Русская политическая эмиграция. От Курбского до Березовского
Шрифт:
«Заграничная часть партии, где кружки отличаются сравнительной долговечностью, где группируются теоретики различных оттенков, где решительно преобладает интеллигенция, – эта часть партии должна была оказаться наиболее склонной к точке зрения „меньшинства“. Поэтому там оно и оказалось вскоре действительным большинством. Напротив, Россия, где громче слышится голос организованных пролетариев, где и партийная интеллигенция в более живом и тесном общении с ними воспитывается в более пролетарском духе, где тяжесть непосредственной борьбы сильнее заставляет чувствовать необходимость организованного единства работы, – Россия решительно выступила против кружковщины, против анархических дезорганизующих тенденций. Она определенно выразила это свое отношение к ним в целом ряде заявлений со стороны комитетов и других партийных организаций».
Что касается ЦК, то он был против созыва съезда, справедливо полагая, что это приведет к новому витку
Вокруг всего этого дела бегали представители Интернационала. Им происходящее шибко не нравилось. Еще бы! То, что в России накаляется обстановка, ни для кого секретом не являлось – а потому события в стране привлекали внимание людей левых взглядов во всем мире. А тут оказывалось, что революционеры, вместо того, чтобы бороться за счастье трудового народа, отчаянно ругаются друг с другом. Так что европейские товарищи бегали вокруг русских социал-демократов с призывами: ребята, давайте жить дружно…
Неизвестно, чем бы это всё закончилось. Положение у большевиков было не слишком веселым. Дело в том, что Ленин являлся единственным среди радикалов, кто мог бы сойти за теоретика и грамотного публициста. А 1905 год – это не 1917-й, когда хватило нескольких «стреляющих» лозунгов. Тогда требовалось как-то свои взгляды обосновывать. К тому же Ленин отнюдь не являлся самым заметным деятелем РСДРП. Когда говорили «социал-демократ», то подразумевали прежде всего Плеханова и Аксельрода. Но тут большевикам помогла… питерская охранка.
Центральный комитет РСДРП отнюдь не отсиживался за границей, большинство его членов – одни легально, другие нелегально – работали на территории России. И вот 9 февраля [42] 1905 года они устроили заседание в Санкт-Петербурге на квартире известного писателя Леонида Андреева. (Последний, кстати, имел тогда примерно такую же популярность, как сегодня – Борис Акунин. Но, тем не менее, он помогал революционерам.)
На заседание явились незваные гости – жандармы, которые препроводили всех за решетку. На свободе остался только самый дельный из верхушки большевиков – Леонид Красин, который опоздал к началу. Интересно, что Красин являлся стопроцентным практиком и тем ещё экстремистом. Он не уважал фракционную грызню, но всё-таки поддерживал Ленина – как самого деятельного из всех.
42
Даты приводятся по григорианскому календарю.
Арест Центрального комитета развязал руки большевикам – они с энтузиазмом бросились собирать съезд. Тот открылся 25 апреля 1905 года в Лондоне. Сторонники меньшевиков мероприятие игнорировали, но ленинцам это было уже не слишком интересно.
Кроме организационных моментов, которые нам не слишком интересны, встал главный вопрос современности – о вооруженном восстании. Обсуждение длилось долго. Что оно собой представляло, показывают следующие цитаты.
Воинов (Луначарский [43] ): «“Революции не делают, революция – явление стихийное, не зависящее от воли каких бы то ни было вождей или политических партий“. Эта фраза повторяется очень часто, и, конечно, она выражает собой известную истину. Однако, несмотря на это, она может принести в ближайшем будущем столько же зла, сколько пользы принесла в прошлом. Когда стихийной революции нет налицо, т. е. когда общественно-политические формы не являются стеснительными и хрупкими рамками созревшего для новых форм социального содержания, тогда «фабрикация революций», из каких бы святых побуждений она ни исходила, как бы героически-самоотверженно ни проводилась, является не более как бессознательной провокацией масс. Нет сомнения, что при энергии частичный бунт всегда может быть организован, революция же есть удавшийся бунт, разросшееся в благоприятной атмосфере столкновение народа с отжившими господами положения. Но тот, кто сознательно стремится вызвать восстание, безусловно, страшно рискует, так как, в случае его неудачи, никакой личный героизм не может спасти организаторов восстания от ответственности за бесплодную растрату драгоценных сил. Несомненно, что воля организаторов, даже в том случае, если они представляют из себя широкую партию, может быть по отношению к революции лишь поводом, а не причиной, и все дело в том, имеются ли уже налицо достаточные социальные причины для коренного переворота…
43
Анатолий Васильевич Луначарский (1875–1933), начинал с Плехановым, примкнул к большевикам. Впоследствии много ругался с Лениным, что не помешало ему после прихода большевиков к власти стать наркомом (министром) просвещения.
