Рябиновая невеста
Шрифт:
Он снова посмотрел на Олинн и едва заметно усмехнулся, одним уголком рта, чтобы не тревожить заживающую рану на щеке. А Олинн показалось, что даже мох у неё под ногами стал горячим, такой волной её окатило от этих, в общем-то, обычных слов. И, как всегда бывало в таких случаях, от смущения у неё запылали уши, и, торопливо отвернувшись, она бросила резко:
– Ну всё! Отдохнули, и хватит, ещё вон сколько шагать! А меня в замке хватятся, и влетит потом от эйлин Гутхильды!
И заторопилась, надеясь, что Игвар отстанет. Но он шёл молча и не отставал, и ей вскоре стало стыдно, что она заставляет раненого бежать. Олинн
– А почему ты вдруг решила заступиться за меня? Зачем предупредила насчёт ярла Олруда? Ты же меня совсем не знаешь. А если бы я, и правда, оказался настоящим монахом? Или беглым разбойником?
–А ты беглый разбойник? — спросила Олинн ему в тон и глянула через плечо.
–А если бы был? — слышно было, как Игвар произнёс это с усмешкой. — Но ты мне доверяешь. Почему?
– Не доверяю я тебе, даже не думай. Но если ты о том, что я рассказала, как ярл Олруд посадит тебя в кандалы на площади, так ведь посадит. А мне противны убийства и пытки, – твёрдо произнесла Олинн. — Хотя вы поступаете с нами точно так же.
– Как и вы. Но ты осуждаешь ярла… Ты как–то не сильно похожа на северянку. Ведь грабежи и убийства у ольхов в крови.
– Ну, может, потому что я всего лишь наполовину северянка, – ответила Олинн, – я полукровка, моя мать из вьёлей. Из болотного народа, вот потому я и не совсем похожа.
– Из вьёлей? Хм, интересно… Но ты права… Король Гидеон тоже не отличается милостью к пленным, если они отказываются менять веру. Скажи, а Олруд — большой замок?
– Да, большой. Сам увидишь. Почти самый большой в Илла–Марейне. Больше него только Эгельстайн, да и то, потому что он принадлежит риг–ярлу[21], и мы отдаём туда десятину со всей торговли и добычи. Но скоро ярл Олруд и сам станет риг–ярлом.
– Почему?
– Ну, потому что Римонд Олруд — это Белый Волк, – ответила она с горькой усмешкой. – Самый беспощадный зверь на этих болотах. Он жесток, мстителен и никогда не прощает своих врагов. Он сделан из железа и соли. Такие и становятся риг–ярлами. Если он чего-то хочет – он это получает, а он хочет занять Серебряный трон Севера. И если для этого понадобится отдать свой палец или руку, он отдаст. Для него нет ничего дорогого в жизни, кроме собственных побед. Он собрал самый большой фирд, чтобы победить короля Гидеона. И говорят, что такого не удавалось до него никому.
– Ты говоришь так, будто тебе есть, за что его не любить. Он тебя бьёт? — спросил Игвар с какой–то странной нотой в голосе, будто разозлился.
– Бьёт? Ну, нет! Я же экономка. А ещё я умею читать, считать и писать, – рассмеялась Олинн, – я ценное имущество. К тому же я ростом мала и бегаю быстро – меня не так легко поймать. В общем, пока от меня есть польза в замке, пока я нужна ярлу Олруду, за свою жизнь мне можно не опасаться. А вот ты на глаза ему не попадайся, если дорога голова.
– Сделан из железа и соли, говоришь? — переспросил Игвар насмешливо, будто усомнился. – Неужто у него совсем нет ничего, чем он дорожит?
– Н-у-у… – Олинн на мгновенье задумалась, – наверное, Олрудом. Он гордится замком — это его наследие, имя рода, запечатлённое в камне. А ещё Харальдом. Это его сын. Старший и единственный. Будущий риг–ярл, скорее всего.
–А что думает об этом настоящий
– Риг–ярл Освальд уже давно бы всадил ярлу Римонду топор в голову, да только у Белого Волка много воинов и замок неприступен. А ещё его поддерживает ярл Бодвар с того берега Эшмола. Они вместе ходят в походы и делят добычу. Так что риг–ярл всё это терпит и молча берёт нашу десятину. И ждёт пока его средний сын вырастет, чтобы сражаться с Олрудом. Ну это… так наш стивард говорит.
–А ты, значит, слушаешь и запоминаешь, что говорит стивард? — хмыкнул Игвар.
–Боги не дали мне ни силы, ни топора, ни когтей, – рассмеялась Олинн, – но, даже зайцу боги дали длинные уши и длинные ноги, чтобы защищаться. И если слушать внимательно и бегать быстро, то можно жить и рядом с Белым Волком.
Она услышала позади себя не то смешок, не то фырканье, видимо её шутка повеселила Игвара.
– А ты видел короля Гидеона? Какой он? — спросила Олинн, перепрыгивая через ручеёк. — У нас говорят, что он тощий, мрачный и угрюмый, что сидит над книгами, точно ворон над добычей, и молится по двадцать раз на дню. Правда ли, что его снедает чахлая хворь?
– Не-е-т, не чахлая хворь… Его снедает кое-что другое, – произнёс Игвар как-то странно, будто сожалея.
– И что же? — Олинн обернулась.
– Кто бы знал, – уклончиво ответил её спутник, легко перешагнув через широкий ручей. — Расскажи ещё о Белом Волке.
– Зачем? — спросила Олинн, удивившись тому, как легко её путнику даётся их путешествие.
– Чтобы я знал, чего ещё опасаться.
– Просто сиди в кузнице, усердно работай, не броди по замку и никому не попадайся на глаза. А главное — держи язык за зубами и больше слушай, чем говори. Ну и будь благодарен за хлеб и крышу над головой. И тогда тебе нечего будет опасаться. А ярла Римонда в замке сейчас нет, он на Перешейке, как и его воины. В замке осталась только стража крепости. Так что его опасаться тебе точно не стоит.
– Слушаюсь, мудрая Олинн! – хмыкнул Игвар, и снова спросил: – А что, сын ярла тоже с ним на Перешейке? Кто же тогда в замке за старшего?
– Так эйлин Гутхильда — жена ярла. А вот её тебе, как раз стоит опасаться…
И снова как–то незаметно Олинн стала рассказывать о жизни в замке. Игвар умел задавать вопросы так, что она снова и снова начинала говорить, хотя и не собиралась особо его развлекать. Единственное о чём Олинн умолчала, что ярл Римонд её настоящий отец. Говорила, что у неё есть сёстры, но кто они, Игвар не спрашивал. Не знала почему так, но ей было стыдно совершенно незнакомому человеку рассказывать о жестокости Белого Волка, и особенно о том, что он её отец. Шрамы и следы от колодок на ногах Игвара заставляли её сочувствовать тому, что он был в рабстве. А ярл Римонд имел много рабов и был жесток с ними.
Но Игвара больше интересовала замковая жизнь, чем её собственная: сколько людей в крепости, сколько рабов, как платят ремесленникам. И она рассказывала ему, до тех пор, пока они не вышли на один из пригорков и не увидели возвышающийся на скале замок.
–Ну, вот и Олруд.
Глава 6
Замок встретил их небывалым оживлением. Во дворе суетились люди, и, войдя в ворота, Олинн сразу же увидела новых лошадей у коновязи, те ещё остыть не успели от бешеной скачки, и конюшие метались, рассёдлывая их.