Русская Прага
Шрифт:
Знающие Флоровского в те времена люди вспоминали, что Антоний Васильевич, такой красноречивый на университетских лекциях и научных семинарах, в обычной жизни был немногословен, иногда неожиданно задумывался о чем-то. Пытавшихся его растормошить и выяснить причину загадочных «уходов в себя» он мягко останавливал: мол, придет время — узнаете…
Как отмечала Е. Аксенова, в 1936 году в Праге Антоний Васильевич блестяще защитил диссертацию на
А в 1946 году СССР предоставил Флоровскому, за большие достижения ученого в исследованиях советской историографии и исторические труды, советское гражданство и предложил вернуться на родину. Антоний Васильевич был полностью удовлетворен. Его долгожданная цель достигнута: Россия признала в нем сына — но не изгнанника.
Однако ученый остался жить в Праге, считая ее своей второй родиной. Возможно, отказом вернуться в Москву мудрый Антоний Васильевич попытался сохранить в памяти остатки уходящей Руси — хотя бы в иллюзорных мечтах, поддерживающих его в трудные времена эмиграции.
На вопросы коллег и знакомых о том, как ему удалось стать полезным не только для чехословацкой страны, но и для Советского Союза, Флоровский всякий раз отвечал: «Главное — вовремя снять розовые очки…» Будучи скрытным человеком, особенно в выражении своих политических взглядов, Антоний Васильевич избегал открытых дискуссий и дебатов на общественные темы. Но всем хорошо было известно, что в начале эмиграции он, как и большинство русских изгнанников, мечтал об освобожденной от советской власти России и верил, что после крушения большевизма страна «вновь оживет».
С течением времени, особенно после победы СССР над фашизмом, его отношение к Стране Советов изменилось, отмечала Е. Аксенова. После Второй мировой войны Флоровский даже установил тесные контакты со своими советскими коллегами-учеными. Ряд его научных работ было опубликовано в Советском Союзе. Как неоднократно подчеркивал сам Антоний Васильевич, для настоящего ученого, в первую очередь историка, главным критерием в исследованиях должна быть научная объективность. Широко известно его изречение: «Для подлинного историка… не существует розовых очков».
Флоровский принимал деятельное участие в работе русских научных организаций в Праге: был членом Славянского института, Русского исторического общества, Семинара (впоследствии Института) им. Н. Кондакова, Русского заграничного исторического архива. Входил в правление Федерации исторических обществ Восточной Европы и славянских стран. Он выступал с докладами на Международных конгрессах исторических наук, конгрессах славистов, византологов.
Многогранность и охват научных интересов Флоровского впечатляющи: различные периоды и проблемы в истории России, русско-славянские отношения, историография. В годы жизни в Чехословакии его привлекла тема об Угорской Руси и ее представителях, работавших в России. Ученый создал ценнейшую библиографию советских и эмигрантских исторических изданий за период с 1918-го до начала 1930-х годов. При этом он высоко оценивал исследовательскую и публикаторскую деятельность своих советских коллег, сожалея лишь о том, что им не хватает «свободы научной мысли».
Исследователь творчества А. В. Флоровского Е. Аксенова писала: «Большое внимание Флоровский уделял изучению эпохи Петра I, особенно внешней политике России в конце XVII — 1-й четверти XVIII в., обследовав с этой целью многие архивы Чехословакии и Австрии. Основные его труды по этой теме, вышедшие в Праге: "Русско-австрийские отношения в эпоху Петра Великого" и "От Полтавы до Прута" (не закончен автором). В книгах раскрыты малоизвестные в науке обстоятельства деятельности австрийской миссии в России, на основании которых автор делал вывод о том, что сходство внешнеполитических интересов не определяет механически "неизбежности солидарности" двух держав…»
Однако, как считает Е. Аксенова, в пражский период все же главной научно-исследовательской темой ученого стали чешско-русские отношения, основой для изучения которых послужили документы и архивные материалы. Временной охват, с X по XVIII века, и содержательная глубина исследований А. В. Флоровского позволяют утверждать, что его труды и поныне являются одним из самых ценных документальных источников для изучения темы современными исследователями. Подмечая в чешском и русском народах «проявления сознания близости», ученый считал, что в анализе межславянского общения необходимо учитывать факт исторически сложившейся «славянской взаимности». Многочисленные работы Флоровского на тему чешско-русских отношений опубликованы на русском и чешском языках еще при жизни ученого.
Так в судьбе Антония Васильевича Флоровского главная тема его жизни под названием «Россия» самым тесным образом переплелась с основной темой научных исследований русского ученого в чешской столице.
«Свет и тени будущего» Георгия Флоровского
Георгий Васильевич Флоровский (1893–1979), младший брат Антония Васильевича Флоровского, приехал в Прагу в 1921 году из Софии, куда он вместе с родителями эмигрировал в 1920 году. Несмотря на то что Георгий Васильевич в бытность своей учебы в Новороссийском университете в 1911–1916 годах, помимо истории, филологии, философии, приобрел знания по биологии, математике, физике, химии, в истории русской мысли он остался как философ, православный богослов и историк Церкви.
В Праге Г. В. Флоровский преподавал в Русском институте, на Русском юридическом факультете при Пражском университете читал лекции по философии права, вел курс лекций по истории русской литературы в Высшем коммерческом институте. Студенты заслушивались лекциями Георгия Васильевича о русских философах и богословах. Необычайный интерес вызывал апофатический метод христианского философа в историческом познании мира, то есть отрицания всего того, что не есть Бог. Именно апофатическая критика истории русского религиозно-философского и церковного сознания как истории соблазнов мысли позволила Георгию Васильевичу по-своему оригинально представить личность в ее творческой свободе.