Рыцари
Шрифт:
Только Глориана все обдумала и решила, что впредь не повторит своих ошибок, как в дверях больничной палаты появился Лин. Он был сам не свой: усталый, небритый, взъерошенный.
— Ты беременна, — сказал он. В руке Лин держал ее медицинскую карту. Кирквуд не был лечащим врачом Глорианы, но как работник больницы имел доступ к любому документу. Глориана многое узнала о больнице из мелодраматических сериалов, которые любили смотреть Марж и миссис Бонд.
Глориана села в кровати, опершись спиной о подушки. Казалось, каждая косточка в ее теле болит
Результаты его показали усталость и переутомление.
— Да, — подтвердила Глориана спустя некоторое время. Она никому, кроме Дэйна, еще не сообщала о своей беременности, но понимала, что здесь нечего, стыдиться. В конце концов она замужняя женщина, даже если ее муж и жил семь веков назад.
— Ты давно знаешь об этом? — спросил Лин, no-прежнему стоявший в дверях. Он был все так же дружелюбен, но казался каким-то чужим, холодным и… обиженным.
— С самого первого дня, — ответила Глориана, расправляя одеяло, и это не было преувеличением. Она знала, что зачала ребенка от Дэйна в римских банях, в глубине Кенбрук — Холла. Что-то безошибочно подсказало им тогда, что они дали начало новой жизни.
— Надо было сказать мне, — сухо проговорил Лин. Ее друг наконец вошел в комнату и подвинул стул к ее кровати. — Боже мой, Глориана, беременной женщине необходим покой, отдых, правильное питание и витамины.
Глориана понятия не имела, что такое «витамины», но не стала расспрашивать Лина, боясь услышать от него подробное и длинное объяснение.
Лин долго молча смотрел на нее.
— А кто отец?
— Дэйн Сент-Грегори, пятый барон Кенбрук, кто же еще? — гордо ответила Глориана, Она вздернула голову и скрестила руки на груди.
— Разумеется, — тяжело вздыхая, сказал Лин, — но ведь его нет рядом с тобой, чтобы позаботиться о тебе и ребенке…
Глориана никак не могла и не хотела привыкнуть к отсутствию Дэйна. Слова Лина болью отозвались в ее сердце. Лучше она останется совсем одна, если не сможет вернуться к мужу.
— Я не идиотка, Лин, и не инвалид, — отрезала Глориана. — Я сама могу позаботиться о себе!
Казалось, Лин устал от этой борьбы. Он откинулся на спинку стула и вздохнул.
— Я не хотел унизить тебя, — сказал он, стараясь быть терпеливым. — Просто я беспокоюсь…
— Не беспокойся! — перебила Глориана. — Сегодня днем меня выписывают из больницы. Я собираюсь вернуться обратно в книжный магазин. Конечно, если только Джанет по — прежнему доверяет мне.
— Конечно, Глориана. Но прошу тебя, прислушайся к голосу разума! Ты вообще не должна сейчас работать. Тебе необходим отдых, хорошая еда, спокойствие…
— Господи Боже, — взорвалась Глориана, — ты принимаешь меня за беспомощного младенца!
— Все, сдаюсь! — воскликнул Лин, отодвигая стул с явным намерением уйти.
— Давно пора, — раздался от дверей голос
Лин хотел было что-то сказать, но потом передумал и вышел из палаты.
— Просто он заботится о тебе, — сказала Марж доверительно, входя в палату. Она принесла небольшой пакет, в котором оказалась свежая одежда: бежевый вязаный джемпер, который, как вспомнила Глориана, в Америке Называли «свитером», вельветовые слаксы, носки, нижнее белье и пара туфель. Одежда, которая была на Глориане во время ее печально закончившейся поездки на автобусе, вероятнее всего попала в химчистку, если только не потеряна.
— Значит, Лин должен перестать заботиться обо мне, — пробормотала Глориана. Она на мгновение закрыла глаза, пытаясь сдержать рвущиеся наружу слезы. — Он хороший человек и не заслуживает того, чтобы я разбила ему сердце, — Но ведь это его собственный выбор, — сказала Марж. — Ты не сможешь излечить Лина от его чувств, Глориана. Тут не стоит даже и пытаться, это никому не принесет никакой пользы. Ну что ж, давай одеваться. Я отвезу тебя обратно в магазин Джанет. — Она похлопала рукой по карману больничного халата. — У меня здесь рецепт, заедем по дороге в аптеку. Тебе прописали витамины и еще кое-какие лекарства от простуды.
Глориана поручила себя заботам Марж. Та помогла ей одеться и вывезла из больницы на специальном кресле-каталке. Глориана еще чувствовала некоторую слабость в ногах, но все же смогла бы выйти сама. Вся эта шумиха вокруг нее была совсем ни к чему.
Заехав в аптеку — Глориана ждала в машине, пока Марж сбегала за лекарствами, — они остановились наконец перед книжным магазином Джанет. Если бы Глориана могла выбирать, она пожелала бы очутиться сейчас в своем родном Кенбрук-Холле, рядом с Дэйном, но нет — так нет! Сейчас она была рада и домику Джанет, потому что здесь ощущала себя более или менее самостоятельной.
Глориана горячо поблагодарила Марж за заботу. Та усадила ее в мягкое удобное кресло перед камином, развела огонь и приготовила крепкого душистого чая. Попрощавшись, Марж уехала, предоставив Глориану самой себе.
Глориана выпила свои лекарства — витамины и антибиотики, а потом погрузилась в здоровый сон без сновидений. Когда она открыла глаза, то увидела, что у камина возится Лин, подкладывая дрова в огонь. Аппетитный запах еды дразнил обоняние. Кирквуд выглядел сейчас таким несчастным, что Глориана забыла свое прежнее раздражение и сердечно поприветствовала его.
— Ты всегда приезжаешь в гости без приглашения? — шутя просила она.
Лин обернулся через плечо и грустно улыбнулся.
— Нет, но ты не отвечала на мои звонки, а я звонил, наверное, раз сто. Как ты себя чувствуешь, Глориана?
— Получше. А как ты? Он невесело рассмеялся.
— Как говорится, я чувствую себя так, словно меня вывернули наизнанку.
Глориана не могла не рассмеяться, представив себе, как будет выглядеть Лин, если его вывернуть наизнанку. Но увидев боль в его глазах, которую он тщетно пытался скрыть, Глориана посерьезнела.