Рыцари
Шрифт:
Вот как был выстроен, например, отлично укрепленный замок, принадлежащий старинному французскому роду Куси.
Стоял замок на высоком холме; его отвесные склоны как бы продолжались высокими стенами с башнями по углам. Замкнутые стены представляли собой неправильный четырехугольник, разделенный на несколько внутренних дворов крепкими зданиями с арками-воротами на первых этажах.
Подход к замку был лишь с одной стороны, но дорога проходила через несколько дополнительных укреплений — рвов, стен. К самым воротам замка можно было попасть, лишь преодолев несколько выстроенных в ряд одна за другой башен с подъемными мостами. В переднем дворе размещались дома для слуг, амбары и склады; жилое помещение самого сеньора защищалось отдельными крепкими стенами.
Но возводились и еще более совершенные и укрепленные жилища, чем замок Куси. Одна из таких феодальных крепостей — замок Плесси-ле-Тур в Турени, куда в XV веке подозрительный и опасающийся всего на свете французский король Людовик XI даже перенес из Парижа свое постоянное место жительства.
Точное описание этой королевской крепости оставил опять-таки сэр Вальтер Скотт, правда, не в «Айвенго», а в другом и не менее знаменитом романе «Квентин Дорвард».
"Замок был обнесен тройной зубчатой стеной с укрепленными башнями по всей ее длине и по углам. Вторая стена была немного выше первой, а третья, внутренняя, выше второй, так что с внутренних стен можно было оборонять наружные, если бы неприятель завладел ими...
В центре этого тройного кольца стен стоял самый замок, представляющий собой тесную группу зданий, построенных в различные эпохи и окружавших древнейшую из этих построек — старинную мрачную башню, возвышающуюся над замком, точно черный эфиопский великан. Узенькие бойницы, пробитые там и сям вместо окон в толстых стенах башни для ее защиты, вызывали то же неприятное чувство, какое мы испытываем, глядя на слепца. Остальные постройки также мало походили на благоустроенное удобное жилье: все их окна выходили на глубокий внутренний двор, так что по своему внешнему виду замок напоминал скорее тюрьму, чем королевский дворец. Царствовавший в то время король еще усиливал это сходство тем, что все вновь возводимые здания приказывал строить так, чтобы их нельзя было отличить от старых, не желая обнаруживать сделанные им новые укрепления (как все подозрительные люди он тщательно скрывал свою подозрительность). Для этой цели на постройки употребляли кирпич и камень самых темных оттенков, а в цемент примешивали сажу, так что, несмотря на новейшие постройки, дворец носил отпечаток глубокой древности.
В эту неприступную твердыню вел единственный вход — то были ворота, пробитые в первой наружной стене, с обязательными в то время высокими башнями по бокам, с опускающейся решеткой и подъемным мостом; решетка была опущена, а мост поднят. Такие же точно ворота с башнями были видны и в двух внутренних стенах. Но все трое ворот не приходились друг против друга, потому что были расположены не по прямой линии; таким образом их нельзя было пройти все насквозь, и, вступив в первые ворота, приходилось идти между двумя стенами ярдов тридцать в сторону, чтобы попасть во вторые. И вздумай забраться сюда неприятель — он очутился бы под перекрестным огнем, направленным на него с обеих стен. Та же участь ждала бы его, если бы ему удалось прорваться сквозь вторые ворота. Словом, для того, чтобы проникнуть во внутренний двор, где стоял замок, надо было миновать два опасных узких прохода, обстреливаемых с двух сторон, и завладеть тремя сильно укрепленными и тщательно оберегаемыми воротами..."
Что скрывалось за укреплениями замка
Давайте, не касаясь быта царственных особ, попробуем заглянуть в обычный замок обычного барона, — достаточно сильного и обеспеченного, чтобы содержать его в порядке и полной боевой готовности. Словом, последуем за тем самым рыцарем, что в конце предыдущей главы — помните? — трубил перед замковыми воротами в рог...
Каждый, кто останавливался перед воротами, обязательно ощущал на себе множество внимательных глаз. Дозорные помещались на стене на узкой дорожке за каменными зубцами, однако снизу их совсем не было видно, потому что стена закрывалась крытой деревянной галереей, которая выдвигалась на каменных стропилах за зубцы и как бы нависала над стеной.
Но вот лязгают тяжелые цепи, и подъемный мост перекидывается на другую сторону рва, можно въезжать в замок. Казалось бы, за мрачными серыми стенами нет ничего, что могло бы обрадовать взгляд, но внутри за воротами лежит достаточно просторный двор, поросший зеленой травой. Есть даже и небольшой замковый сад с лекарственными травами и растениями, которые пополняют несложную аптеку жены барона. К тому же в этом саду можно погреться на солнышке, лучи которого довольно скудно проникают в остальные замковые закоулки.
