Русский израильтянин на службе монархов XIII века
Шрифт:
Уже в середине тысяча двести пятнадцатого года я свободно говорил по-арабски и более или менее свободно читал. Начал изучать латынь и французский язык. Этого от меня настоятельно потребовал принц. С маркизом Монтебелло я не встретился до тысяча двести двадцать восьмого года, а деньги он переслал мне в тысяча двести восемнадцатом году в Лидду [75] . Поэтому принц после очередной удачной поездки подарил мне летом тысяча двести пятнадцатого года пятьсот динаров. На эти деньги я купил в Дамаске домик с садиком и средних лет рабыню с труднопроизносимым именем, которое я быстро заменил на удобное мне имя Мария. Мария убиралась по дому и готовила еду в те редкие дни, когда мне удавалось быть дома. В конце лета тысяча двести пятнадцатого года принц отправил младшего брата и Абу Сахата к брату на север, так как тот просил помощи в войне с эмиром Менгли [76] , восставшим против установившегося порядка. С братом и Абу Сахатом принц направил корпус солдат, где-то около тысячи конников. Естественно, что я с моим отрядом, разросшимся до полусотни, тоже сопровождал Абу Сахата. Экспедиция была непродолжительной, так как объединенные силы Айюбидов и вассальных эмиров Северной Сирии и Джазиры значительно превосходили силы восставших. Уже в конце сентября мы покончили с восстанием.
75
Лидда. Город в Палестине, временами принадлежал Ибелинам. Первое название Лудд (первая столица арабской Палестины). Сейчас Лод в Израиле.
76
Эмир Менгли. После смерти в 1210 г. Ильдегезида Абу Бакра, при правлении его брата Узбега, эмир Менгли завладел Хамаданом, Исфаханом и Реем. Вел себя как независимый правитель. Его войска были разбиты коалицией правителей Фарса, халифа ал-Насира, Айюбидов и других эмиров.
На базаре в Диарбакире [77] я стал случайным свидетелем продажи рабынь, захваченных на севере. Мое внимание привлекла молодая, совсем молодая гречанка, вероятно захваченная в одном из городов Западной Турции. Она стояла без головного покрова. Светловолосая, невысокого роста, она с ужасом смотрела широко раскрытыми голубыми глазами на торговавшихся за нее двух стариков. Хозяин непрерывно подбадривал стариков, напоминая, что у него никогда не было такой красавицы, что девушка еще не была с мужчиной. Несколько минут наблюдал за этим торгом. Уже давали за девушку пятьсот дирхемов. Продавец готовился объявить окончание торга, когда я неожиданно даже для себя заявил, что плачу тридцать пять динаров. Сумма запредельная для этого базара. Старики отошли в сторонку, приглядываться к следующей рабыне. А хозяин радостно объявил окончание торга по гречанке. Я не знал, что мне делать с этой почти девочкой. Ведь меня постоянно ожидали дела в армии. И ее нельзя просто отпустить на волю. Куда она пойдет? Все равно пропадет или попадет в новое рабство. Привел ее к Абу Сахату и, как всегда, попросил совета. Учитель пообещал, что присмотрит за Зоей, так звали девушку, привезет ее в Дамаск и поселит среди своих женщин. Кстати, он одобрил мой выбор, хотя удивился цене, которую я заплатил за Зою.
77
Диарбакир. Город и район на юго-востоке Турции, на реке Тигр. До 1915 г. был населен армянами. В описываемое время принадлежал Айюбидам.
Впоследствии, когда снова оказался в Дамаске, я забрал ее у Абу Сахата и поселил в своем домике. Зоя быстро привыкла к новому дому, перестала бояться меня и не забивалась в угол, когда я неожиданно оказывался дома. Не обращал на нее внимания, даже когда был в Дамаске продолжительное время. Для меня тогда продолжительное время это было три-четыре дня. Обычно бывал в отъезде одну-две недели. Бегает по дому малолетка, напевает какие-то свои песни. Слава богу, что меня это почти не касается.
