Рыцарь-чародей
Шрифт:
– Он сдается на вашу милость, господин, – сказала Ури. – Таким образом он признает свое поражение.
– Это так, Орг? – спросил я. – Ты действительно сдаешься?
Он испустил протяжный стон и поставил мою ногу себе на голову. Та казалась холоднее любого камня.
– Он хочет присоединиться к нам, о прекрасный обнаженный господин. – Тут Ури рассмеялась, и мне захотелось убежать и спрятаться в ячмене.
– Эти две эльфийские девы называют себя моими рабынями, – объяснил я Оргу. Я прикрывал ладонями низ живота и чувствовал себя самым большим дураком на свете. – Они думают, что ты тоже хочешь быть моим рабом. – Я на мгновение умолк, все еще борясь с головокружением и задаваясь вопросом, понимает ли он хоть что-нибудь. – Во всяком случае, они хотят, чтобы мы думали, что они так думают, – наконец сказал я. – Ты хочешь этого?
Он дважды утробно хрюкнул.
– Ну вот! – воскликнула Баки с таким торжеством, словно выиграла в лотерею. – Видите, господин? Он сказал «у-гу».
Я разозлился.
– Я ничего такого не слышал, и я не знаю, что он сказал. Да и ты не знаешь, думаю.
Я нашел свою перевязь и надел. Я сомневался, что смогу проломить огру череп Мечедробителем, но мне хотелось попробовать, и я никак не мог отделаться от мысли о том, что скажут люди в Ширволе, если я убью последнего из огров. Сейчас, когда он лежал передо мной на земле, я чувствовал великое искушение. Поэтому я велел ему подняться.
Он подчинился и застыл передо мной в нелепом полуприседе.
Ури легко пробежала пальцами вверх-вниз по моей спине.
– Вы не приняли его на службу, господин. Он боится, что если он встанет в полный рост, вы воспримете это как вызов на поединок.
Я держал руку на эфесе Мечедробителя.
– Если ты мой раб, Орг, я могу продать тебя. Ты это понимаешь? Могу – и, вероятно, так и сделаю. Ты этого хочешь?
Он потряс головой. Движение было не вполне определенным, но я понял, что оно значит.
– Тогда чего ты хочешь? Я не могу отпустить тебя обратно в дом Нукары. Я обещал ей прогнать тебя, коли сумею. Если я отпущу тебя… ну, Нукара боялась, что ты начнешь убивать коров и овец, но я лично боюсь, что ты начнешь убивать людей.
– Я с вами, – невнятно пробормотал он.
Я не знал, что сказать, и потому дал Баки подержать свою перевязь, а сам стал натягивать мокрую одежду. Надев плащ, я сказал:
– Ты имеешь в виду, как Поук? Но мне будет очень трудно защитить тебя от других людей, которые попытаются убить тебя.
Орг снова повалился на землю и подполз ко мне на брюхе.
– С вами, хозяин.
– Ладно, можешь быть моим слугой. – Я сказал это, толком не подумав, и впоследствии много раз жалел, что не подумал хорошенько. – Только послушай меня внимательно. Если ты собираешься служить мне, тебе придется пообещать, что ты никогда никого не убьешь без моего позволения. И домашний скот нельзя убивать. – Я не был уверен, что он понял выражение «домашний скот», и потому пояснил: – Никаких лошадей, коров, овец или ослов. Никаких собак и котов. Никаких домашних птиц.
Огр поднял на меня глаза, засверкавшие в лунном свете, и мне показалось, будто он силится понять, серьезно ли я говорю. Спустя несколько мгновений он кивнул.
– Порой ты будешь чувствовать голод, но твой голод не станет для тебя оправданием, коли ты нарушишь мои запреты.
– Полагаю, вы прикажете забрать его в Эльфрис и нянчиться с ним, покуда он вам не понадобится. Знаете, на такое вам не стоит рассчитывать.
– Ты серьезно? – Я передвинул перевязь на талии таким образом, чтобы иметь возможность быстро выхватить Мечедробитель в случае надобности. – По-моему, вы все-таки не рабыни.
Баки попыталась принять смиренный вид.
– Мы выполним любое ваше приказание, господин. Мы должны. Но я сомневаюсь, что нам удастся перенести его в Эльфрис. Он слишком большой…
Ури кивнула, весьма энергично.
– Вдобавок он слишком тупой. Он станет совершенно неуправляемым, когда окажется в Эльфрисе. Мы не могли справиться с ним даже здесь, с помощью Гильфа.
Я кивнул.
– Вы не спросили у меня совета, – сказала Ури, – но я все равно дам вам совет. Мне доводилось общаться с такими существами еще в ту пору, когда они встречались повсеместно. Они тупы, ленивы и вероломны. Но они умеют очень хорошо маскироваться и незаметно подкрадываться к людям, поскольку принимают любой цвет, какой пожелают. Если вы прикажете огру следовать за вами, не привлекая ничьего внимания, мало кто хоть мельком увидит его. Я не говорю, что вообще никто не заметит, поскольку здесь многое зависит от места и освещения. Но все равно, думаю, вы удивились бы, узнав, сколь немногие люди способны увидеть огра.
Я пожал плечами, чувствуя острое желание обратиться за советом к Гильфу.
– Ладно, это мы проверим. Но сначала я хочу, чтобы вы отвели Орга обратно на ферму и показали Дансу и Нукаре, а также выяснили, куда делся Анс. Потом, пожалуй, я познакомлю его с Поуком. Поуку придется присматривать за ним и кормить его. Я лишь надеюсь, что сам Поук не станет пищей для огра.
– Он же не съел Анса, – улыбнулась Ури.
– Да, но лучше бы съел. Возвращайтесь в Эльф…
– И что? – спросила Баки.
– Возвращайтесь и скажите королеве Дизири – если увидите ее, то есть если найдете, – что я страшно хочу быть с ней. Что я безумно люблю ее и бесконечно благодарен ей за все знаки расположения, мне выказанные.
Они пообещали так и сделать и исчезли в густой тени деревьев.
Я повернулся к Гильфу:
– Ты не эльфийский пес, и, должен признать, у тебя нет эльфийских повадок. Так кто же ты?
Гильф с печальным видом улегся на землю и положил голову между передних лап.
– Неужели тебе трудно ответить? Ну же, Гильф! Ты действительно один из псов Вальфатера? Мне так сказали.
Он бросил многозначительный взгляд на Орга.
– Дело в нем? Ты это хочешь сказать? Ты не хочешь говорить при нем?
Гильф кивнул – точно так же, как при первом нашем знакомстве.
– Ну вот, еще один минус. Возможно, впоследствии я найду какие-нибудь плюсы в общении с тобой, Орг, но пока таковых не вижу. Однако надеюсь найти.
Я двинулся по направлению к дому, знаком велев обоим следовать за мной, и они последовали.
Дизири наблюдала за нами тогда. Я знаю это, поскольку она дала мне одну вещь, когда мы наконец оказались здесь. Не рисунок (хотя поначалу я решил, что рисунок), а аппликацию из черной бумаги по синей бумаге: рыцарь, шагающий с важным видом, держа руку на эфесе своего короткого меча, и чудовищное существо сразу позади, гораздо выше его ростом, неуклюже ковыляющее на кривых ногах и держащее у него на плече чешуйчатую руку; и огромная собака, которая кажется маленькой рядом с чудовищем. Я положил аппликацию туда, где вижу ее каждый день. Сейчас она не внушает мне желания вернуться обратно в Митгартр, но я знаю, что однажды внушит.