Рыбная ловля в пижаме
Шрифт:
Ты уже ничего не хочешь. Только желаешь получить обратно свои первые бумаги, которые хотел получить на другие бумаги.
Это невозможно! Потому что в это время наличие твоих первых бумаг привело к тому, что целые коллективы занимались их размножением. В результате бумаги превратились в документацию.
их утверждали, отклоняли.
по ним принимались решения, в них вносились поправки, и они попали в протоколы совещаний.
созывавшихся для их принятия.
Теперь они уже в архиве!
И никто толком не помнит, по какому поводу потребовались эти бумаги, зато все все это время работали.
Рисунок
Габриэль ХОЦМАН
СТРАНА ЧУДЕС
Перевод В. Михайлова и В. Пескова
День уже клонился к вечеру, а мальчик все стоял у вокзальных ворот и, очевидно, чего-то ждал. Я окликнул его:
— Послушай, мальчик, почему ты так долго тут стоишь?
— Поезд жду, — ответил он мечтательно.
— Куда же ты хочешь уехать?
— В страну чудес. Как Пиноккио.
Я вспомнил сказку о деревянной кукле, прочитанную мной еще в раннем детстве.
— В самом деле? И что ж это за страна такая?
— Волшебная. Там в четверг совсем никто не учится.
— Это интересно. Ну, а как же в остальные дни?
— А там вся неделя складывается из воскресенья и шести четвергов.
— Ого! Это значит, что всю неделю можно отдыхать?
— Ага! А каникулы там с самого первого января и до самого тридцать первого декабря, — об этом же написано в книге про Пиноккио!
— Значит, там круглый год никто не учится?
— Ну конечно, нет. Я же вам говорю, что в этой стране нет ни диктантов, ни экзаменов, а есть только каникулы и праздники.
В моих глазах загорелась искорка надежды.
— А меня ты не можешь взять с собой?
— Ладно, поедем вместе, — снисходительно согласился мой собеседник. — Только сперва скажите мне, кто вы?
— Учитель, — признался я с глубоким вздохом.
Петер ХРЕНКО
АЛЛЕРГИЯ
Перевод Г. Дунды
Несколько дней назад со мной начало происходить что-то неладное и необъяснимое. Я вдруг стал задыхаться на заседаниях. Сначала у меня появлялось легкое щекотание в носу, а потом начинало першить в горле и пощипывать в легких. Мое чиханье и громкий кашель, понятно, мешали докладчикам, содокладчикам и участникам прений. Недавно — по случайному совпадению это была лекция о защите окружающей среды — я чуть было не задохнулся.
Мне ничего не оставалось, как обратиться к врачу. Он меня с интересом осмотрел, спросил, как я реагирую на тополиный пух, на запахи акации и сухого сена. Нет у меня никакой аллергии
СЕНТЕНЦИИ
Перевод Г. Дунды
Ни одно из критических замечаний, получаемых в свой адрес, он не забывал вернуть его автору.
Уровень шума не предприятии был настолько высоким, что заглушал всякую критику.
В дочери было столько огня, что ее мать была готова сгореть со стыда.
Найдя в себе смелость, он испугался.
Вместо того чтобы взяться за ум. он схватился за голову.
По привычке он даже любовные письма посылал анонимно.
Он ее водил на руку, а она его — за нос.
— Ну, о чем сегодня пишут?
Рисунок Милана ВАВРО
Беньямин ШКРЕКО
ЕЩЕ БЫ ЕЙ НЕ ВЕРТЕТЬСЯ
Перевод Г. Дунды
Он шел по бесконечному вестибюлю, и гулкое эхо собственных шагов отдавалось у него в ушах. На минуту остановившись, он окинул взглядом сводчатый потолок. Дворец казался ему нерукотворным, как будто стоял он здесь вечно, холодный и величественный, возвышаясь над тщетным и бренным человеческим существованием.
Он стал подниматься по широкой мраморной лестнице. Статуи на балюстрадах, высеченные из камня руками гениев, устремили свои немигающие глаза в бесконечность, благосклонно принимая человеческую покорность.
Он вдруг почувствовал дрожь во всем теле. На миг ему почудилось, что откуда-то из звездных высей повеяло дыханием суеты, и легкий укол в сердце напомнил, что оно будет выполнять свою функцию лишь до тех пор, пока по воле всевышнего ему не суждено будет остановиться навеки.
Он подошел к высокой двухстворчатой двери, она отворилась, и его взору открылся стол из эбенового дерева, стены, задрапированные пурпурным крепом, и хрустальная люстра, переливающаяся мириадами радужных искр.
— Входи, — услышал он и только после этого заметил их. Восковые лица сливались с кожаной обивкой кресел-тронов, на которых они восседали. и их потухшие глаза были бесстрастными.