Русские инородные сказки - 5
Шрифт:
«Явилась! — брюзжат крупные астероиды. — Сейчас опять начнет баламутить молодежь, как в тот раз».
Хотя Комета никого не баламутит, она просто летит, все вперед и вперед, даже не замечая, что на ее хвосте разместились на этот раз целых четыре маленьких астероида-путешественника.
— Ой, смотрите-ка, Комета! — устраиваются поудобнее на своих орбитах спутники Юпитера. — Ну-ка, поглядим, чего она в этот раз натворит. Помню, в прошлый свой приезд…
— А ну-ка заткнитесь все! — строго говорит Юпитер. — Устроили клуб по интересам! Сейчас вот столкну вас лбами, будете знать!
— Экий ты большой босс! — уважительно хихикает Комета.
— С ними по-другому нельзя, — вздыхает Юпитер. — Ну ничего, когда-нибудь они вырастут, повзрослеют и смогут обходиться без меня.
— Ага! — жизнерадостно врет Комета. На самом деле и она, и Юпитер в курсе: никаких совместных полетов не будет. Потому что, даже если вырастут когда-нибудь эти противные спутники, у них тут же появятся свои спутники, которые Юпитер пожалеет и не сможет оставить без присмотра.
Другое дело — Сатурн. Ему на спутники начхать. У него даже хвост есть, он его носит вместо пояса, обмотав вокруг себя. Стоит только распустить этот пояс — и вперед, к свободе. Но Сатурн полагает, что жизнь во всех звездных системах одинаковая, видел одну — считай что видел все остальные. К тому же если бы где-нибудь там было по-настоящему здорово, то разве бы Комета возвращалась каждые сто лет обратно, вместо того чтобы навсегда остаться в этом звездном раю?
Покинув пределы Солнечной системы (там стоит такой специальный дорожный знак — перечеркнутое Солнце), Комета развивает максимальную скорость и уносится прочь, твердя про себя: «Чтобы я, чтобы я еще раз, сюда, в этот гадюшник, к этим занудам и сплетникам, да ни за что, никогда!!!»
Но через условные сто лет она забудет об этом и как ни в чем не бывало вернется в Солнечную систему. Ведь кометы ужасно рассеянны. Зато прочие светила знают и помнят о ней всё.
Некрасивое дерево
Однажды веселый южный ветер занес в городской парк незнакомое семечко. Уронил его на землю, между елью и ясенем, присыпал землею и даже дождиком сбрызнул — теплым таким, приятным, на радость всем деревьям. И дальше улетел, не заботясь больше о том, что же с семечком будет потом. А потом оно, как и положено семечкам, проросло: сначала пустило тоненький зеленый побег, потом несмело выпустило два сочных листочка, а через десяток-другой лет в городском парке все деревья только и знали, что шептаться или даже откровенно насмехаться над незнакомцем. Таких уродцев они не видали, — тот же колючий кустарник у дороги или крапива были хоть и неприятными, но привычными соседями. Но это! Куда такое годится? Вскоре беднягу иначе, как Некрасивое дерево, никто и не называл. Даже люди, которым обычно до шелеста листьев и шепота трав нет никакого дела, узнали об этом обидном прозвище и вовсю назначали встречи «около Некрасивого дерева». Или вообще — «под Уродом», что совсем никуда не годится.
Дерево росло, обзаводилось все новыми и новыми ветками, зеленело летом, осенью роняло листья на землю, засыпало на зиму, чтобы вновь пробудиться весной. Словом, вело себя как все нормальные деревья, и птицы охотно вили гнезда в его ветвях — да еще и уверяли, что Некрасивое дерево напоминает им о теплых странах.
«Неужели нельзя ничего сделать с этим чужаком? — возмущался красавец Клен, гневно встряхивая шевелюрой. — Это же просто некультурно — появляться в таком виде в приличном городском саду!»
«Хоть бы пришел кто-нибудь и срубил его», — шипела злющая старуха Ель, которой казалось, будто Некрасивое дерево по ночам высасывает из земли принадлежащую ей влагу. Но в один темный и холодный зимний день два человека тайком перелезли через ограду и срубили саму Ель.
«От Некрасивого дерева одни несчастья!» — постановили три сестры Березы, растущие втроем из одного корня. И тогда все прочие растения постарались подальше отодвинуться от этого источника бед.
