Русская жена эмира
Шрифт:
слышали его - они просто не могли оторваться от золотых колец и перстней.
– Давид, мне нужно красивое женское украшение, - сказал Николаев и, наклонившись к
ювелиру, тихо пояснил: – Это подарок для русской жены эмира, у нее день рождения.
Есть ли у тебя что-нибудь для такого необычного случая?
– Что же вам предложить? – задумался ювелир. – Как я понимаю, это должно быть что-
то изящное, дорогое и, конечно, с бриллиантами...
– Будет хорошо,
Скажем, перстень Биби-ханым, жены легендарного Тимура.
– О, полковник, до чего у вас богатый аппетит. Я весьма сожалею, но такие уникальные
вещички крайне редко оказывались в моих руках, хотя между ювелирами ходят
разговоры, что якобы имеется перстень самого Македонского и Чингисхана. Сам я мало
верю таким разговорам. И все же для истинных ценителей старины у меня кое-что есть.
Ювелир обернулся и взял с полки жестяную коробочку из-под индийского чая. Дауд
извлек оттуда серебряное кольцо, которое своим видом сразу разочаровало полковника:
на нем не было бриллианта, а вместо него – бирюза и вокруг тонкий резной узор.
– Обратите внимание, - мягко сказал Дауд, - какая изящная вещица, не правда ли?
– Но на ней нет драгоценного камня.
– Согласен с вами, почтенный советник. Тем не менее - это бесценная вещь, она
украшала палец знаменитой поэтессы Нодира-бегим, которая жила в этих краях. К тому
же она правила Кокандом, разумеется, после смерти мужа. Верьте мне: это подлинное
кольцо. Я его выторговал за большие деньги у внука поэтессы. Должен сказать, такое мог
сотворить только именитый мастер. И самое главное, загляните вовнутрь, там имеется
надпись: «Нодира-бегим».
Такие слова не могли не заинтересовать Николаева. Он взял кольцо и с любопытством
стал разглядывать, а в голове крутилась мысль: «Может, этот еврей подсовывает мне
фальшивку? Здешний народ не гнушается обмана. Но евреям можно верить: они
отличаются честностью». Николаев поднял голову, и заметил любопытные взгляды двух
богатых супругов, которые вытянули свои носы в сторону полковника.
Николаев улыбнулся им, затем заговорил с ювелиром: «Беру его, сколько просишь?»
– Зная вас, как частого клиента, готов уступить за десять золотых.
– Давид, ты слишком завысил цену, тебе не кажется?
– Помилуйте честного еврея, эта вещь стоит того. И лишь такой образованный человек,
как вы, способны оценить ее по достоинству.
– Ладно, возьму, - и советник вынул из кармана кителя мешочек золотых, отсчитал
монеты и опустил их на прилавок.
Счастливый ювелир забрал деньги с легким
поражен, как можно отдать такие огромные деньги за женское украшение, тем более из
серебра.
– Да, вот еще что, Давид, можешь найти мне красивые розы?
– спросил Николаев.
– Такие цветы в Бухаре не продаются.
– Я и без тебя это знаю. Может, у тебя имеются знакомые, у кого во дворе растут сорта
роз редкой красоты, каких нет во дворце эмира. Я хорошо заплачу.
– Рад вам услужить, но для этого нужно день-два, пока мы опросим людей.
22
– У меня нет времени. Ладно, обойдемся без цветов.
Хозяин лавки вышел за советником и уже на улице, когда военные садились на
лошадей, жалостливым голоском еврей сказал:
– Уважаемый полковник, прошу вас, не говорите эмиру, что это кольцо купили в моей
лавке. Сначала я как-то не подумал об этом, а вот теперь стало страшно. Дело в том, что
дедушка нашего милосердного эмира Алим-хана в свое время захватил Коканд и казнил
непокорную поэтессу Нодиру-бегим. Как бы это не обидело нашего правителя.
– Не переживай. У эмира есть дела куда важнее, чем карать какого-то ювелира из-за
такого пустяка.
В указанный час Николаев вернулся в Арк и там, у входа заглянул в деревянную будку
сапожника, который чистил сапоги до блеска. В приемной его встретил секретарь,
быстро поднявшись со стула.
– В русском зале гости уже собрались?
– спросил Николаев.
– Пока только Наталья-ханум со слугами, она готовит праздничный стол. Госпожа
велела никого не впускать туда, даже самого повелителя. Право, я не представляю себе,
как осмелюсь сказать такое нашему великому эмиру. Прошу вас, господин советник,
помогите в этом деле. Может, сами скажите ему о наказе госпожи?
Николаев улыбнулся и согласно кивнул головой. В это время дверь распахнулась, и
возникла тучная фигура эмир в сопровождении двух охранников. Он уже сменил наряд -
голубой халат с золотыми узорами, пояс, усыпанный бирюзой, лазуритом и крупными
рубинами. На плечах - генеральские погоны России, а на груди красовались три звезды,
российские ордена, а всего он получил от царя шесть. Такие украшения ему нравились с
юношеских лет, когда впервые оказался в Москве.
Его охрана застыла у дверей, сам же эмир подошел к Виктору и, улыбаясь, спросил по-
русски:
– Где наша именинница?
– Уже в зале, однако, она просила пока не входить туда. Наташа украшает стол и
сказала, что сама пригласит нас.