Рыцарь света
Шрифт:
Слышал ли его Артур, было непонятно. Его лицо скрывалось за шлемом, а сам он напоминал черную с серебром, неподвижную статую. Он молча принял от своего наставника широкий, сужающийся книзу щит, на темном фоне которого белел широкий крест госпитальеров. Артур был самозванцем, и поражение грозило ему разоблачением и позором. Он не мог этого допустить!
— Не сробею, Бог поможет! — воскликнул он и вывел коня на положенное место.
Настроился, разглядывая своего соперника. И едва впереди взмыло и опало при взмахе алое полотнище распорядителя, он так пришпорил коня, что Султан заржал и понесся
Первая сшибка прошла для Артура удачно. Но треск копья был столь резкий и оглушающий, что Артуру показалось, будто это затрещали его кости. Однако он не выпал, он усидел в седле! И теперь Султан нес его туда, где на другом конце арены стоял с длинным очередным копьем маленький Рис.
Разворачивая коня, Артур выхватил у него древко и поскакал на вторую сшибку. Опять топот, свист ветра и напряжение во всем теле. Копье уверенно приняло нужное положение. Артур постарался ударить прямо в край щита противника, как только что советовал ему Гай, говоря про Эдмунда.
Удар!
Второй раз это было не так страшно. Артур даже подался вперед, а не откинулся на заднюю луку, как было в первой сшибке. Но главное — он не промахнулся… и даже не ощутил удара противника.
Галопом домчавшись до края арены, он уже хотел принять у Черного Волка следующее копье, но Гай вдруг отбросил его, и они с Метью почти повисли на морде храпящего Султана.
— Артур, успокойся, ты победил! Этот де Ревелль промахнулся и потерял стремя. Это поражение для него! Это твоя победа, малыш!
Артур медленно переводил дух, даже слышал, как засвистел выдыхаемый им сквозь прорези закрытого шлема воздух. Он победил? О, он победил! Это его первая победа!
Он тут же посмотрел в сторону ложи Милдрэд. Хотел даже поскакать туда, но только что смеявшийся и хлопавший его по колену Гай решительно удержал вороного, взяв лошадь под уздцы.
— Не глупи! Хватит того, что у тебя на плече ее перчатка. А то скоро тамплиеры вереницей явятся сюда выяснять, разрешено ли иоаннитам только принимать женщин в свой орден или они еще и сражаются в их честь.
Юноше пришлось смириться, хотя он видел, как Милдрэд, склонившись через перила, так что ее длинные волосы повисли вдоль лица, машет ему рукой.
— Вы видели, как он победил! — почти кричала она изумленным родителям. — Отец, что ты скажешь по поводу его боя?
— Тебя так заинтриговал этот госпитальер, девочка? Что ж, неизвестное всегда привлекательно. А что я скажу? Да, он сражался с умом. Он не такой мощный, как Ревелль, поэтому думал о поединке, а не бил прямо, как таран. Ему было бы трудно свалить такого бойца и он рассчитал, куда нанести удар. Я видел, как рыцарь поменял упор копья во второй сшибке и оно пошло вверх. И он так оттолкнул своего соперника при ударе, что тот невольно отвел копье и промазал. Что ж, клянусь честью, этот парень провел хороший бой.
Восхищенная Милдрэд даже расцеловала отца. И почти не обратила внимания, что с арены чьи-то оруженосцы уносили тело очередного поединщика, который упал после удара Вальтера Фиц Миля, и теперь брат графа Херефорда с видом победителя объезжал арену.
Вновь звучали трубы, опять выезжали на поединки рыцари. И снова Эдмунд
Артуру еще дважды пришлось драться. Причем первый раз он сразился с Фиц Джилбертом, рыцарем, которого неплохо знал и который даже подошел к госпитальеру, учтиво представившись перед поединком. Это было галантно, но Артур догадывался, что за учтивостью Фиц Джилберта скрывалось намерение разгадать, кто таков загадочный госпитальер. Ничего у него не вышло. Более того, в первом же поединке Артур нанес ему такой удар, что Фиц Джилберт откинулся на круп лошади, выронил копье и лишь чудом не свалился на землю, прежде чем его потерявшего управление коня поймали оруженосцы. Второй поединок Артур провел просто блестяще: трижды выехал на сшибку и трижды преломил копье с таким мастерством, что распорядители турнира даже не очень спорили, признав, что именно он превзошел своего противника в мастерстве.
— Кажется, я начинаю входить во вкус, — произнес Артур, зайдя в свой шатер. Он отпустил затянутые под горлом ремешки закрытого топхельма, снял его и жадно приник к протянутой Рисом чаше. Правда, невольно застонал от резкого движения.
Гай понял, в чем дело, и велел Артуру разоблачиться, чтобы помассировать ему спину.
— У тебя сегодня остался только один бой, — говорил он, разминая мышцы юноши. — И твоим соперником будет не кто иной, как Вальтер Фиц Миль. Ты ведь его знаешь, поэтому можешь предугадать, как он будет бить.
Они еще обсуждали, на что способен брат Херефорда, когда за пологом шатра раздался громкий голос Метью, с кем-то разговаривавшего. Гай прислушался и поспешил к выходу.
Его не было довольно долго, Артур успел передохнуть и вновь стал облачаться в доспех, когда вернулся озабоченный Гай.
— Вот что, парень, неважные дела, клянусь волосами Пречистой Девы! Похоже, тобой заинтересовался сам Вильям Ипрский, граф Кент. Он попросил распорядителей турнира дозволение поменяться с Вальтером для поединка с тобой. И будет лучше, если ты проиграешь ему.
Артур как раз шнуровал наручни. Он так и замер, услышав совет Гая.
— Я не ослышался, сэр? Вы предлагаете мне проиграть?
— Да. Ты, конечно, окрылен успехом, но учти, Вильям Ипрский — лучший военачальник короля Стефана и просто великолепный воин. Не стану утверждать, что он обязательно победит тебя, но… он и не должен тебе проиграть. Постарайся сыграть с ним вничью или даже уступить. Иначе… Видишь ли, твоим плащом госпитальера и так многие заинтригованы, а если ты сразишь этого прославленного вояку, тебе придется предстать перед королем и открыть свое имя. И если они станут вызнавать… Учти, даже если ты назовешься Артуром ле Бретоном, люди короля станут наводить о тебе справки и могут выяснить, что оный госпитальер состоял при императрице, а то и прознают, что ле Бретон был прислан с поручением в Англию.