Рыцари былого и грядущего. Том II
Шрифт:
Касаемо второго уровня. Речь, как правило, идёт не о психических больных, а о бесноватых. Больные — люди с повреждённой психикой, их болезнь может вообще не иметь духовной составляющей. Это просто инвалиды, они не ближе и не дальше от Бога, чем, например, глухонемые. А бесноватые — люди, в которых вселился бес. Внешне их поведение порою очень похоже на психических больных, но психиатрия бессильна объяснить их отклонения. Это может сделать только религия.
Между третьим и четвёртым уровнем грань фактически отсутствует. Они отличаются преимущественно уровнем амбиций. «Чёрные роды» существуют, и это действительно предельная жуть, но о них почти ничего не известно.
В третьем уровне можно выделить две подгруппы: мистические сатанисты и материалисты. Первые делают акцент на культе, ритуале, поклонении Сатане, вторые — на мировоззрении близком к социал-дарвинизму, ритуалов не любят, Сатане почти не поклоняются.
— Последние, по сути — атеисты?
— Атеизм неоднороден. Есть люди равнодушные к религии, а потому считающие, что Бога нет — им просто лень всерьёз об этом думать. А есть другие атеисты — воинствующие безбожники. Они, может быть, и не верят в существование Сатаны, но он для них — очень удачный символ. Такие атеисты — ничуть не менее реальные сатанисты, чем те, которые служат чёрные мессы — по удалённости от Бога они друг другу не уступают, а только это и важно.
— И всё-таки всех сатанистов объединяется общее мировоззрение?
— Их объединяет степень враждебности к христианству, а мировоззрение очень размыто и не имеет чётких очертаний. Не существует доктрины или письменного источника, с которыми было бы согласно большинство сатанистов. Впрочем, несколько обобщений можно сделать: средний сатанист не согласен с большинством положений христианства, полагает, что не существует абсолютного морального мерила и делает акцент на индивидуальности. Христианские добродетели они рассматривают как пороки, а пороки, как добродетели.
Слышал такую поговорку: «Сатана — обезьяна Бога», то есть он лишь передразнивает то, что есть в христианстве.
Действительно, и Сатана, и его последователи совершенно лишены творческого начала ничего своего они создать не могут, лишь переиначивая то, что есть у нас. Все христианские таинства, обряды, молитвы имеют у сатанистов варианты, противоположные по смыслу и сходные по форме. Отсюда и «чёрная месса» — месса наоборот. Сатанисты очень любят читать задом наперёд отдельные слова и целые молитвы.
— И эти-то люди изображают из себя носителей жизненной мощи? Вот сказал человек слово. А другой повторил это слово наоборот. Неужели считать, что они совершили равноценные действия? Ведь второй не сказал ничего своего. Вот вам и всё равноправие Света и Тьмы. Что же они всё-таки утверждают?
— Культ плотских удовольствий. Дескать, христианство запрещает получать удовольствия, а сатанизм — разрешает. Но на самом деле христианство ничего не запрещает. Мы лишь предупреждаем, что злоупотребление удовольствиями приводит к страданиям. Приверженность к удовольствиям обращается в страсть, а слово «страсть» и означает «страдание». Проповедуя «раскрепощение страстей» сатанисты отстаивают своё право мучиться.
Действительно, всё в нашей жизни так: получил удовольствие — расплатился болью. Пьянство, блуд, месть — всё, несущее удовольствие, заканчивается болью.
Вот это и есть в их понимании, свет и тень — удовольствие и мучение. А Христос вместо удовольствия предлагает нам радость. Радость не заканчивается страданием. Это Свет без Тени. Так будет в Царстве Небесном. Если Свет вокруг тебя и не имеет источника в конкретной точке теней не будет. Эту реальность радости мы должны развивать уже на земле. Путь к чистой радости лежит через ограничение удовольствий.
Удивительно, что сатанисты, враждуя на Бога, противоречат именно христианству, а не другим монотеистическим традициям. Ведь Сатана известен и исламу, и иудаизму, но антиисламского и антииудейского сатанизма почему-то нет, хотя эти религии так же распространены во всему миру.
Это хорошее доказательство того, что христианство ближе к Богу, чем другие религии, а потому и злоба сатанинская направлена именно на христианство. Впрочем, сейчас мы занимаемся одной группой, которую условно можно отнести к антиисламскому сатанизму. Но сразу могу сказать — не было бы антихристианского сатанизма — не было бы и этой группы. Антиисламские сатанисты лишь подражают антихристианским.
— Вообще, это показывает крайнюю степень скудоумия — выстраивать мировоззрение не на собственном учении, а на противоречии другому учению. И проповедовать «море кайфа» — это вообще маловато для мировоззрения. Как детишки в детском саду — не важно, что делать, лишь бы взрослых не слушаться.
— В основном это так и есть, но сатанизм нельзя оглуплять. Сатанизм лишён творческого начала, потому что настоящее творчество возможно лишь в соавторстве с Богом, но среди сатанистов есть свои интеллектуалы, которые очень чётко осознают глубинную, корневую суть сатанизма, которая, безусловно, не сводится к теоретическому обоснованию пьяных оргий и осквернения могил. К сожалению, эту суть не всегда осознают наши «борцы с сатанизмом».
— Внимательно слушаю.
— Я уже говорил, что в 1975 году от лавеевской «Церкви Сатаны» отделился «Храм Сета». Основатель этой организации якобы получил «послание от Сатаны» и предложил называть Сатану «его подлинным и древним именем — Сет». Небезосновательное утверждение, под именем Сета и правда действовал Люцифер. Современные поклонники Сета-Сатаны так понимают его суть: «Сет — архетип обособленного сознания. Мы поклоняемся не Сету, но индивидуальному потенциалу, заложенному внутри нас». Сетианцы не любят «Церковь Сатаны» и потешаются над нею, но последователи ЛаВея развивают те же мысли. Один из них, Питер Гилмор, пишет: «Мы — закрытое объединение людей, чрезвычайно обособленных друг друга». «Бог для сатаниста — он сам». «Сатана — не сознательное существо, которому нужно поклоняться, а резервуар мощи внутри каждого человека». Гилмору вторит «боевая подруга» ЛаВея Бланш Бартон: «Ваши демоны внутри вас — не ищите снаружи. Вы просто должны найти эту часть себя и прислушаться к ней».
— Значит, сатанисты не верят в личностное существование Сатаны и демонов?
— И верят, и не верят. В этом вопросе они постоянно противоречат сами себе. Та же Бланш Бартон учит, как надо молиться Сатане: «Я готов, о, Тёмный Бог. Я чувствую твою силу и готов призвать тебя в свою жизнь». Это самым очевидным образом обращение к реально существующей личности, что плохо согласуется с утверждением: «не ищите демонов снаружи».
— Значит, они всё-таки идиоты, если обращаются к тому существу, которое по их же мнению не существуют. Если же одни сатанисты признают существование Сатаны, как личности, а для других Сатана — не более, чем символ, значит они тем более идиоты, если считают друг друга единомышленниками. Не может же существовать единой системы, объединяющей верующих и неверующих.