Русская жизнь. Россия - Европа (март 2008)
Шрифт:
А Чемал - вот что заставило меня действовать, потому что насколько я люблю абсурд в литературе, настолько же не люблю в жизни, - это у нас в России, после того как Ялта и курорт Боровое оказались в других странах, - единственное на всю страну место, где от туберкулеза лечит воздух! Такой микроклимат. Сомневалась - не легенда ли. И специально поехала выяснять вопрос к главному врачу взрослого санатория, фтизиатру с большим стажем.
– Иван Григорьевич, так правда это - про воздух?
Махнул рукой - с некоторой неадекватной безнадежностью.
– Господи! Приезжает алкаш, каждый день валяется под скамейкой рядом с пустой бутылкой. Где достает
Так что лишать детей лечения в таком климате было не только абсурдно, но и преступно.
Мы с «афганцами» открыли (как сопротивлялась местная власть, включая министра здравоохранения!… Не могла понять - почему, пока умные люди не объяснили) сначала закрытое отделение для детей от 3 до 7, а потом и от года до трех - уже на «американском», как я старалась, уровне. Для того чтобы выдержать задуманный уровень (его там никто себе не представлял: «Купим 70 см вот этого коврика - ноги вытирать.
– Да что вы, М. О., - тряпку у двери бросим!»), пришлось в тот год приезжать туда - на самолете и на машине - шесть раз. И когда явилась смотреть новооткрытую хатку (стены-то - бревна такие, что не обхватишь, - мы оставили старые) комиссия из новосибирского Института туберкулеза, то сказали врачам:
– У нас к вам замечаний нет: ваше отделение - лучшее в Сибирском округе.
Не скрою, что долгое время ужасно гордилась. Сейчас мы с «афганцами» начинаем строительство двух новых одноэтажных (боятся землетрясения) корпусов для самых маленьких.
I.
Так вот в этом самом Чемале нашлись в 5«А» девицы - Дарья Гордеева и Ирина Буркало, - смело вступившие в состязание со старшеклассниками. Поправили, как и барнаульская их ровесница, депутатский язык; просклоняли Бальзака, Пастернака и Булата Окуджаву (правда, и город Сочи тоже). И Дарья засвидетельствовала знание того, что в слове «крестный» произносится «е», а «С нами крестная сила» и «крестный ход» - «е».
Ыырысту Боронкин из 8-го класса получил у нас вторую премию. Юный алтаец не только вполне точно понимал значение слов «риэлтор» и «инаугурация», безошибочно называл туфлю - туфлей и просклонял и в единственном, и во множественном числе; не сбился, склоняя «города Сочи», «городу Сочи». Мальчик из алтайского села чутко улавливал оттенки русской речи, неразличимые для многих русских горожан. Чуял, например, что про себя не стоит говорить «я кушаю»; что неудачна и высокопарная фраза (ею еще недавно любили щегольнуть на зачете по истории литературы минувшего века мои не прочитавшие Мандельштама студенты Литературного института; последние годы трошки охолонули) «Я не приемлю этого поэта» - и нашел для обоих глаголов уместные эквиваленты. А более всего пленил Ыырысту лаконичностью дефиниций, особенно к слову амуниция (я предлагала для пояснения значений такие пары сходно звучащих слов - амбиция и амуниция, аллюзии и иллюзии, и т. п.), - «все, кроме оружия, у солдата».
Размышление над языком - вот то драгоценное, что отпечаталось в ответах тех, кто корпел час с небольшим над листами с вопросами. Суицид - «мысль о попытке покончить жизнь самоубийством». Ни у кого больше, кроме одной чемальской восьмиклассницы, не встретила я этого тонкого оттенка, который, как стало ясно именно после ее дефиниции, действительно связан в сегодняшней разговорной речи со словом «суицид» - и отличает его, пожалуй, от слова «самоубийство», где речь -
24- й раздел моего вопросника был такой: «Встречали ли вы эти слова, активно употреблявшиеся в советском прошлом? Могли бы кратко пояснить их значение? Если не можете -не бойтесь так и написать: это не будет считаться ошибкой, вы имеете право этого не знать».
И когда десятилетние барышни из Чемала про весь список советизмов сказать почти ничего не могли, меня это только порадовало: «антисоветская агитация» - «не знаю», а «спекулянт» - «не помню». Хотелось бы, чтоб им и не напомнили. Про «красный уголок» - «там, где стоят иконы»: советское идеально ушло под досоветский (и, кажется, уже и послесоветский) красный угол (из которого в свое время и было выведено). Тут вообще есть над чем подумать - уже взрослым историко-филологам, тем более что, как видно из дальнейших примеров, процесс еще не закончен.
…А «братская помощь, братские партии» - «Когда все дружно помогают друг другу в беде». И даже у чемальского одиннадцатиклассника Игоря Пономарева с легкой душой читала я такие ответы: «„буржуазный предрассудок“ - не знаю», «„классовый враг“ - не знаю», «„социалистическое обязательство“ - не знаю».
В Якутске, где мы вскоре оказались, школьники пошли в этих случаях напропалую от буквальных значений - «обязательство, которое человек обязан выполнить перед социализмом». А классовый враг попал там в такое рассуждение: «Не встречала; в моем понимании - не человек, а пагубное обстоятельство, вредное для людей (например, алкоголизм)».
А «красный уголок» - это еще, господа, «уголок живой природы». А что? Или - «уголок вещей, которых очень мало». Или же - «например, красный уголок в избе - укромное, наиболее уютное место». Или - «То место, где нельзя мусорить», «угол, в котором находится все самое важное и ценное», «уголок в комнате, где находится главное»; «угол памяти умерших».
Но встретился, правда, и «уголок советской пропаганды, символики», и «место, отведенное агитации коммунизма, патриотизма и прочего, присущего советской власти».
Для якутской семиклассницы Маши Барабановой это - «уголок, который совместными усилиями сделали рабочие, ученики и т. п.» Сказочное такое место всеобщей любви и дружбы.
Братская помощь, братские партии. Ответ - «состояние в секте». Что-то тут есть. «Бесплатная помощь». Теплее.
Буржуазный предрассудок - «некрасивый поступок». Тлело, значит, в наследственной советской памяти что-то связанное с этим плохое. Отказник - «отказывает везде и всем». Невыездной - «человек, давший подписку о невыезде».
Космополитизм - «много монополий», «политика, связанная с космическими открытиями». Вот и славно, как говаривал профессор Стравинский. О, не знай сих страшных снов Ты, моя Светлана.
Но неожиданно (в этом-то и интерес) читаешь у еще одной якутской барышни: «Классовый враг - когда врагом является не один человек, а целый класс (напр., буржуазия, аристократия). Космополитизм - явление, когда человек не испытывает дискомфорта, живя в другой стране, „человек мира“. Невыездной - человек, которому отказано в выезде в капиталистические (иногда и в коммунистические) страны».