Рыцари комариного писка
Шрифт:
Изделие было не очень инновационным - оно почти копировало французскую 25-мм зенитку системы Гочкисса 1932-го года. Но к нему прилагалась современная система лидарного прицеливания (не эквадорская, а белорусского НПО «Локомотив» - слабо связанного с железнодорожным транспортом).
Разумеется, если бы «Galaxy» совершал хотя бы самые элементарные противозенитные маневры (известные со времен Первой Мировой войны), то никакой лидар не помог бы подстрелить эту птичку на высоте 7000 метров простым пассивным снарядом. Снаряд данного типа, имея стартовую скорость около километра в секунду, конечно, запросто достигает такой высоты – но на это уходит более 10 секунд. За это время «Galaxy», как нетрудно рассчитать, перемещается на 2 километра.
Эквадорский «агроном» Арраско и белорусский «железнодорожник» Хоткевич, сперва напряженно приглядывавшиеся к зеленоватому силуэту самолета в небе, теперь хором выдохнули короткое русское слово «pizdets», адекватно характеризовавшее состояние самолета после встречи с 25-мм снарядом…
…Хуго Редондо, который (еще не понимая причин внезапной радости после короткого объявления по селектору) выскочил из дзота вслед за негритянкой Эмми, успел увидеть только последний этап почти минутного штопорного падения 300-тонной машины. На высоте около полутора тысяч метров, сработали воспламенители на топливных бочках (видимо, от ударов о стенки грузовой кабины). Самолет как-то сразу вспыхнул, и далее падало уже что-то напоминающее бесформенную тучу черного дыма, по краям которой проскальзывали оранжевые языки пламени. Финальный удар о мокрый грунт привел к феерической вспышке. Туча прокатилась до лагуны и, с шипением остановилась. Вверх взлетел столб грязного тумана и водяного пара. Динамичная картина как застыла – над лагуной стоял циклопический призрачный гриб «как в кино про атомную войну» (сразу отметил кто-то из партизан). Кто-то другой, сделав бумажный трафарет, уже рисовал на корпусе «Дюймовочки» силуэт самолета (по обычаю зенитчиков и истребителей).
…
Отдыхающая смена партизан, выйдя поглазеть на «итог фейерверка Дюймовочки», как водится в этих краях, устроила спонтанный митинг. Этот митинг трансформировался в уличные танцы и коллективный обед под открытым небом. Хуго Редондо, оказавшись (снова) рядом с комбригом, смог продолжить с ним разговор о политике – но не как в начале, не тет-а-тет. Теперь это было в компании еще с несколькими офицерами и, для памфлетиста это было даже интересно. «Vox populi». Точнее «Vox military».
Общаясь с комбригом Монкадо и с его офицерами, задавая им простые (казалось бы) вопросы, и получая логичные (казалось бы) ответы, Хуго мысленно составлял некий конспект-таблицу политических доминант среднего офицера Фронта Ре-интеграции.
– Какое должно быть политическое устройство?
– Союз этнокультурных автономий, конечно! За это воюем!
– А кто во главе союза?
– Президент, конечно. Мэры автономий соберутся, и выберут его. Открыто выберут, в прямом эфире по TV, чтоб все видели и слышали, кто за кого голосовал, и почему.
– Ладно, а мэры автономий откуда?
– Так мы выберем. Мы – военные. А гражданским нельзя доверять выборы власти. Они продадут свои голоса за бутылку пива, гамбургер, и льготный кредит.
– А военные не продадут?
– Нет, мы не продадим. Нас жизнь научила, что и как устроено в политике.
– Ладно, вы выбрали мэра, а кто его контролирует? Парламент?
– Нет! К черту парламент! Нам не нужна банда продажных дармоедов. Мы лучше сами проконтролируем. Оружие есть, воевать умеем, так что удержим мэра в рамках.
– Значит, у вас получится военная хунта. Так?
– Да. И это уж точно лучше, чем продажная демократия.