Здесь представляется
Тут стачка почти логически переходит в революционные действия и приводит к вооруженной борьбе, в которой затем, становясь на ту или другую сторону, должны принять участие и другие классы населения. Стойкость в общей борьбе и ее успех возможны только при определенности и единстве лозунгов, которые должны быть даны именно организующим авангардом восстания – пролетарской партией, и должны охватывать собою демократически-революционное содержание борьбы. Выступление на арену борьбы других демократических классов, ремесленников и особенно крестьян, есть не только неизбежный момент революции, но и необходимое условие ее победы. Поэтому перед выступлением па путь восстания надо строго учитывать и взвешивать не только настроение пролетариата, но и настроение других общественных слоев, особенно тех, которые по своей многочисленности и психологической не устойчивости могут иметь для революции наибольшее положительное и отрицательное значение: крестьян, ремесленной и торговой мелкой буржуазии городов. Настроение именно этих классов – наиболее чувствительный барометр общей революционности атмосферы.
Чем меньше соответствие между грандиозностью исторических задач, которые вынуждена поставить себе наша партия, и теперешней суммой ее сил, особенно если принять во внимание степень их дезорганизованное, тем большее значение приобретает подготовительный период работы для организации восстания. Только целесообразность и единство тактики в этом периоде может создать почву для целесообразности и единой тактики во время восстания».
Андреев (Алексеев [44] ): «Я коснусь вопроса о вооруженном восстании только с теоретической стороны. Свержение существующей государственной власти становится неизбежной необходимостью, когда эта власть упорно отказывается идти навстречу насущным запросам жизни. Относительно чуткости нашего самодержавного правительства тут не может быть двух мнений. Если оно не смогло оценить силы такого противника, как Япония, и своей авантюристской внешней политикой ввергло страну в бедственную войну, то где ручательство, что оно сумеет оценить силу поднимающихся против него общественных элементов?
44
Николай Александрович Андреев (1873–1972) – начинал еще в «Союзе борьбы…» с Лениным и Мартовым, член редколлегии «Искры», впоследствии – большевик.
Революция неизбежна, а раз это так, то необходимо организовать ее, чтобы с наименьшей затратой сил достичь наибольших результатов. Несмотря, однако, на материальный и моральный урон, понесенный самодержавием в настоящей войне, оно еще слишком сильно, чтобы пролетариат мог помериться с ним один на один. Оно располагает армией, полицией, административным аппаратом, покрывающим сетью всю страну. Поэтому пролетариату для свержения самодержавия приходится искать союзников. Таким союзником может быть крестьянство. Союз с крестьянством не представляет для пролетариата опасности. При своей разбросанности, с одной стороны, и темноте – с другой, крестьянство не может взять на себя политической инициативы, не может подчинить пролетариат своему политическому руководству, а скорее само подчинится руководству пролетариата.
Экономические стремления крестьянства – стремление к захвату помещичьих земель – конечно, ничего социалистического в себе не заключают, но удовлетворение их будет способствовать развитию производительных сил в земледелии: часть продуктов или ценности продукта, отдаваемая теперь крестьянами помещикам за пользование арендуемой землей и потребляемая помещиками непроизводительно, пойдет или на улучшение питания, или на приобретение земледельческих орудий и т. п., т. е. получит производительное назначение… (Председатель просит держаться ближе к теме.) Я не согласен с теми, кто думает, что восстание может начаться и кончиться в одном или нескольких крупных центрах.