Рыцарь и Ко

Захаров Евгений

ГЛАВА 7

Поле, прусское поле,

дас дер нихт геклапт,

ди тотен хосен!

Из германской баллады

Наутро, едва продрав глаза, мы обнаружили, что неподалеку от места нашей ночевки раскинулся небольшой шатер.

– Палатка Морды, - потер руки Герой.
– Хватайте царя - и айда!

Мы с Ико взяли верещащую копию под микитки и поволокли к шатру. Следом, бледный от искушения, Прич тащил царевы сумки. Внеся Соломона в палатку и сгрузив вместе с его добром на пол, мы завертели головами, осматриваясь. Внутри шатра было довольно красиво, по стенам

висели коврики с изображением одной и той же ужасной морды с косматыми бровями. Но как следует осмотреться мы не успели. Из воздуха с негромким звуком "ПУ!" возник небольшой столик, но не тот, с которым мы уже были знакомы, а новый, красивый и блестящий. По столешнице его, упираясь подбородком, растеклась громадная, складчатая и бровастая физиономия - та самая, что была на ковриках.

– Добрый день, - поздоровался Герой.
– Копия царя с печатью, как положено-с!

Морда согласно прикрыла глаза и в тот же миг все с тем же звуком "ПУ!" исчезла вместе со столиком, палаткой и злосчастным царем. Мы же стояли в лесу, и в ногах у меня, где еще недавно шевелилась копия, лежала наша сеть. Я нагнулся, дабы ее поднять, и обнаружил, что на руке моей отвратительно синеет - как штамп на персике - мерзкая цифра "11". На поверку, такие же цифры оказались у всех моих спутников. Даже у животных.

– Число Заверя, - пожал плечами Главный Герой.
– Обычное дело. Визу нам заверили и пропускают. Пошли!

– А почему "11"?
– пристал настырный Причард.

– А ты пересчитай нас по головам, - отозвался Мерин.
– Сколько будет?

Прич принялся считать, тряся губами. Как ни считал - выходило десять. Он всех замучил, выясняя, кого же не хватает, а потом оказалось, что он забыл посчитать себя. Ему на это грубо указали, он обиделся и дальнейший путь провел в гордом молчании. Какое счастье!

Зато вот Герой с Мерином отнюдь не молчали. Более того, волшебник чрезвычайно надрывно исполнял какую-то сагу на непонятном языке, а потом, завидя что никто этому особо не рад, поерзал на посохе, приосанился и предложил:

– А ну-тка, грянем нашенскую!!!

И мы прослушали от них с Героем несколько странных народных песен типа: "Там Вдали за рекой зажигает огни", "Саван уморит с вещами бокал" и "Болеет страус одинокий в тумане горя под грибом". Ико, после того как запасы песен иссякли, пошарил в карманах, выудил кой-какую мелочь, "покормил" ненасытный колпак Мерина и заявил:

– Все! Теперь задаю вопросы!

– Да-да, - довольно кивнул маг.
– Задавай-задавай.

– Во-первых, кто вдали зажигает огни?

– Вдали и зажигает, - отозвался почему-то Герой (волшебник досадливо поморщился).
– А зовут его Сильвандир и Сальтеадор.

– Два имени?

– Конечно, - перебил его Мерин.
– Он считает, что их двое. По четным числам он - Сильвандир, по нечетным - Сальтеадор. Тот, который без стелек, тот выше. И спорят все время, кто из них первый сказал "э". В принципе, разницы-то между ними особой нет. Вот только у одного усы закручены кверху, а у другого - торчат в стороны. Он был художником по металлу, а сейчас преподает зажигание фонарей и поджог жирафов. "Лучше буду педагог, так солиднее", - говорит. Только они у него все время разбегаются.

– Фонари или жирафы?

– Ученики. Боятся, что он и их когда-нибудь подожжет.

– Кстати, то, что их двое - не редкий случай, - встрял Герой.
– Вот, скажем, мэр Танелорна (города, куда мы идем) - тем же самым страдает. Но с ним совсем все плохо - инфлюэнция.

– Об этом потом, - отмахнулся Мерин.
– Так вот, Вдали живет за рекой в области, называемой Фонарния. Там же и ученики его живут. Впрочем, какие они ученики, - так, баловство одно. Хронически больные, причем безнадежно. Так их и зовут - "Хроники Фонарнии". Жуткие типы! У одного - осенний каннибализм, у другого - предчувствие гражданской войны, один страшнее другого! Вдали их рисует по четвергам.

– А почему по четвергам?

– А потому что в пятницу нельзя, у него их семь. А потом четверг. А потом опять семь пятниц.

– А как же остальные дни?

– А больше нету, - выкрутился Мерин.
– Переходим ко второму вопросу.

– Хорошо. Кто такой страус?

– Птица. Ужасно ногастая, летать не умеет, зато бегает быстро, и перья у него смачные. Яиц не несет, но из них выводится.

– А кто несет яйца?
– удивился я.

– Страусихи.
– И Мерин гадко захихикал.

– Не обращайте внимания, - вмешался Герой.
– Это он дает понять, что монетки еще нужны. Я вот вам сам расскажу без всяких денег. Итак, представьте: перед вами - знойная пустыня. Почти голая, почти безжизненная, но!...

Следующие полчаса Герой рассказывал какую-то байку про загадочного страуса и таинственного грифа, который, как оказалось, тоже птица - полная противоположность страусу. Тем временем лес кончился, уступив место бескрайнему полю. Герой соскочил со своего рыжего призрака, и тот с печальным ржанием растворился в воздухе.

– Советую всем разуться, - сказал Герой и, плюхнувшись на землю, принялся стаскивать с себя обувь. Но как раз в этот момент его облику приспичило превратиться во что-то элегантное и красивое, и поэтому на одной геройской ноге сидел роскошный ботфорт, а на другой - маленькая хрустальная туфелька. Ну, с ботфортом проблем не было, а вот туфельку несчастный Герой рвал с ноги, как больной зуб. Ни в какую!

– Эй, кто там свободен, помогите!
– взмолился наконец он.

– Я свободен, - отозвался Мерин.
– Раз заплатить нечем, так и быть, помогу бескорыстно. Цени мою щедрость!

– Ценю, - прохрипел Герой, и они вдвоем вцепились в подлую туфельку.

– А ты чего не разуваешься?
– спросила Матильда, шевеля затекшими пальцами ног.

– Зачем?
– удивился Мерин и подпрыгнул, повиснув в воздухе и дрыгая ногами.
– По воздуху, аки посуху!

– Ого!
– раздался крик. Это Герой повис вниз головой, так как Мерин, взмыв в воздух, забыл выпустить его ногу.
– Тише дергай! Нога не казенная!

– Балда ты, Гера!
– огрызнулся смущенный маг.
– Надо было ногу сразу тридцать третьего размера делать, не мучался бы!