Рыцарь-чародей
Шрифт:
Окна кухни светились ярко и весело, когда мы наконец разглядели в них Нукару, Данса и Поука. На самом деле у меня не было такого ощущения, будто я возвращаюсь домой, но на мгновение мне так показалось. Там я смогу поесть (перед поединком я ел мало) и согреться у горящего камина. Тогда мне подумалось, что ничего большего и желать невозможно.
Все это имело значение, но дело было не только в этом. Я нормально разговаривал с Гильфом, Ури и Баки, и даже с Оргом. Но голоса, доносившиеся из-за окон кухни, были человеческими, все до единого. Порой это составляет большую разницу.
Поук открыл дверь,
– Вот и вы, сэр. Мы уж соскучились по вам – во всяком случае, я. Мы знали, что вы не…
Тут он увидел огра, стоявшего у меня за спиной, и я сказал:
– Это Орг, Поук. Не обижай его, а если он будет вести себя плохо, сразу докладывай мне.
Поук стоял неподвижно, с отвисшей челюстью. Вряд ли он услышал хоть слово из мною сказанных.
– Орг, это Поук, еще один мой слуга. Он будет кормить тебя и заботиться о тебе. Ты должен подчиняться всем его приказам, как моим.
Орг утробно хрюкнул и посмотрел на Поука, который отступил на пару шагов назад. Наверное, здесь мне следует сказать, что Орг никогда не рычал и не ворчал. Он никогда не улыбался и не хмурился. Глаза у него походили на две черные бусинки. Они казались крохотными на широком лице, половину которого занимал рот. Это лицо и близко не походило на человеческое. Собака или лошадь гораздо больше похожи на человека, чем Орг.
Я вошел в дом, и Орг последовал за мной. Гильф проскользнул вперед и лег у камина. До нашего появления Данс и Нукара сидели за столом вместе с Поуком, по крайней мере, мне так показалось. По-видимому, они встали со стульев, когда Поук пошел открывать дверь. Теперь они выглядели такими же ошеломленными, как он.
– Вот ваш призрак, – сказал я. – Вполне материальный. Слышите, как скрипят половицы у него под ногами? Если хотите дотронуться до него, подходите, не бойтесь.
Данс три раза беззвучно открыл и закрыл рот, прежде чем сумел выговорить:
– Вы боролись с ним?
– Да, и мне нисколько не понравилось. Он победил меня, а потом сдался на мою милость. Это длинная история, и я предпочел бы не вдаваться в подробности сейчас.
– А где Анс? – спросила Нукара. – Где мой сын?
– Не знаю. Он помог мне найти Орга, и я уж подумывал ненадолго взять его к себе на службу, коли он пожелает. Но пока мы с Оргом дрались, он исчез.
– Убежал? – Поук немного оправился от первого потрясения.
– Я не видел, поэтому не могу сказать. Если он убежал, я не виню его. Мне самому хотелось убежать.
Гильф зарычал на Орга, который не обратил на него никакого внимания.
– Я поговорю с ним, когда он вернется домой, – сказал Данс.
– Не надо бранить Анса, – сказал я. – Он этого не заслуживает.
Поук вытащил свой кинжал.
– Мы сейчас убьем его, сэр?
– После того, как он сдался? – Я покачал головой. – Если бы ты слушал меня внимательно, то понял бы, что мы собираемся делать. Мы возьмем Орга с собой в Ширвол, и ты будешь заботиться о нем.
Поук кивнул.
– Мы прикончим его там, сэр, и еще сто человек охотно помогут нам.
– Ты хочешь сказать, они прикончат, если мы не помешаем, а сначала он убьет человек десять-двадцать. Нам нужно найти способ предотвратить такое несчастье.
Нукара дала мне хлеба с сыром
Потом мы тронулись в путь. Я все думал о своем поединке с Оргом и прикидывал, что же мне с ним делать. Наверное, Поук задавал мне какие-то вопросы, но вряд ли я отвечал. Потом мы поднялись на вершину холма и увидели Ширвол и полную луну в небе над ним – высокие четырехугольные башни с зубчатыми парапетными стенками по верху. Позже я видел Утгард, который был гораздо больше (такой огромный, что ты бы испугался). И Тортауэр, который был выше и красивее. Но Ширвол – это Ширвол, и ни один другой замок не сравнится с ним. Во всяком случае, я так считаю.
Думаю, мы добрались до замка немного за полночь. Мастер Агр предусмотрительно сообщил мне пароль, хотя я обещал вернуться до захода солнца. Теперь я понял, что он поступил правильно. Я крикнул часовых, и они спросили у меня пароль, а потом открыли затвор храпового механизма. Я никогда прежде не видел, как опускают подъемный мост, и мне хотелось бы посмотреть еще раз. Так или иначе, я увидел движущуюся толстую цепь и поднимающиеся каменные противовесы. Ширвол был окружен довольно широким рвом, через который тянулся узкий мост без перил. Я малость трусил, но проскакал по мосту легким галопом, просто чтобы не выдать своего страха.
Перебравшись через ров, я подозвал часовых.
– Сейчас по мосту пойдет одно существо, при виде которого вы просто не поверите своим глазам, – сказал я. – Я не стану просить вас никому не рассказывать о нем. Если вы считаете своим долгом доложить о нем кому следует, то должны выполнить свой долг. Но я прошу вас не трепать языками попусту. Я могу положиться на ваше слово?
Они ответили утвердительно.
– Хорошо. Как я сказал, вы можете доложить о нем, коли сочтете нужным. Но я запрещаю вам нападать на него или преграждать ему путь. Если вы ослушаетесь, вам придется сражаться и со мной тоже. Просто дайте ему пройти по мосту, и я беру на себя ответственность за все его действия.
– Да нам без разницы, сэр, – сказал часовой постарше.
– Вы его еще не видели, – ухмыльнулся я.
Я уже собирался крикнуть Поуку, чтобы он отправлял Орга вперед, но тут услышал частый стук копыт на мосту. То Поук скакал на своей лошади впереди остальных, а Гильф трусцой бежал позади, подгоняя лошадей.
– Кажется, я велел тебе оставаться с Оргом, пока я не крикну.
– Да, да, сэр. – Поук на секунду отпустил луку седла, чтобы дотронуться пальцами до козырька фуражки. – Я пытался, сэр. Но он уже здесь, сэр. Во внутреннем дворе, сэр.
– Ты хочешь сказать, что он пробрался сюда незаметно для меня?
– Нет, сэр. Не по мосту, сэр. Он переплыл через ров. – Поук обвел напряженным взглядом полутемный двор за опускной решеткой. – А потом вроде бы обошел замок сзади.
– Понятно. Но я не вижу его. А ты видишь?
Поук замялся, боясь меня рассердить.
– Нет, сэр. Сейчас не вижу, сэр. Только мне кажется, я знаю, где он, сэр. И коли вам угодно, я попробую вытащить его оттуда.
– Не сейчас. – Я повернулся к часовым. – Я не стану никому докладывать об этом. А вы вольны поступать, как сочтете нужным.