– Ладно. А кто будет принимать законы, если нет парламента?
– А на хрен эти законы нужны? Только чтоб адвокаты и банкиры наживались.
– Что, вообще не нужны законы?
– Ну... Какие-то нужны, но только небольшие. Можно взять что-нибудь древнеримское. Древние римляне сочиняли коротко и ясно. Про это даже в энциклопедии сказано.
– Ладно. А строй какой? Капитализм или социализм?
– Ни то, ни другое. Хватит с нас этих «измов». У нас свое будет. Этнокультурное.
– Тогда прямой вопрос: что с правом собственности на землю, и на предприятия?
– Ну, это просто: земля должна быть у фермеров и у солдатских семей. И никакой там скупки земель крупными корпорациями и банками. За это сразу к стенке. Банк вообще должен быть один у каждой автономии. И чтоб мэр решал как обращаться с деньгами.
– Ладно, а предприятия какие должны быть? Частные, или государственные?
На этом этапе респонденты начали путаться. С одной стороны, они соглашались, что в современном мире нельзя прожить только на маленьких семейных предприятиях. Но, с другой стороны, они очень негативно относились к крупным коммерческим компаниям (называя эти компании «жуликами, ворами, и врагами народа»). Не лучше было у них отношение к государственным компаниям. Кто-то из офицеров заговорил о «шведском социализме» и «участии профсоюзов в управлении предприятием», но тоже запутался. Короче: в вопросе свободы бизнеса и дележа прибавочной стоимости офицеры ФРИН барахтались, как в виртуальной трясине, и пускали идеалистические пузыри.
Деревенское интуитивно-общинное представление о справедливости и экономическая прагматика, диктуемая таким же деревенским здравым смыслом, всегда оказываются в противоречии одно к другому. Решить такое противоречие непросто, для этого в любом случае, нужна опора в виде более-менее объективных наук о человеке и обществе. Не просто знание о том, что такие науки есть и как-то называются, а умение применять методы таких наук к практическим (или хотя бы к упрощенным тестовым) ситуациям. Отметив (в мысленном конспекте) что «будущим хозяевам автономий» не помешал бы основательный ликбез в политэкономической теории, Хуго одновременно признал, что желание разобраться в сути дела и готовность к содержательно дискуссии у них есть… Несколько позже (перенося мысленный конспект-таблицу в свой ноутбук) Хуго вдруг сообразил, на что (по стилю и содержанию) был похож этот разговор с офицерами. На увлекательные кухонные социально-философские баталии в гостях у Лео и Леа Варгас, давным-давно, в их квартире в старом городе Гранада, около рыбацкой пристани…
…Памфлетист даже успел пролистать на ноутбуке несколько конспектов этих старых дискуссий, чудом сохранившихся в череде последующих жизненных передряг. А тем временем, солнце уже садилось, и приближалась поездка к Варгасам в…
…
*39. ...Баскервиль-холл (он же - Кочующий Центральный Штаб).
В темноте было не разглядеть толком, но, кажется, это был речной катер с габаритами пассажирского железнодорожного вагона. Осадка позволяла такой штуке двигаться по водным путям, где глубина всего по колено. Впрочем, памфлетист не вникал в детали техники – его (разумеется) в первую очередь интересовали люди. По дороге он строил догадки – как теперь выглядят Лео и Леа? Насколько они изменились? Не стал ли Лео очередной жертвой мании Предназначения (с большой уродливой литеры «П»)?..
…Не стал. И памфлетист понял это с первого взгляда, как только протиснулся сквозь довольно узкую дверь в небольшую кают-компанию (или как тут это называется). Не изменился старый знакомый Лео. И Леа не изменилась. Точнее, они изменились, но в примерно такой мере, как меняются люди по итогу хорошего, слегка экстремального многодневного похода «в экологическом стиле». Это внешне. А внутренне кто знает?
– Wow!!!
– воскликнула Леа, и бросилась на шею гостю, прицельно чмокнув его в нос.