Русский мир. Часть 2
Шрифт:
В правление Екатерины делаются попытки поставить под контроль и частное образование. В 1787 г. для повышения уровня преподавания в частных пансионах, которые в большом количестве появлялись в разных городах России, был издан указ, согласно которому всякий, кто хотел открыть пансион, должен был представить диплом русского или зарубежного университета или учительской семинарии. В случае отсутствия диплома необходимо было сдать соответствующие экзамены в специально созданных для этого комиссиях Московского университета, Академии наук, Главного училищного управления. Надо отметить, что комиссии эти нередко отказывали претендентам, что, безусловно, способствовало повышению уровня обучения в частных пансионах.
В результате проведенной Екатериной II образовательной реформы уже в конце XVIII в. в 288 главных и малых народных училищах обучались более 22 тыс. человек (из них – 1,5 тыс. девочек). Несмотря на то что школьная реформа воплощалась в жизнь медленно и далеко не всегда так, как задумывалась первоначально, к тому же по-прежнему не хватало кадров, средств,
В. О. Ключевский иронично изображает типичное образование дворянина конца XVIII в. следующим образом: «С рук дьячка-учителя человек этого класса переходил на руки к французу-гувернеру, довершал свое образование в итальянском театре или французском ресторане, применял приобретенные понятия в столичных гостиных и доканчивал свои дни в московском или деревенском своем кабинете с Вольтером в руках». И все-таки при всей нелепости образа этого «случайно родившегося в России француза», появление которого было связано с недостатками эпохи, он сильно отличался от дворянства петровской поры, даже лучшие представители которого, согласно описанию того же Ключевского, будучи отправлены за границу для обучения, «бегали от науки <…>, посещали “редуты”, игорные дома, где дрались и убивали один другого, богатые хорошо выучивались пить и тратить деньги, промотавшись, продавали свои вещи и даже деревни… По возвращении домой с этих проводников культуры легко свеивались иноземные обычаи и научные впечатления, как налет дорожной пыли, и домой привозилась удивлявшая иностранцев смесь заграничных пороков с дурными родными привычками…»60
XVIII в. стал поворотным в истории развития российского образования. Трудно перечислить все, что было сделано за этот период: сложилась система светской школы, включавшая все три ступени – начальную, среднюю высшую; выработана научная терминология на русском языке; появились разнообразные возможности для полноценного обучения – к концу века в России уже существовало около 500 только светских учебных заведений, при этом не учтены многие частные заведения и тем более домашние учителя; напечатаны различные учебники, прежде всего на русском языке, разработаны серьезные учебные программы и методики обучения; создана база для подготовки учителей (Московский университет, гимназии, Учительский институт); наконец, «привычка учиться» стала неотъемлемой частью дворянского мира, а идея о необходимости образования широко проникла в общественное сознание. Образование стало достоянием относительно широких слоев населения и заняло главенствующее место в системе общественных ценностей. Можно утверждать, что менее чем за сто лет в системе российского образования произошел настоящий переворот. Новая система, органически связанная с предшествующей традицией, отражала глубокие изменения, произошедшие в XVIII в. Она же, в свою очередь, в значительной степени и формировала их.
Развитие основных принципов образования в XIX и XX вв.
XIX в. развил и упрочил основные направления развития образования, начатые в предшествующие эпохи, вывел его по отдельным показателям на лидирующее место в мире. В 1802 г. Александр I в числе других 8 министерств создал Министерство народного просвещения, тем самым наглядно продемонстрировав возросшее значение и роль образования в государстве и обществе. Согласно разработанному министерством уставу учебных заведений (1804), в России провозглашалась единая система общего образования. Она была разделена на четыре ступени. В каждом церковном приходе (или нескольких вместе, в зависимости от числа жителей) создавались одногодичные приходские училища, в которых учащиеся получали элементарные навыки счета, чтения, письма и изучали Закон Божий. После его окончания можно было поступить в уездное училище, которое должно было быть открыто в каждом уездном городе, где за два года, помимо усовершенствования вышеупомянутых навыков, изучались также геометрия, физика, естествознание, география, история. Успешно окончившие его могли поступить в гимназии, находившиеся в губернских городах. Программа обучения в них предполагалась достаточно разнообразная, а цель ставилась двоякая: прагматическая – поступление в университет для тех, кто хотел сделать карьеру, или абстрактная – изучение разнообразных наук для тех, кто, «не имея намерения продолжать оные в университетах, пожелает приобрести сведения, необходимые для благовоспитанного человека»61.
