Русский Стамбул
Шрифт:
Во время Второй мировой войны Вадим Леонидович участвовал во французском движении Сопротивления. В 1946 году он принял советское гражданство….
Дальней родственницей известной русской поэтессы Анны Ахматовой, по материнской линии (девичья фамилия — Горенко) была Лидия Алексеевна Алексеева, которая в конце 1920 года вместе с родителями эмигрировала в Константинополь. Позже она оказалась в Белграде, где закончила русскую гимназию и университет, затем переехала вначале в Австрию, затем — в Нью-Йорк. Исследователи поэтического творчества называли ее «мастером тонкой пейзажной миниатюры, в которой в созерцательной манере выражены элегические переживания «вневременного характера»…
Путь в эмиграцию известного русского композитора Николая Борисовича
Мотивы произведения известного русского писателя Алексея Николаевича Толстого «Похождения Невзорова, или Ибикус» во многом были навеяны его кратковременным посещением Константинополя в 1919 году, куда он прибыл вместе с семьей на пароходе Добровольческого флота, направляясь в эмиграцию в Париж, затем в Германию. Любопытно, что «Ибикус» был написан Толстым в 1924 году, когда он уже вернулся из эмиграции в Советскую Россию…
В Константинополе на короткое время оказался в эмиграции тот самый человек, кому принадлежало первенство во внедрении в России «душа Шарко» — впоследствии самого распространенного метода массажа. Этим пионером был московский врач-терапевт, физиотерапевт, бальнеолог Михаил Степанович Зернов. В конце XIX века он побывал в Париже на стажировке у знаменитого профессора Шарко, который широко использовал в своей практике физические методы лечения внутренних болезней. Вместе с Михаилом Степановичем через Стамбул пролегли пути его детей: сына — богослова, историка церкви Николая Михайловича Зернова и дочери — общественного деятеля Софьи Михайловны Зерновой, впоследствии бессменного руководителя Центра помощи русским беженцам в Париже…
Милосердный путь Служения Человеку и Богу знаменитой монахини — матери Марии (Елизаветы Кузьминой-Караваевой) — в 1920 году тоже пролегал через Константинополь. Затем в ее жизни были Югославия, Франция. В 1932 году Елизавета Кузьмина-Караваева приняла монашество и с тех пор не уставала бескорыстно помогать бездомным, гонимым, нуждающимся. Мать Мария писала удивительные стихи: о своих переживаниях, о Боге, о вечных ценностях, о бренности человеческой жизни:
Каждая мышца свинцом налита. Крылья… Но крыльев давно уже нету. Пасет мою душу бичом суета, Неистово гонит кругами по свету. Ничтожная, нищая, ну-ка пляши, Оденься в восторги и лги о заветах, Сегодня покайся, а завтра греши И повторяй себя в песнях пропетых… … Пригнись. Иль не слышишь — вот Некто идет, Который не числит даров и не мерит. Он грех умерщвляет и горе берет, Бескрылых кидает в надзвездный полет. Рождается снова в пастушьей пещере…Во время оккупации мать Мария вместе с сыном Юрием стала заключенной фашистского лагеря Равенсбрюк, где ее умертвили в газовой камере.
Юрий Терапиано, знакомый с матерью Марией еще со времен эмиграции в Константинополе, писал о самоотверженности этой удивительной женщины: «Готовность матери Марии прийти кому-либо на помощь, наконец, ее живой ум, ее широкое понимание христианства и того, чем в настоящее время должны заниматься христиане, постепенно привлекли к ней симпатии многих поэтов и писателей, которые стали постоянно бывать на собраниях «Православного Дела» и просто у матери Марии…»
С.Н. Булгаков и Д.А. Шаховский
Жизненные пути матери Марии и Сергея Николаевича Булгакова, ученого, богослова, философа, экономиста, не пересекались в Константинополе. Булгаков был выслан большевиками в 1922 году. Некоторое время он жил в Стамбуле в квартире, которую когда-то снимала мать Мария. Они встретились во Франции, где Сергей Николаевич после переезда из Праги в 1925 году стал профессором догматики и деканом Русского богословского православного института (впоследствии — академии) в Париже.
Еще будучи профессором Московского университета, Булгаков в 1918 году принял священнический сан. Большевикам это не понравилось, и они его изгнали из университета. Опале в Стране Советов он подвергся еще и потому, что стал одним из основателей учения о Софии, всеединстве, объединяющем человека и его историю с Богом и его воплощениями.
Позднее, как писал исследователь творческой биографии Булгакова М. Колеров, учение о Софии — Премудрости Божией стало основанием для гонений ученого и в эмиграции. Его обвинили в ереси «одновременно епископы эмигрантского Карловацкого собора и московский митрополит, местоблюститель патриаршего престола Сергий». Однако, несмотря на трудности, Булгаков «вел активную церковную жизнь, участвовал в съездах Русского студенческого христианского движения…»
В Константинополе Сергей Николаевич познакомился с Дмитрием Александровичем Шаховским (о. Иоанном). В 1926 году Дмитрий Александрович принял монашество и поступил в Парижскую духовную академию, где в то время уже работал Булгаков. Именно Сергей Николаевич поручил Шаховскому исследование «Об именах Божиих», касающееся истории и философии афонских имяславцев.
«В эмиграции, началом которой был Константинополь далеких 20-х годов прошлого века, о. Иоанн стал одной из наиболее ярких фигур русского православного возрождения XX века», — отмечали исследователи его биографии.
«Дважды эмигрант» Н.Н. Алексеев
В отличие от многих русских беженцев того времени, профессору Московского университета, правоведу Николаю Николаевичу Алексееву выпало дважды в течение одного года эмигрировать в Константинополь.
Алексеев не принял Советскую власть и решил покинуть Россию еще в 1918 году. Выехав в служебную командировку в Берлин и познакомившись с некоторыми западными политиками, Николай Николаевич понял, что силами иностранных «помощников» большевиков свергнуть не удастся. Поэтому он возвратился в том же году в Россию и отправился в Крым. В Симферополе его избрали профессором кафедры государственного права Таврического университета. Помимо преподавательской, литературной и издательской работы, Алексеев занимался политикой.
Когда в 1919 году началось наступление Красной армии на Крым, Николай Николаевич поступает на службу в Крымский конный полк Добровольческой армии в качестве временно исполняющего обязанности писаря первого эскадрона. Помимо этого, он стал редактором белогвардейской газеты «Великая Россия», заведующим литературной частью отдела пропаганды Добровольческой армии («Осваг»). Исследователь биографии Алексеева И. Исаев писал: «Вместе с сотрудниками «Освага» (Алексеев) 1.3.1919 года был эвакуирован в Константинополь. Затем была София, потом Белграл. В июне 1920 года Алексеев получил приглашение от имени главнокомандующего генерала Врангеля вернуться в Крым и занять место начальника информационной части при штабе армии». Николай Николаевич с воодушевлением воспринял приглашение и тут же вернулся в Севастополь. Однако не прошло и четырех месяцев, как ему вместе с врангелевской армией пришлось эвакуироваться уже во второй раз в турецкую столицу.