Русский вечер в Ницце
Шрифт:
Балет был их семейным делом. Отец, брат, она…
Отец буквально сгорел после вынужденнего ухода из Большого. Не выдержал травли, которая развернулась вокруг него. А ведь ему было всего лишь пятьдесят лет. Разве это возраст? Даже по простым человеческим меркам. И уже тем более – по балетным. Артисты балета славятся своим долголетием – Ольга Лепешинская, Тамара Карсавина, Екатерина Гельцер, Вахтанг Чабукиани, Асаф Мессерер…
У него просто остановилось сердце. В творческом плане отец мог все, а в
Инга допила кофе и повертела в руках чашку. Хотелось еще. Но Валя ушла. А вставать с места, идти на кухню и готовить кофе не хотелось. Она сидела на самом своем любимом месте в квартире: на диване под портретом отца. В такие минуты она вела мысленный диалог с ним. Он был для нее живым. С ним она могла советоваться, спорить, размышлять. Если в какой-то момент ей требовалось сделать выбор, Инга всегда представляла, а что бы выбрал сейчас отец. И поступала так, как сделал бы он.
Инга вытянула ноги, вдохнула свежий прохладный воздух – окно было приоткрыто. Весна нынче выдалась ранняя. Вообще-то она любила все времена года, но весну – особенно. И особенно раннюю. Ах, этот головокружительный запах свежего ветра и талой воды…
Она не любила ничего яркого, четкого и определенного. В живописи ее любимыми художниками были импрессионисты – мастера размытых красок. Любимым временем дня – сумерки. Любимыми цветами – все оттенки зеленого, особенно изумрудный, а еще белый и серебристый. А из цветов она обожала фрезии и белые розы.
Инга встала и подошла к огромному зеркалу. Она отразилась в нем во весь рост – высокая молодая женщина с рыжевато-золотистыми волосами и зелеными глазами. У нее были четкие черты лица, словно высеченные скульптором. Сказывалась прибалтийская кровь со стороны отца. Во взгляде все еще таилась тревога от недавнего происшествия.
Зазвонил телефон, и она машинально бросила взгляд на часы – десять вечера. Подняла трубку.
– Привет! – Это был брат. – Есть одно дело. Нужно, чтобы ты срочно приехала.
– Куда?
Брат прикрыл трубку рукой и у кого-то спросил:
– Что ты предлагаешь?
Незнакомый мужской голос что-то ему ответил.
– Инга, подъезжай к ресторану «Фаду». Это недалеко от твоего дома. Сейчас продиктую адрес.
– Но я устала, мне не хочется никуда идти.
– Так надо.
– Кому?
– Ты все узнаешь. Очень надо, Инга.
Голос брата был настойчив и серьезен, а она привыкла во всем слушаться его. С детских лет.
– Хорошо. Я приеду.
– Вот и умница!
Ресторан… Значит, надо было одеться соответствующим образом. Но слишком помпезно выглядеть не хотелось. Это не в ее стиле. Немного подумав, Инга выбрала легкие черные брюки и изумрудно-серебристый жакет, который
Макияж она смыть не успела, поэтому ей не пришлось краситься заново. Она только добавила на ресницы туши и провела по губам светло-коричневой помадой. Потом подушилась любимыми духами «Герлен» и поправила прическу: пышные волосы были собраны на затылке в изящный узел. Как у античных статуй.
Инга погасила в большой комнате свет и вышла в коридор. С одной стороны здесь шкаф-купе, с другой – зеркало во всю стену. Под ним галошница из темного дерева.
Одежда висела на металлической вешалке в виде разветвленного дерева, которую она купила в магазине авторских изделий. Оригинальный дизайн! Она приобрела ее, не торгуясь, хотя стоила вешалка недешево.
Инга закрыла дверь и спустилась по лестнице. Проходя мимо консьержки – та сейчас была на месте, – кивнула ей. Женщина ответила почтительным «добрый вечер».
Раньше в доме жили в основном артисты балета. Потом публика стала постепенно меняться. Наследники громких фамилий продавали квартиры, а вместо них въезжали новые жильцы: банкиры, финансисты, люди без определенных занятий и любовницы криминальных авторитетов. Творческая публика еще оставалась в доме, но с каждым годом ее становилось все меньше и меньше.
Инга вышла на улицу и направилась к своей машине. Она любила ездить на автомобиле, чувствовать скорость и энергию. Водительские права на машину она получила десять лет назад и с тех пор стала заядлой автомобилисткой.
Ресторан «Фаду» действительно находился недалеко от ее дома. Кажется, Инга как-то раз была там с одним из поклонников. Когда она подъехала по адресу, оказалось, что перепутала: это был другой ресторан, в другом переулке. Но очень похожий.
Инга припарковала машину и двинулась к входу. Навстречу ей выступил охранник, гигант под два метра, одетый в блестящий костюм, с фуражкой на голове.
– Вы к кому? Все столики заказаны.
– Меня ждут.
– Фамилия?
– Инга Мартинсоне.
Охранник узнал ее.
– Да. Все правильно. Проходите.
Инга потянула дверь на себя и оказалась в уютном фойе, отделанном красным деревом. На стенах висели бланки меню в золотых рамках. Она сдала полушубок в гардероб, и в тот момент зазвонил мобильный.
– Алло!
– Инга, ты где?
Она узнала голос брата.
– Уже внутри.
– Мы в зале. Второй столик у окна.
Инга бросила на себя мимолетный взгляд в зеркало. И направилась в зал.
Брат сидел за столиком вместе с мужчиной, который был Инге незнаком. Высокий, черноволосый. На подбородке – легкая щетина, которая, впрочем, придавала ему шарм. Внимательные светлые глаза. При виде Инги он встал.