Рыцари Гайи
Шрифт:
— Я ничего не знаю о твоём ХУНУ, — сказал он ей.
— Моё ХУНУ тоже пропало, — вмешался Орион.
Джарет скрестил руки на груди, и раздалось десять хлопков, сообщивших мне, что ему удалось хрустнуть костяшками всех десяти пальцев; Данте был бы впечатлён.
— Твоё ХУНУ я тоже не брал, Орион.
— Я тебе не верю, — ответил синий Рыцарь. — И мне не нравится, когда люди берут мои вещи, не спросив разрешения.
— Тебе повезло, что ты украл у них, а не у меня, — сказала Эйнсли Джарету с приторно сладенькой улыбкой. — Мне не нравится, когда люди
— Я ничего не крал!
Кивая и улыбаясь, Эйнсли многозначительно подмигнула ему, и её необычайно длинные ресницы коснулись слегка припудренных румянами скул.
Джарет сердито посмотрел на неё в ответ.
— Что ж, я тебе верю, — заявила я.
Все Рыцари в комнате повернулись, чтобы посмотреть на меня.
Стараясь не съёжиться под их пристальными взглядами, я пожала плечами, надеясь, что это выглядело небрежно.
— У него лицо, вызывающее доверие.
Третья девушка-Рыцарь, одетая в красные доспехи, двинулась ко мне. Она встретилась со мной взглядом своих золотистых глаз. Когда я видела её в Замке два дня назад, её длинные волосы были серебристыми. Сегодня они сделались уже малиново-багряными, в точности под цвет её доспехов.
— Ты не похожа на других Учеников, — заметила она. — Ты не боишься.
— Чего?
— Высказывать своё мнение, — ответила она. — Даже в присутствии Рыцарей и Генералов.
— Да, думаю, именно поэтому я так популярна у Генерала.
Эрис издала хрюкающий смешок.
— Хм, — неопределённый ответ красного Рыцаря противоречил её пронизывающему взгляду.
— Нала, как всегда, загадочна, — Эйнсли посмотрела на меня, пока её руки вертели пару красивых фиолетовых дубинок, которые идеально сочетались по цвету с её доспехами. У меня складывалось ощущение, что эти «дубинки» были лишь одной из многих форм, которые принимало её ХУНУ. — Мне нравится твоя убедительность, Саванна.
Я порадовалась, что по крайней мере несколько Рыцарей кивнули в знак согласия.
— Но хватит ли убедительности? — спросил последний Рыцарь в помещении.
Его броня была тёмной, ржаво-оранжевой. К коричневым кожаным ремешкам, пересекавшим его нагрудную пластину, было прикреплено множество крошечных пузырьков. В каждом пузырьке виднелись бурлящие, искрящиеся жидкости разных цветов. А к его поясу было прикреплено несколько рифлёных шариков, которые выглядели как гранаты, но я очень надеялась, что это не они.
— Ну? — оранжевый Рыцарь выгнул тёмные брови, глядя на меня. — Что думаешь, Саванна Винтерс? — его глаза были черны, как беззвёздная ночь. — Достаточно ли будет убедительности?
Я изо всех сил старалась не съёжиться под его пристальным взглядом цвета обсидиана.
Видимо, у меня не очень хорошо получалось, потому что Эрис упрекнула оранжевого Рыцаря:
— Прекрати, Альтаир. Ты её пугаешь.
Он пренебрежительно махнул рукой.
— С ней всё будет в порядке. Като сказал, что она не ломается под давлением, — его пристальный взгляд скользнул мимо неё и остановился на мне. — Ну что? Достаточно ли будет убедительности?
— Достаточно
— Достаточно, чтобы ты стала Рыцарем? — когда он сделал ещё один шаг ко мне, солнечный свет, льющийся через окно, упал на его чёрные волосы, придав им золотисто-каштановый оттенок. — Достаточно, чтобы ты смогла изменить мир к лучшему?
Я прочистила горло.
— Убедительность — это всегда хорошо, — сказала я, пытаясь собрать остатки своей улетучивающейся уверенности. Взгляд оранжевого Рыцаря нешуточно нервировал. — Но одного этого будет недостаточно, чтобы изменить мир. Мне понадобится помощь: друзья и союзники. И чтобы получить их, мне нужно доказать, что я достойный Рыцарь.
— А что делает человека достойным Рыцарем? — спросил Альтаир.
Я задумалась над вопросом.
— Хороший Рыцарь поступает правильно, потому что это правильно, а не для того, чтобы заработать очки, — я украдкой взглянула на Като. — В конце концов, мотив важнее добродетели.
На серьёзном лице оранжевого Рыцаря появилась лёгкая улыбка. Его взгляд метнулся к Като, и лёгкая улыбка сменилась грубоватым смешком.
— Говоришь как истинный Белый Рыцарь.
Като склонил голову в знак признательности и приложил руку к своей белой нагрудной пластине. В отличие от остальных, его доспехи были сделаны из металла, а не из кожи. Но выделялся он не из-за материала доспехов, а из-за их цвета. Я никогда раньше не видела и даже не слышала о белых Рыцарях.
— Да, хорошо сказано, — продолжил Альтаир. — Хотя я должен отметить, что здесь есть Табло. И все Ученики соревнуются за то, чтобы быть на его вершине.
— Да, Табло есть, — согласилась я. — Но Табло не имеет никакого отношения к тому, чтобы быть хорошим Рыцарем. Это просто то, что делает Правительство, чтобы сохранить контроль над нами. Ты знаешь это так же хорошо, как и я.
Альтаир усмехнулся.
— Да. Ты был прав насчёт неё, — он взглянул на Като. — Она будет влезать в самые разные неприятности.
— Да она уже влезла, — ответил Като, и когда его взгляд упал на меня, он выглядел странно впечатлившимся.
— Что происходит, когда…
Оглушительный вой сирены разнёсся по комнате, прервав слова Эйнсли. Все Рыцари схватились за уши.
Сигнал тревоги умолк.
— Что за… — прорычал Джарет.
Его прервал второй пронзительный вой. Рыцари снова поспешили зажать уши.
В комнате воцарилась тишина.
— На нас напали? — вопрошал Орион.
Сигнализация, вызывающая головную боль, завыла снова.
Рыцари встали в круг, спиной друг к другу. Като схватил меня за руку и втащил в центр Рыцарского кругового щита.
— Оставайся здесь, — приказал он мне.
Да я всё равно не могла выбраться из круга. Рыцари теперь стояли практически плечом к плечу, и каждый из них держал в руках оружие.
— Это не нападение! — прокричала я, перекрывая следующий вой, который разнёсся по комнате.
— Тогда что это? — спросила Эйнсли.
Я указала на потолок.
— Неисправный детектор дыма.