Наконец, высшей, четвертой, ступенью был университет, который предполагалось открыть в каждом округе. В общей сложности все обучение теперь (вместе с университетом) занимало 10 лет, причем все ступени были преемственно связаны: только закончив одну, можно было перейти в другую (исключение составляли лишь приходские училища – начальное образование разрешалось получать любым способом). Согласно новому положению, поступить в гимназию можно было имея аттестат уездного училища, а в университет – после окончания гимназии. Правда, допускалось и отклонение от этого правила. На практике
Одновременно с развитием принципов, провозглашенных еще в уставе 1786 г., таких как всесословность, государственный контроль, централизация, светский характер, единообразие учебных планов, программ, учебников, намечались и новые. С целью подъема их образовательного уровня все государственные учебные заведения переходили в подчинение университетов. Было заявлено также, что при каждом университете необходимо создать учительский или педагогический институт, причем будущим студентам были обещаны «особенные выгоды в содержании». Такой институт был открыт в 1804 г. в Петербурге. Это Педагогический институт, тот самый, о котором так нелестно отзывается Грибоедов в «Горе от ума»: «…в Петербурге институт / Пе-да-го-гический, так, кажется, зовут: / Там упражняются в расколах и в безверьи / Профессоры!!» Все эти меры были направлены на увеличение числа профессионально подготовленных учителей для расширения сети учебных заведений в России. Окончить полный курс средней школы теперь можно было не меньше чем за 7 лет – подобное увеличение срока обучения безусловно влияло и на качество образования. Основной задачей школы провозглашалась задача «приучить детей к трудолюбию, возбудить в них охоту и привязанность к наукам <…>; особливо же дать уму и сердцу их надлежащее направление, положить в них твердые основания честности и благонравия, исправить и преодолеть в них худые склонности»62.
С начала XIX в. возрастает на только количество, но и улучшается качество образования, расширяются и разнообразятся возможности его получения. Недаром грибоедовская Хлестова недовольно восклицает: «И впрямь с ума сойдешь от этих, от одних / От пансионов, школ, лицеев, как бишь их, / Да от ланкартачных взаимных обучений». Ланкастерское обучение распространилось в России в эпоху образовательных экспериментов, оно строилось по системе английского педагога Дж. Ланкастера, где наиболее способные ученики выступали помощниками учителя. Организованное в 1818 г. Общество учреждения училищ по методе взаимного обучения (таково было официальное название ланкастерских школ в России) ставило своей целью обучение детей из бедных семей основам грамотности. Возглавил общество Ф. П. Толстой, членам были Ф. Н. Глинка, Н. И. Греч, В. К. Кюхельбекер, Н. И. Гнедич, И. А. Крылов и другие. Существовало оно недолго, время было смутное, и Александр I, напуганный многочисленными обществами, возникавшими в стране с туманными целями, вскоре закрыл его. Сыграл свою роль и образовательный характер этого общества, образование было слишком серьезным государственным делом, чтобы выпускать его из-под контроля.
В этот же период появляются новые средние учебные заведения, по сути приравненные к университету, – лицеи: в Ярославле открывается на частные средства Демидовский лицей (1805), в Одессе Ришельевский (1817) и, наконец, самый знаменитый из всех, не только благодаря Пушкину, но и высокому уровню обучения, – Царскосельский (1811). Лицеи являлись привилегированными закрытыми учебными заведениями, целью которых было подготовить преимущественно дворянских детей к государственной службе.
Появляются и общеобразовательные учебные заведения с профессиональной ориентацией: в 1815 г. по инициативе и на средства семьи Лазаревых открывается Армянское училище (с 1827 г. переименовано в Лазаревский институт восточных языков) для всех желающих изучать восточные языки, первоначально персидский, арабский и турецкий, преподаваемые одновременно с литературой, историей и культурой соответствующих стран. Благодаря частным пожертвованиям в училище принимались и бесплатно, что расширяло социальный состав учащихся (правда, по окончании института надо было обязательно отработать не менее 6 лет в армянских школах России).
Меры, принимаемые правительством, были направлены на повышение престижности образования. Чины в системе ценностей русского общества занимали далеко не последнее место, а образование давало реальную возможность для продвижения по службе. Петр I, утвердивший в 1722 г. Табель о рангах, разделил всех служивших – военных, штатских, придворных – на определенные ранги (или чины)63. Помимо почета и разницы в титуловании ранги давали и другие привилегии. Так, до 1856 г. достижение VIII класса давало право потомственного дворянства (с 1856 – IV). Пушкин с горечью отмечал, что «чины сделались страстию русского народа. <…> В других землях молодой человек кончает круг учения около 25 лет; у нас он торопится вступить как можно ранее в службу, ибо ему необходимо 30-ти лет быть полковником или коллежским советником»64. Известен чеховский каламбур о том, что «настоящий мужчина состоит из мужа и чина». Как бы там ни было, но подобные меры вовлекали все большее число людей в процесс обучения, причем систематического. Указ 1806 г., подготовленный М. М. Сперанским, делал государственную карьеру вообще невозможной без высшего образования: теперь для производства в чин 5–8 классов Табели о рангах необходимо было представить свидетельство об окончании университета или сдать специальные экзамены.