Русский транзит
Шрифт:
И все останется на своих местах. Только мне место определят не в соответствии с собственным пожеланием. И Мезенцев не поможет – да он сам слетит, на всякий случай, чтобы ушами не хлопал. Назначат нового директора, а при нем – все тот же Грюнберг, незаменимый, всех знает, все схвачено. Куда ни кинь…
Умник-Грюнберг. Минфин, Совмин бьются-бьются и при всем желании не могут проблемы решить хотя бы в принципе, как рубль конвертируемым сделать. А тут – пожалуйста! Плюс сверхприбыль. Вложенный капитал оправдывает себя в несколько тысяч раз. И чем эффективней работает карательная система, чем больше товара конфискуется, тем он дефицитней, следовательно, дороже.
Впрочем, тема вполне годится для разработки всяческих экономистов, социологов и так далее. Меня же волнуют несколько иные проблемы. Не до жиру…
«Каждый
Вот что! Пора мне из подполья выходить. Да, пора. Я выяснил максимум, который мог выяснить, будучи «зарезанным». Пора «воскресать» и объявляться. Вызывать огонь на себя. Дернуть за веревочку – дверь и откроется. По-простому, без затей. Не так, конечно, чтобы прийти к Грюнбергу и прижать его. Во-первых, за Мишей сложная, хорошо организованная мафия. Во-вторых, явись я неожиданно, он по-простому, без затей спровоцирует драку – я-то его положу, нет вопросов… но меня же тепленького тут и возьмут «компетентные товарищи». Так что как раз Мишеньку надо избегать чем дольше, тем лучше. Пусть он за мной побегает, а не я за ним. А он побегает, объявись я, скажем… в порту, в АБО, и устрой я там разборку, скажем… ну, с кем? А чего мелочиться! Да! Хоть с генеральным! С Зотовым! Если мои фантазии – не фантазии, то гендиректор АБО так или иначе контачит с Грюнбергом. Дерни за веревочку – и не только дверь откроется, но и все повалится. Ведь сложная, хорошо организованная система чем слаба? Тем, что маленький сбой вызывает цепную реакцию – задымит, заискрит, есть вероятность, что током убьет, но и сама система откажет. А маленький сбой могу твердо обещать, не будь я Бояровым. И чтобы не убило при этом, тоже очень хотелось себе пообещать…
Я хлопнул последнюю рюмку коньяка и пошел в комнату, на тахту, под покрывало. Не на полу же спать.
Марина во сне, не открывая глаз, что-то пробормотала нечленораздельное и пристроилась головой у меня на плече. Я полагал, что засну мгновенно. Не получилось. Предвкушение завтрашнего дня! Куда только девалась вся накопленная усталость – и нервная, и физическая! Хоть сейчас вскакивай и мчись в порт для разборки. Но не вскочил. Зато Марина сказала неожиданно ясно, хоть и спросонья:
– Жарко. От тебя, как от печки, пышет… – но не отодвинулась, а еще крепче прижалась.
Что ж, человеку не чуждо ничто человеческое. Я – человек!
– … А сам говорил: без всяких этих! На кухне отсиживался! Эгоист!
– Предпочитаю сутки потерпеть, чем месяц упрашивать.
– Молодец, дядя! А что, меня нужно упрашивать?
– Да нет, тетя! Ты тоже молодец!
– А еще? Слабо?
– Х-ха!
Мне было не слабо. Нам обоим до самого утра было не слабо. Интересно, Швед передал деньги тезке? Где и как сейчас Сандрочка? Эх, тезка!..
Для начала я потолкался у проходной. Пропускной режим в порту не ахти. Тем не менее… лучше не рисковать – прицепится старикан-вохр, шум поднимет. Из бывших гэпэушников. У нонешних-то кагэбэшников вона какая власть, у него не меньше было, а теперя?! Так что если она, власть, микроскопическая, то уж ею-то он насладится-воспользуется: «Куды-ы-ы?!!».
Две бутылки водки я уже взял. У таксистов. Мог бы и коньяк прихватить с Маринкиной квартиры (дрыхла, как сурок… да я и сам глаза открыл только в час дня), но тут бла- ародные напитки не в чести, водочка – да! Конечно, не для стрелка вневедомственной охраны.
Я безошибочно определил среди идущих на территорию порта грузчиков:
– Мужики! Разговор есть.
– Ну давай, говори!
Говорил я, естественно, уже под бульканье и стук стаканов («О! А у нас и стакан есть!»). Говорил я, естественно, уже на территории порта в теплой компании. Говорил я, естественно, совсем не то, что думал.
