Шрифт:
Часть 18
Посмотрев на медленно светлеющее небо, я вздохнул и, подойдя к колонке, установленной на колодце, расположенном на небольшом хозяйственном дворике, подставил ведро под кран и, ухватившись за рычаг, накачал воды.
Двигатель прогресса – то бишь лень – тут же заныла, что ничего, собственно, не мешает тебе, Ваня-Эсток, заказать и сюда паровой насос. И удобно это, и практично, и кошкокролики твои спасибо скажут, и тебе тягать каждое утро рукоять не придётся. А ещё лучше сразу сделать водопровод, такой же, какой монтируют сейчас в твоём родном особняке. С котельной душевыми
Но я, благоразумно задвинув подобные мысли подальше, подхватил ведёрко и, чуть углубившись в садик, опрокинул почти ледяную воду себе на голову.
Водопроводчиков или, как они себя гордо именовали, трубопрокладчиков у меня всего-то небольшая бригада, причём даже не дворфов, а их близких родственников цвергов под управлением мастера Гротца, и работы у них сейчас невпроворот, а как закончат во феоде д’Вергри, их уже ждут не дождутся в апартаментах моей второй матушки, где им придётся подключаться к древним магическим каналам, пронизывающим донжон и всю каменную плиту, на которой расположен Ариэльдейл, питая в том числе и мой колодец.
А «сантехников» и того меньше. Причём это вообще пока что замкнутая группка работяг под управлением женщины-дроу, которые и сами изготавливают образцы, и устанавливают их. Эти уже вовсю работают по заказу Императорского Донжона, клепая довольно примитивных фаянсовых друзей, вырезая стульчаки, эмалируя чугунные заготовки под пузатенькие ванны и раковины, а также сами медные краны, дешевые лейки и прочую фурнитуру.
И тут – ничего не поделаешь – кадры решают всё, а Инженерная Гильдия – это не российский ЖКХ и даже не московский, не говоря уж о прочих смежных структурах с их раздутыми штатами дармоедов и миллионами гастарбайтеров из бывших республик Советского Союза.
У нас всё строго и благообразно. А тот же сантехник не вечно пьяный полунищий дядя Вася, которых и в России-то, честно говоря, в последнее время можно встретить всё реже и реже, а вполне уважаемый и респектабельный мастер «фаянсовых, чугунных и водных дел».
Уважаемый как в стенах Гильдии, так и вне её. И за работу свою он болеет душой, а подрастающее поколение мальчишек подручных воспитывает на совесть! А всё почему, а потому, что твёрдо верит в то, что менее года назад изобретённые водопроводно-канализационные системы в частности и его кровное детище.
Что, в общем-то, недалеко от правды, потому как я только давал направляющие фантазию советы, а уж всё остальное делали они сами. Пусть получилось не так, как было у нас в моём прошлом мире. Куда как примитивнее, но зато своё, родное, с огромными перспективами для дальнейшего развития.
А вот как так получилось, что подобными вопросами заинтересовались у нас именно представители редких в наших краях тёмных, а в некотором смысле даже «злых» рас, оставалось только гадать. Наверное, сказывалось частично подземно-пещерное существование этих народов, где не отбежишь по нужде в ближайшие кустики, а об оставленном сюрпризе ещё долго будет напоминать амбре.
Отфыркавшись и почувствовав себя более-менее в кондиции после бурной и утомительно-приятной ночи, я, оставив ведро около колодца, побежал на тренировочную площадку, где уже вовсю пыхтел Сабер.
В отличие от меня, ему даже после вчерашней пьянки ничего не обломилось от сестричек, а потому он вымещал всё свою нерастраченную энергию на манекенах.
А
«Женю на хрен! На правах феодала! – твёрдо решил я, начиная комплекс разминочных упражнении. – Вот наладится жизнь в Академикуме, и пойдут у меня строевым шагом все трое к алтарю Эллидии!»
Когда я перешёл к отработке рукопашной, на тренировочную площадку рысцой вбежал как всегда бодрый Герберт-Таро. Наш геройствующий японец ещё позавчера выпросил у меня разрешение заниматься с нами по утрам, ну а я, собственно, не видел причин, почему бы ему стоило отказывать.
Мечом как лёгким, так и тяжёлым пехотным, парень владел превосходно, практически как Сабер, в этом я им обоим сильно уступал и, если честно, завидовал. Я потому-то и сделал для себя лёгкий раскладной паровой двуручник, потратив кучу денег на мифрильные элементы лезвий, которые были значительно прочнее и в разы легче, чем их стальные аналоги, потому как такое оружие давало мне хоть какие-то преимущества.
Да и махать этой рельсой у меня получалось куда лучше. Как говорил обучавший нас Верд: «У тебя, парень, талант к длинной руке, а не к короткой, так что развивай его, но не забывай, что двуручный меч далеко не везде сможет тебе помочь…»
В сражениях же на «условно» одноручном оружии я всегда почти тут же скатывался в так называемый «грязный бой»: с подсечками, ударами и прочими «нечестными» приёмчиками. Ну не понимал я, что такого «благородного» может быть в том, чтобы поставить всё, а иногда и свою жизнь на кон, просто размахивая заострёнными железяками.
Не то чтобы это открыто порицалось обществом, но считалось «неправильным». И ярким примером того служил наш Герберт.
В «чистом бою» один на один я против него проигрывал с вероятностью девяносто девять процентов. Да даже стоило бы добавить ещё девяносто девять десятых, потому как единственная моя победа случилась из-за того, что парень оступился на попавшем под ногу камушке.
А вот в «нормальном» на моё взгляд поединке уже у Таро, если только он не задействовал магию, не было ни единого шанса. У него мозги были не приспособлены к подобному, и он регулярно попадался на одни и те же приёмы, словно не верил, что против него кто-то может играть не по правилам.
Бои были в самом разгаре, когда на площадку выползла зелёная, держащаяся за голову Рафаэлла. Девушка посмотрела на нас мутным взглядом, поморщилась и, махнув рукой, оправилась обратно на кухню. Видимо, к хозяйничавшим там кошкокроликам за Мисилисиным лекарством.
Ну а под конец тренировки нас соизволила посетить моя дражайшая супруга. Эльфа, светясь словно лампочка, выплыла из дверей моей мастерской, помахав нам рукой, попрыгала немножко, разминаясь, провела короткий «бой с тенью», покромсала кинжалами деревянного чурбана Васю, установленного специально для неё. А затем, ловко забравшись на крышу дома и вытащив из пространственного разрыва лук, начала флегматично и медитативно расстреливать ростовые мишени с максимальной для нашего особнячка дистанции.