Рыцарь-чародей
Шрифт:
– Я с вами, – заявил Анс.
– Может быть, но я сомневаюсь. Время там течет медленно. Я говорил?
– Мне брат говорил, сэр, – сказал Бертольд. – Эльфы забрали его туда, во всяком случае, он так думал, а когда он вернулся, я был совсем старый, хотя еще зрячий. И страдал головой, как иногда и сейчас. Но он! Он остался все тем же юнцом, каким мне запомнился, хотя стал говорить как по писаному.
– А зачем его забрали, Бертольд Храбрый? Ты помнишь?
– Чтобы он выступил здесь от имени Эльфриса, так он сказал. Только он так и не выступил.
– Я не раз задавался вопросом почему.
– Вы знаете эльфов, – подала голос Герда. – Одна эльфийская девушка приходила к вам, когда мы сидели под деревом, я и Берт. Я тогда сказала, что вам не стоит доверять ей, а вы сказали, что уже доверились.
– Ури.
– Она самая, сэр. Вы ее знаете.
– Да. Я знаю ее и Баки довольно хорошо, можно сказать. Раньше я думал, что знаю и Гарсега тоже, причем лучше, чем любую из них. Но теперь я знаю, что Гарсег не эльф.
– Ого! – воскликнул Гильф, но все решили, что он просто гавкнул.
– Он демон, – пояснил я, – дракон в человеческом обличье.
– Вы убьете его, сэр? – спросил Анс.
– Нет, Анс, – помотал я головой. – Если только не окажусь перед такой необходимостью. Но мы отвлеклись от тайны Бертольдова брата, а в числе всего прочего я размышлял и над ней тоже. Вы все еще хотите узнать, о чем я думаю?
– Хочу, сэр, коли речь идет о моем брате.
– Разумеется. Твой брат ничего не помнил о своем пребывании в Эльфрисе.
– Да, сэр.
– Значит, у нас три загадки. Во-первых, почему он ничего не помнил? Во-вторых, зачем его научили говорить складно и красиво? И в-третьих, почему он не выступил от имени эльфов?
– Вы знаете ответы, сэр? – спросила Герда.
– Не все. Полагаю, отгадать вторую всем нам не составит труда. Его научили говорить складно, чтобы он мог надлежащим образом передать послание от эльфов. Анс, у тебя трезвый ум. Ты можешь просветить нас относительно остальных загадок?
– Почему он ничего не помнил, сэр? Это первая загадка, да? Они заколдовали его. Они здорово колдуют, все эльфы.
– Уверен, ты прав, – кивнул я. – Но зачем им это понадобилось?
– Кто-то поручил брату передать послание, – пробормотал Бертольд.
– Да.
– Он так и не сказал, кто именно, поскольку сам не знал.
Я снова кивнул:
– Думаю, ты прав. Этот «кто-то» хотел остаться неизвестным и сохранить свое послание в тайне.
Герда воткнула в землю рядом с костром одну из рогаток, призванных служить опорами для поперечины с подвешенным на ней котелком.
– Так, значит, он и не мог ничего передать, поскольку все забыл.
Бертольд нашарил мою руку:
– Сюда кто-то идет.
Я взглянул на Гильфа, который поднял голову с озадаченным видом.
– Ты слышал шаги?
– Да, сэр. Я слышу.
– Дует ветер. – Я поднялся на ноги, положив руку на рукоять Этерне. – По-видимому, он идет против ветра. Вот почему Гильф не чует запаха.
Я двинулся по ветру, и пес потрусил за мной следом.
Когда мы вернулись, Бертольд и Анс крепко спали, но Герда сидела у костра, грея руки.
– Кому-то надо бы остаться на страже, – сказал я, садясь рядом, – но ты можешь ложиться спать. Я посижу здесь, а Гильф просыпается при малейшем звуке.
– Вы никого не нашли?
Я помотал головой.
– Я все прислушивалась, сэр. Думала, если вы его убьете, он скорее всего вскрикнет.
– Я так никого и не увидел, – признался я.
– Хотя там кто-то есть?
Я кивнул.
– Один из великанов?
Я помотал головой. Гильф, видевший незваного гостя, описал мне его.
– Паренек вроде Тауга?
– Нет, крупный человек. Как я сказал, я его не видел, но слышал, как он убегает. Крупный человек может двигаться очень тихо, пока не приходится бежать, но когда он пускается бегом, бесшумно у него никак не получается.
– Неужто ваш пес не сумел догнать его?
– Уверен, он догнал бы, но я не позволил. Помнишь, как Гильф набросился на тебя возле живой изгороди?
– В жизни не забуду.
– Анс спрашивал, что меня тревожит. Кажется, я сказал, что тысяча разных вещей. – Я улыбнулся. – Положим, я слегка преувеличил, но среди всего прочего мне не давало покоя воспоминание о том, как Гильф поймал тебя. Я увидел твою цепь, и в уме у меня прозвучал громкий стон. Почти крик.
– Я уж привыкла к ней, сэр.
– Обещаю, мы снимем ее сразу, как только найдем кузнеца, хотя, возможно, это произойдет не скоро. Но сегодня вечером мне не давала покоя мысль не о цепи, а о том стоне. – Спустя мгновение я добавил: – Уверен, стонал не я.
– Если он прозвучал у вас в уме, сэр…
– Значит, все-таки я? Нет. Не я, точно. Но тогда кто?
– Не знаю, сэр. Я ничего не слыхала.
– Я вспоминал тот стон и пытался решить, кому же принадлежал голос. Я уже почти определился с ответом, когда меня вдруг осенило, что это мог быть Бертольд, настигнутый Гильфом. Ты думала об этом?
Герда помешала в костре палкой.
– Бертольд немолод и слеп, но все еще силен для своего возраста. И я не знаю человека более бесстрашного. Он стал бы драться, и Гильф убил бы его. Мужчина, убежавший от нас, был моложе и гораздо сильнее.
Герда промолчала.
– Некоторых людей стоит убивать. Многих надо убивать, поскольку в противном случае они попытаются убить нас. Но я не уверен, что убежавший от нас мужчина – могучего телосложения молодой человек – относится к первым или вторым.