Здесь же, во дворе, есть свободная площадка для выездки молодых лошадей и воинских упражнений барона и его сыновей. На этой площадке, едва достигнув семилетнего возраста, ребятишки начинают учиться ездить на коне, метать копье, стрелять из лука, сражаться на мечах.
Если первый двор достаточно просторен, то в нем вдобавок могут размещаться и некоторые хозяйственные постройки: мельница, на которой все крестьяне из подвластных барону деревень обязаны молоть свое зерно, большая печь, где они пекут хлеб. Часть зерна и хлеба пополняет при этом амбары хозяина замка. В этом же дворе крестьяне вместе со своими семьями, скотом и нехитрым скарбом находят убежище в случае вражеского нашествия.
Но есть в замке и еще один, внутренний двор, отделенный от первого еще одной зубчатой стеной, укрепленными воротами, а то еще и дополнительным рвом со вторым подъемным мостом. Жилые и хозяйственные постройки в этом дворе тесно примыкают друг к другу без особенного порядка — видно, что строитель мало заботился о красоте, стремясь лишь к тому, чтобы здания были крепкими, надежными и занимали наименьшую площадь. В этих постройках размещаются важнейшие хозяйственные службы замка — кухня, кузница, оружейная мастерская, конюшни, псарни, погреба, амбары, — а также жилые помещения для челяди. Сам же барон и его семья обитают в громадной башне, поднимающейся посреди двора, на главном месте.
Как жили обитатели замка
Чтобы войти в жилой дом, надо подняться по каменной лестнице. Местами каменные ступени сменяются деревянными, их можно легко снять, и тогда в лестнице будут зиять непреодолимые пустоты. Входная дверь окована железом, взломать ее почти невозможно.
В большом парадном зале, где собираются вассалы, где проходят пиры и поют заезжие жонглеры, всегда царит полумрак. Небольшие окна, прорубленные в мощной толще стен, забраны для большей безопасности железными решетками и заклеены от ветра промасленной бумагой или бычьими пузырями. Стекло — мутное, почти непрозрачное — уже известно в Европе, но стоит дорого и позволить себе застеклить окна могут лишь короли и герцоги, да самые богатые из сеньоров. Зимой окна наглухо закрываются деревянными ставнями, и тогда зал освещается смоляными факелами, воткнутыми в железные кольца на стенах, да огнем огромных каминов, где пылают целые стволы больших деревьев.
Во всех жилых помещениях стоит неистребимый запах дыма, гари и копоти. В длинных узких коридорах живут летучие мыши, под ногами носятся крысы. Мрачно, темно и в тех комнатах над залом, что служат спальнями для барона, членов его семьи и гостей. Внизу же, в подвале под залом, помещаются самые верные из слуг, а еще ниже — подземелье с казематами для пленников низкого звания и рода. Как правило, есть здесь и потайная дверь, что ведет к подземному ходу, который оканчивается где-нибудь в чаще соседнего леса. Через этот ход можно было делать неожиданные для врага вылазки во время осады замка или спасаться бегством вместе с семьей и челядью, если уж ничего другого не оставалось.
В мирное время каждое утро с дозорной башни слышался звук рога, которым часовой встречал восход солнца. Со стен ему отвечали другие сторожа. Замок, ночью казавшийся вымершим, вдруг оказывался полным людей. Внутренний двор наполнялся гостями, родственниками, оруженосцами — детьми благородных родителей, ждущими посвящения в рыцари, когда придет для этого срок. Жил в замке и священник, состоящий при домовой часовне, не говоря уж о многочисленных слугах.
Работы слугам всегда хватало. Были они и столярами, и оружейниками, и каменщиками, и кровельщиками. При необходимости на помощь им призывались крепостные крестьяне, которым вдобавок к работам в замке приходилось обрабатывать и господские поля, а также снабжать замок льном, домашней птицей, яйцами, ягодами.
Чем многочисленнее была у барона челядь, тем он считался сильнее и богаче. Слуги, жившие в замке, не только работали по хозяйству, но составляли и военную дружину, отправлявшуюся, когда приходила пора, на войну вместе с хозяином. Управление слугами и хозяйством требовало частого непосредственного вмешательства барона, но это, как правило, лишь развлекало его в свободное от войны время.
Рано утром, прослушав службу в часовне, барон появлялся на одной из площадок лестницы башни, специально отведенной под место разрешения споров, если они возникали среди обитателей его владений. Здесь же барон отдавал приказания слугам, а потом лично шел осматривать свое обширное хозяйство. Впрочем, на крестьянские работы внимания обращалось мало — здесь барон всецело полагался на управляющих, но обязательно он заглядывал на конюшню, на псарню. в мастерские, где ковались мечи, копья, устранялись поломки вооружения.