Рыцари былого и грядущего. Том II
Шрифт:
— Я долго искал организационно-правовую форму, оптимальную для нашего замысла. Вы знаете, что советский бизнес периода перезрелой перестройки протекал в форме кооперативов. А сейчас разрешили частную собственность, можно создать ТОО — товарищество с ограниченной ответственностью, АООТ — акционерное общество открытого типа, АОЗТ — акционерное общество закрытого типа, ИЧП — индивидуальное частное предприятие. Все эти типы предприятий основаны уже не на кооперативной, а на частной собственности. Разумеется, все кооператоры резко бросились переделываться в частников.
— Я легальным бизнесом никогда не занимался, поясни, в чём тут кайф для кооператоров? — попросил Шерхан.
— Кооперативная собственность — коллективная.
— Это, очевидно, очень полезная информация, — пожал плечами Ставров, — но пока непонятно, зачем нам это знать.
— А мы как обет нестяжания соблюдать будем? Гражданское законодательство не учитывает необходимость в ряде случаев соблюдать нормы церковного канонического права. Эти две правовых системы никак не приспособлены друг к другу. Мы живём в светском государстве, это вам не православная Российская империя, где власть приспосабливала гражданское законодательство к церковному. А нам и в православной империи не было бы легче, потому что мы не есть структура церковная. Если бы мы принадлежали к Церкви — было бы проще. Ушёл монах в монастырь и ничем не владеет, всем владеет сам монастырь, а уж на каких правах и в каких формах монастырь владеет своим имуществом, это вопрос, который давным-давно порешали между собой митрополиты и министры — им виднее, а монах спокоен. За нас же Церковь ничего не решит, потому что юридически мы церковной структурой не являемся. Мы считаем свою организацию религиозной, но ни Церковь, ни государство нас в качестве таковой не признают. Итак, перед нами вопрос, на который кроме нас никто не ответит: какая организационно-правовая форма позволит нам соблюдать обет нестяжания?
— Не думал, что всё так сложно, — развёл руками Шерхан, — хорошо, что ты в этих вопросах пендришь. Ладно, говори, какой расклад.
— Расклад такой. ИЧП отметаем сразу, потому что там один учредитель, а нас уже трое. Если создать АООТ или АОЗТ — каждый из нас будет владеть пакетом акций предприятия. Пакет акций есть собственность. Это прямое нарушение обета нестяжания. С ТОО всё сложнее. Я сначала думал, что ТОО и надо создать. Ведь никто из нас
— А разве мы не доверяем друг другу?
— Конечно, доверяем, но речь совершенно не об этом. Настоящий монах на самом деле не должен ничем владеть, не должен иметь никакой собственности. Нам хорошо бы избежать даже намёка на то, что кому-то из нас что-либо принадлежит. Нам лично не должна принадлежать даже одежда, в которой мы будем ходить. Всё должно принадлежать Ордену и только Ордену. Однако, вы понимаете, что мы не можем зарегистрировать Орден.
— Что ты предлагаешь?
— Я предлагаю, как ни странно, создать кооператив. Это лукавое советское изобретение как нельзя лучше отвечает нашим целям. Советская власть запретила частную собственность, но она нуждалась в том, чтобы люди иногда кое-что покупали за свои личные деньги. Ты купил квартиру, ты думаешь, что она твоя. Но на самом деле она принадлежит кооперативу, и ты никогда не сможешь распоряжаться этой квартирой, как своей. Это не просто другая организационно-правовая форма, это другая форма собственности — не частная, а кооперативная. А нам того и надо!
— Да, квартиру стоило бы купить, — задумчиво сказал Шерхан. — Двухкомнатную. А лучше сразу трёхкомнатную. А эту в общак вернём. Кстати, общак — это какая форма собственности?
— Типа, тоже — кооперативная. Никому в отдельности общак не принадлежит, но принадлежит всем вместе. Только ворам это никак оформлять не надо. Они для себя — «в законе», а для государства — вне закона. Мы же предполагаем заниматься легальной деятельностью, то есть наши действия должны чётко укладываться в рамки гражданского законодательства. И церковного — тоже.
— Ладно, Серёга, сам понимаешь, что полемики не будет. Из нас троих в этом крючкотворстве разбираешься только ты. Если по-простому рассудить, ты вроде всё нормально придумал. Итак, создаём кооператив? — Шерхан посмотрел на Ставрова.
— Не усматриваю препятствий, — офицер улыбнулся и развёл руками.
— И сразу можем приступать к легальной деятельности? — спросил Шерхан у Серёги.
— Ничего подобного. Охранная действительность подлежит обязательному лицензированию. Надо ещё лицензию получить. И надо юриста нанять. А то я ведь любитель. Общую схему вижу, а нюансов не знаю.
— Всё, Серёга, я запарился, — Шерхан махнул рукой. — Только сейчас понял, как легко жить по понятиям. А по этим вашим законам. Давай, рули. Нанимай юриста, пробивай регистрацию, лицензию, всё, что положено. Делай быстро. Нас со Ставровым без крайней необходимости не тереби.
— Ещё два вопроса. Первый — кто будет председателем нашего кооператива.
— Это вообще не вопрос. Ставров, конечно. Только, Володя, я тебя умоляю, давай обойдёмся без обязательного ритуала: типа ты отказывался, а мы тебя уговорили. Такое предприятие может возглавить только боевой офицер, а уж никак не бывший бандит.
— Вынужден подчиниться, — кивнул Ставров.
— Второй вопрос — название предприятия. Предлагаю «Пересвет».
— Это который Челубея замочил? — уточнил Шерхан. — Помню, в учебнике картинка была: «Поединок Пересвета и Челубея».
— Только на картине, репродукцию которой поместили в учебнике, допущена существенная историческая неточность. Инок Пересвет на поле боя был не в боевых доспехах, а в одежде схимника. Пересвет — монах-воин. Наш пример для подражания.