Нужен, понимаете ли, мужики, кофе. Чтобы в зернах и приличный – не «робуста» какая-нибудь. Для бара. Да нет ничего проще, только не у нас, правда, мы сейчас хлопок грузим. А вот на «Мясникове» кофе есть. Да ну, какой там кофе! Там бумага, финны! Мужики, я ведь не тоннами его собираюсь брать, вы что! А-а-а, тогда прямым ходом на «Демьян Бедный», там свой бар, иностранцы там, мешок-два? Запросто! И качество! Не станут ведь у нас иностранцев
Свели. Я переговорил с «демьян-бедными» грузчиками. Да, есть приличный кофе. Ну тогда завтра подбросьте пару мешочков во «Фрегат». Знаете такой бар? Ну как же! А это – аванс, остальное завтра. Мужик, обижаешь! Как хотите… а может еще чего дефицитного?
Да, погрузили вчера на теплоход «Демьян Бедный» две машины датского пива. «Туборг»? «Туборг», точно! Что и требовалось доказать. «Туборг» поставляет единственная фирма.
– «Каринко-Виктори». Совпало!
Никакого кофе я покупать, само собой, не собирался. А чужой бар назвал, зная: этот товар оторвут с руками и спрашивать не станут, откуда привалило. Доброжелатель пожелал остаться неизвестным.
– Ну договорились, мужики!
– Договорились! Заходи еще!
Со всеми бы так договариваться! Ладно, не со всеми, а пока хотя бы с Зотовым. Ну, Зотов, погоди!
Генеральный директор АБО – большая шишка в масштабах города. Попасть к нему в кабинет просто так, с улицы, не просто. Но зацепка у меня была. Вот уже почти два года, как началась осторожная и постепенная, но неуклонная реабилитация каратэ. Даже федерацию вновь создали, с-сво-лочи. Потому «с-сволочи», что годы ушли, для меня многое было потеряно. Однако на общегородской конференции, учитывая прежние заслуги, Боярова избрали аж в президиум федерации. При двух воздержавшихся. Свадебным генералом. А вот настоящим генералом, и единогласно, в тот президиум попал Геннадий Федорович Зотов, генеральный директор Акционерного Балтийского общества. Его кандидатуру предложило руководство спорткомитета, и все, как бараны, проголосовали «за», сами не понимая, почему так поступают. Я сам не понимал. Ну, на кой хрен нам Зотов?! Даже верноподданная его референтша (нам с ней тоже довелось пару раз… дружить) отстаивала Геннадия Федоровича, отстаивала – «Да ну, Саша, он хороший человек…»- а потом все же признала: «… только от него иногда тошнит…». Вот с такой формулировкой согласен: хороший человек, только тошнит от него! Не исключено, спорткомитетчиков тоже от Зотова тошнило, но – для них он был хорошим человеком. Лишь когда все руководство федерации заимело служебные загранпаспорта, стало понятно, почему человек, ни разу за два года не появившийся ни на одном заседании федерации, человек, путающий каратэ и дзю-до, – почему Геннадий Федорович Зотов был «хорошим». И наши деятели получили возможность независимо проходить мимо таможенного контроля по «зеленой улице», сотнями пронося кожаные куртки, десятками – комплекты видеоаппаратуры. Точно так же беспошлинно на судах АБО все они привозили из каждой поездки за кордон подержанные машины разных иномарок…
Вообще меня всегда удивляло, почему каратэ – благородный, интеллектуальный спорт, искусство! – притягивает ущербных людей. Разговоры о духовном самосовершенствовании, управлении внутренней энергией, о нравственных основах каратэ-до совмещались в этих прилипалах с жадностью, трусостью, враньем. Да, любой большой спорт, любая спортивная кухня – это достаточно грязно. И все же – не до такой ведь степени! Я, конечно, сам – не ангел, какой уж там ангел! Но – смотря в чем!.. Живи как нравится, зарабатывай на том, что умеешь, – было бы дело. Для меня делом было каратэ, и я – умел. А для всех этих Фуников и Фишей каратэ было дельцем. Постольку-поскольку, знаете ли, нормальный ход, перемелется… И если раньше ленинградская школа считалась сильнейшей в стране, то теперь и на всесоюзные первенства не всегда приглашали. Развал полный. Ба- ардак. При чем тут школа, при чем тут каратэ, когда есть загранпаспорт, когда есть валюта, когда есть всяческие Зотовы?!
Кстати, что за навар имел Геннадий Федорович взамен всех благ, предоставленных им нашим деятелям, я не знал и знать не желал. До поры до времени. Чужие дела меня не интересовали – пока не накладывались на мои собственные. Вот и наложились.
Административное здание АБО – если не самое заметное в порту, то одно из самых заметных. «Мерседес» генерального директора здесь же. Значит, и генеральный директор еще здесь.
За два года, пока судьба не сталкивала нас, многое изменилось. Главное, референт у Геннадия Федоровича сменился, а жаль – никаких бы проблем не возникло. Впрочем, кто сказал, что они у меня возникнут с новым референтом?!