Так и стояло Некрасивое дерево совсем одно, всеми покинутое и ненавидимое, посреди поляны, на которой даже трава старалась не расти, потому что уж больно часто там бродили люди — они-то не шарахались от Урода, а по-прежнему назначали около него встречи и свидания. А люди, как известно, весьма неуклюжие создания, безжалостно вытаптывающие траву тяжелыми ботинками и даже не сожалеющие
«Лучше бы мне не прорастать! — с тоской думало Некрасивое дерево. — От меня всем одни только неприятности и огорчения. Вот бы мне уснуть однажды зимой, а летом не проснуться». Но с каждым годом зимы становились все мягче и мягче, так что иногда деревья даже не спали, а просто дремали под присмотром Корабельной Сосны. (Сосны, как известно, не засыпают на зиму, а строго следят за порядком на вверенной им территории.)
В один особенно ужасный для Некрасивого дерева день в городской парк забрел Ученый. Шел по улице и по рассеянности повернул не туда — с учеными это бывает, особенно если они о чем-то напряженно думают или огорчены. А Ученый как раз был очень огорчен и думал весьма напряженно, потому что несколько дней назад в оранжерее, в которой он работал, скончалось от старости одно очень редкое дерево. Такое редкое, что не во всяком ботаническом саду найдешь. И теперь Ученому, который не успел закончить работу по исследованию разных полезных свойств этого дерева, нужно было срочно выписывать себе командировку в далекую южную страну. А не так-то это и просто, даже если ты прославленный Ученый и специалист в своем деле.
Ученый шел и думал, думал и шел и очнулся, только когда под ноги ему попал детский мячик. «Дяденька, пасуй!» — закричали со всех сторон, и Ученый послушно поддел мяч носком ботинка, потом огляделся по сторонам и увидел Дерево! Точно такое же, как то, которое он безутешно оплакивал в течение нескольких дней! Только это, новое дерево, выросшее на воле, а не в оранжерее, было сильным и крепким, но почему-то очень и очень печальным. «Как же ты можешь грустить, если ты такое замечательное?» — спросил у него Ученый, но Некрасивое дерево (а это было именно оно) промолчало, приняв вопрос за издевку.
Недолго думая Ученый позвонил своему другу, занимающемуся перевозкой особо крупных и особо ценных грузов, срочно вызвал всех сотрудников оранжереи с лопатами, и уже на следующий день Некрасивое дерево переехало из городского парка в Ботанический сад.
Здесь, в Ботаническом саду, росло множество удивительных растений со всех концов земли — и все они были очень рады новенькому. «Какое красивое дерево!» — восхищенно сказала Финиковая Пальма. А поскольку ее вкусу все доверяли, то Некрасивое дерево получило новое прозвище, и теперь его все называли «Красивое дерево» и очень любили, потому что оно, несмотря на свою красоту и популярность, и не думало зазнаваться. «Какое счастье, что мы избавились от этого урода!» — тем временем потирали ветви растения из городского парка. Теперь, когда Некрасивое дерево увезли, им больше не о чем было говорить. А Красивое дерево их даже и не вспоминало, ведь у него теперь было много замечательных друзей среди деревьев и людей.
Джинн и туристка
Джинн находится в заточении уже много тысячелетий, поэтому перестал даже думать о возможном освобождении. Про него не вспоминают, да про него даже и не думали никогда — закатали в джиннонепроницаемый сосуд, запечатали семью печатями и сорока заклинаниями, чтобы не испортился, не протух и не усох, а потом забыли.
Сначала джинн не желал верить тому, что люди настолько глупы, что даже не попытаются воспользоваться его могуществом в корыстных целях. Первую тысячу лет он готов был исполнить все желания своего спасителя. В бесконечные часы досуга пленник пыльной жестянки проектировал дворцы и оазисы, до мелочей продумывая место каждой песчинки, но люди продолжали ходить мимо своей удачи, не пытаясь даже узнать, что хранится в древнем сосуде, который просто так валяется у дороги. Более того, многие люди прекрасно знали, что там заточен джинн, весьма могущественный, даже если отбросить все слухи и сплетни. Всякий знает непредсказуемый характер джиннов: а вдруг выпустишь такого в неподходящий лунный день, не сотворив предварительно нужной молитвы, и он уничтожит тебя, вместе со всем миром? А те люди, которые знают правила техники безопасности по работе с джиннами, почему-то, как правило, уносятся в своих мечтах далеко от дармовых дворцов и оазисов.