Так прошло с полгода. Но однажды Мария заметила, что если мне не нравится Зоя, то, может быть, ее выдать за кого-нибудь замуж? Ей скоро будет семнадцать, не оставаться же ей старой девой. Меня это поразило, я никогда не смотрел на Зою как на женщину. Но она, вероятно, действительно уже не ребенок. А тут еще масла в огонь подлил Абу Сахат. Он однажды ужинал у меня, за столом с нами сидела и Зоя. Абу Сахат внимательно посмотрел на Зою и спросил:
– Что, у вас ничего не получается с ребенком?
Я не понял, а Зоя вспыхнула и убежала из комнаты.
– Учитель, ты о чем?
– Я о вас с Зоей. Я смотрю, она до сих пор не беременна.
– Учитель, что ты. Она еще совсем девочка.
– Почему девочка? Она уже взрослая. Разве вы не спите вместе? А зачем ты ее тогда купил?
– Мне стало жалко ее на базаре.
– А остальных продаваемых тебе не было жалко?
Я смотрел на Абу Сахата и ничего не мог ответить. Действительно, какая роль у Зои в моем доме?
– Мария говорит, что ее нужно выдать замуж. Но где найти ей мужа?
– Ты действительно ничего не понимаешь или притворяешься? Иди посмотри, как там Мария готовит чай, и пришли Зою ко мне. Я сам с ней поговорю.
Когда я вернулся, они уже молчали. Раскрасневшаяся Зоя не поднимала глаз, а потом снова выскочила из комнаты. Этой же ночью она пришла и легла в мою постель. А уже через месяц уверенно распоряжалась Марией, чувствуя себя почти хозяйкой в доме.
Мы с писарем составили бумагу, по которой в случае моей смерти или продолжительного, более года отсутствия домик должен был перейти в собственность Зои. Эту бумагу, заверенную местным кади, я приказал ей бережно хранить. Больше я для нее ничего не мог сделать. Просто не знал, куда еще меня может забросить судьба.
Кстати, лето тысяча двести шестнадцатого года прошло спокойно, даже количество поездок резко снизилось. Начал привыкать к семейной жизни, стараясь не оставлять надолго беременную Зою. Но после смерти правителя Халеба ал-Захира в октябре тысяча двести шестнадцатого года все резко изменилось. Угрозы династии Айюбидов возрастали со всех сторон. С востока все ближе придвигались армии великого султана хорезмшаха Мухаммада [78] . Сельджукский правитель Кейкавус бин Кейхосров [79] воспользовался неурядицами в Халебе, где за престол конфликтовали младший сын ал-Захира ал-Азиз [80] и старший сын ал-Салих Ахмад. Из Европы приходили все более грозные вести о подготовке франков к новому походу.
78
Хорезмшах Мухаммад. Ала ал-дин Мухаммад II. Сын хорезмшаха Текеша. Правил с 1200 по 1220 г. При нем власть империи хорезмшахов распространялась на Хорезм, Мавераннахр, Туркменистан, Афганистан, Иран, Хорасан, Азербайджан, Южный Казахстан, часть Северной Индии. Разгромлен монголами. Умер на острове в Каспийском море.
79
Кейкавус бин Кейхосров. Кейкавус I бин Кейхосров I – султан Рума в 1211 – 1219 гг. Пытался присоединить земли Айюбидов. Умер в 1219 г. от туберкулеза легких.
80
Ал-Азиз. Айюбид, младший сын эмира Халеба ал-Захира. Правил Халебом с 1216 по 1236 г.
Принц теперь предпочитал оставлять Абу Сахата около себя, посылая меня то на север к младшему брату, то на юг к отцу. Я даже не присутствовал при рождении Максима. Максим, так я назвал мальчика, родился в январе тысяча двести семнадцатого года. Как раз в это время я был на крайнем северо-востоке империи с посланием к эмиру Мосула [81] .
Летом тысяча двести семнадцатого года напряженное ожидание разразилось конкретными действиями. Султан покинул Каир и после непродолжительного визита в Карак появился в Палестине. Пока он маневрировал с небольшими силами через Рамле [82] , Лидду и Наблус [83] к Байсану, венгерский король Андреас [84] в ноябре прервал сообщение через Палестину между Египтом и Сирией. Запаниковавший султан приказал сжечь Байсан и отступить всеми силами за Иордан. Но принц ал-Муаззам отказался бросить свое владение Палестину и отступил к югу, прикрывая Иерусалим. Естественно, что я был с войсками принца.
