет, милочка, не такая уж ты и стальная. Совсем другие нотки в голосе можно расслышать.
– Никаких успехов. Я не могу почувствовать Олю, найти какие-то точки соприкосновения. У неё сразу защитная реакция. Может, врага во мне уже и не видит, но и за своего не принимает. Посторонний человек, чужак, лучше подальше держаться.
Анна смотрит на меня… какой странный взгляд, совсем мне незнакомый. Неожиданно спрашивает, не привычным жёстким тоном со стальными нотками, а с теплом в голосе:
– Ты очень устал? Может, завтра сделать перерыв? Слетаешь к морю на сутки. Сейчас скажу, чтобы мой самолёт приготовили завтра к вылету.
– Нет. Если сейчас потеряю сутки, то потом неизвестно сколько навёрстывать.
Анна неожиданно садится мне на колени, обнимает руками шею, целует в полуприкрытые веки.
– Расслабься, закрой глаза и ни о чём не думай. А я сейчас буду тебе рассказывать сказки… про маленькую принцессу, которая очень любила свою маму и белые розы.
Когда я проснулся, Анны уже не было… только тонкий аромат роз от её подушки.
Невыносимо душно, идти тяжело, но город кажется, как никогда, настоящим. Хрустальная часовня искрится в лучах полуденного солнца. На полупрозрачных крышах домов замерли серебряные флюгеры: кошки, драконы, рыцари, средневековые замки… Интересно, который из домов – твой? Тот, с флюгером-кентавром? Или этот, с морским коньком? Почему-то мне кажется, что самый дальний, притаившийся в конце улицы. На крыше его поблёскивает тонкий шпиль, увенчанный серебряной розой.
Выхожу на центральную аллею: сегодня она
Щёлк-щёлк!
Что ты фотографируешь? Сияющую часовню? Хрустальные крыши домов? Бумажных аистов на ветках каштанов? Буйство цветущей сирени?
Бегу к тебе, вернее, пытаюсь бежать. Воздух сделался густым и вязким, асфальт превратился в зыбучие пески. Но это пустяки, меня сейчас не остановить, шепчу про себя слова из очень старой песни: «…сквозь миражи, вопреки судьбе, я иду к тебе, я иду к тебе…»
Сквозняки полощут подол длинного голубого платья, оно надувается парусом древней бригантины. И мне страшно, что через миг ты исчезнешь в туманах подобно кораблю…
Ветер крепчает. По улице кружат пёстрые вихри из китайских фонариков. Стая бумажных аистов вспорхнула с деревьев и улетела прочь. Между мной и тобой – столбы золотистой пыли, будто кто-то истолок солнце в ступе и обрушил на нас…
– Восемьдесят пять!
– Запрещено!
– Вынырну – задушу. Делай что сказал!
Буря стихает, бумажные поделки лежат на земле разноцветными рыхлыми сугробами. От накрывшего город безмолвия мне становится не по себе.
Щёлк-щёлк!
Над сиренью деловито кружат лиловые охотники за удачей, так невзлюбившие меня в прошлый раз. Ты фотографируешь их.
Иду к тебе, медленно, осторожно. Лиловые ангелы не могут поделить цветок с пятью лепестками, внезапно порыв холодного, зимнего ветра…
Ты смотришь на экран цифровика потрясённо… там явно что-то не так. Вскрикнув, отбрасываешь фотоаппарат в сторону. Убегаешь.
Поднимаю фотокамеру, ищу последний кадр. Мог бы сразу догадаться! На фоне цветущей сирени – призрак! Призрак в Её хрустальном городе. Мой собственный размытый силуэт!
Ирреально красивая девушка… Лежит под прозрачным колпаком, лицо прекрасно, но неподвижно. Спящая красавица, Белоснежка, зачарованная принцесса. Совсем выпадаю из времени, смотрю на часы – уже два часа просидел, глядя на Олю.
Анна подходит неслышно. Присаживается рядом.
– Она красива? – спрашивает меня.
– Она прекрасна. Она немыслимо прекрасна…
– Красивей, чем я?
– Аня, никогда не спрашивай, если не хочешь услышать ложь в ответ. Извини, у меня завтра сложное погружение… Можно, сейчас побуду с ней вдвоём?
Анна встаёт с постели, накидывает халатик, подходит к окну, распахивает настежь, закуривает. Смотрю на часы – без трёх минут пять утра.
– Ты очень её любишь?
– Кого её? – вопрос риторический, оба понимаем, о ком идёт речь.
– Олю, – говорит Анна, – ты очень любишь Олю?
– Да, я очень её люблю. Потому что должен её любить. Очень сильно любить. Больше, чем кого-то ещё на свете. Больше себя, больше жизни. Иначе нет шансов, что смогу её вытащить.
– А есть хоть малейший шанс, что сможешь?