81
Эмир Мосула. В описываемое время Мосулом правили эмиры: Из ал-дин Масуд II (1211 – 1218), Нур ал-дин Арслан-шах (1218 – 1219) и Насир ал-дин Махмуд (1219 – 1222).
82
Рамле. Рамла (ал-Рамлах) – единственный город, построенный арабами в Палестине. Расположен в 24 км к западу от Иерусалима. Феодальной сеньорией с центром в Рамле правили рыцари из рода Ибелинов. В 1187 г. город завоевал Саладин. В 1229 – 1260 гг. городом вновь правили Ибелины.
83
Наблус. Наблус, или Шхем, – город на западном берегу реки Иордан, в Палестинской автономии. Известен с библейских времен (1200 г. до н. э.). Расположен между горами Гаризим и Гевал. В городе находится гробница Иосифа, сына Израиля.
84
Король Андреас. Король Венгрии Андраш II (1205 – 1235).
Султан отходил правым берегом Тивериадского озера к Сирии, закрепившись южнее Дамаска. Отсюда он разослал письма ко всем мелким правителям империи с требованием выслать войска и деньги. Крестоносцы разграбили Байсан и его окрестности, преследовали султана почти по пятам, но не решились напасть на Дамаск. Осада такого города, как Дамаск, дело затяжное, на годы. А денег для длительной осады у крестоносцев не было. Ведь войску в поле нужно платить, и платить немалые деньги. Поэтому они свернули к богатому Баниасу [85] , но не смогли его взять, поживились неплохо в его окрестностях и через Табарию вернулись по Кармиэльской долине в Акко. Почти сразу после возвращения в Акко крестоносцы попытались взять штурмом крепость Табор. Они простояли у крепости неделю, предприняли два штурма, но крепость выдержала осаду. Непогода, отсутствие денег, начавшиеся болезни – и армия крестоносцев отступила. Я пишу «крестоносцы», когда речь идет о прибывших из Европы рыцарях и просто солдатах, принявших на себя «крест», то есть обязательство воевать за возвращение Гроба Господня. Местных рыцарей и их войско принято называть франками, так как большинство рыцарей здесь происходят из Франции и имеют там многочисленные родственные связи.
85
Баниас. Древний город в Израиле, у восточного истока Иордана. Основан примерно в IV – III вв. до н. э. Возможно, название Паниас (Фаниас), в арабском произношении – Баниас произошло от имени греческого бога Пана. Во времена мусульманского владычества город соперничал по богатству с Дамаском. Временами город принадлежал крестоносцам.
В это время я получил приказ провести подкрепление к Табору. Довольно внушительные силы: четыреста солдат, в том числе около двухсот всадников, не считая мою старую группу в полсотни клинков. Предстояло пройти почти полсотни километров. С всадниками я прошел бы это расстояние за полтора дня. Но нужно было тащить за собой двести пехотинцев и большой обоз с припасами для крепости. Меня смущало, что последний этап придется делать на виду у крепости Мегидо, где, как я знал, гарнизон был серьезно усилен крестоносцами. Можно было идти западнее Гильбоа, этот путь короче, но там мы обязательно встретили бы превосходящие силы франков. Можно идти севернее Гильбоа, через Байсан, который уже оставлен крестоносцами, и дальше по левому берегу Харода, но это путь значительно более дальний. Мы его не смогли бы пройти даже за четыре дня. И пришли бы к открытому пространству перед Табором измученными. Поэтому я принял совсем другой вариант. Свою группу, под командованием Мухаммада отправил через Байсан и далее по основной дороге, по левому берегу Харода. Их цель привлечь внимание франков, выманить из Мегидо достаточно большую группу всадников и подставить их под удар моим основным силам. Пехотинцы, включающие полусотню лучников, должны были занять позицию у северного окончания Гильбоа, около дороги. Они должны расстреливать в первую очередь рыцарей, которые будут во главе войска франков. Завершить разгром предстояло оставшимся у меня двумстам всадникам.