Рыжая Мэри

Бартова Анна

— Я знаю, Крис, — так же глухо отозвался Патрик.

Друзья замолчали, говорить было нечего, все было понятно без слов. Пустые, обнадеживающие и не приносящие облегчения фразы были бессмысленны. Зачем говорить, если и так все ясно? Мэри смертельно ранена, вероятно, она уже не очнется. Кристофер понимал это как врач намного лучше милорда Вэндэра, но говорить об этом не собирался. Понимал он также и то, что, прикладывая в сражении нечеловеческие усилия, она уменьшила свои шансы на поправку. И все же Крис на что-то надеялся. Это было безумием, но он

надеялся.

Каждый углубился в свои мысли, ища утешения и не находя его. Надежда, слабая, неотчетливая, далекая и почти невозможная, блестела тусклым светом в душе друзей. Но озвучить, спугнуть ее они не решались. Мысль, что этот слабый огонек может ускользнуть, растаять, как мыльный пузырь, будто его и не было, тяжелым камнем давила сердце и сковывала горло.

Патрик закрыл глаза. Одинокая крупная слеза потекла по его раненой небритой обветренной щеке. Кристофер похлопал его по плечу и негромко вздохнул. Как же медленно тянулось для них время! Эта ночь казалась бесконечно мучительной, долгой. Никто не знал, что принесет утро, и от этого становилось еще тяжелее.

В это время Эльза, не зная, куда ей приткнуться и робея перед молчаливыми и грозными пиратами, быстро переправляющимися с «Победы» на соседний корабль, тихо стояла на носу судна. Для нее время неслось быстро. Вскоре «Победа» оставила искалеченный французский фрегат далеко позади. Эльза же с интересом и страхом следила за спускающимися пленными и вооруженными солдатами. Она не знала, сколько времени простояла так, глядя на суету людей на палубе. Вероятно, долго. Девушка уже начала замерзать и решила пойти в каюту, выделенную ей, как вдруг к ней подошел сэр Левод.

— Доброй ночи, сэр, — опустив глаза, пробормотала она.

— Да, — усмехнулся он, — для нас с вами она добрая.

— Сэр, — дрожащим голосом начала Эльза, — вы знаете, что сэр Габриель погиб?

— Да, мисс, знаю.

Эльза подавила рыдания и, смахнув слезинку, хлюпнула носом.

— В этот вечер, — негромко и задумчиво протянул офицер, — мы потеряли много достойных людей. Вы, мисс, вероятно, знаете, что нас было сто человек, включая разбойников, которых пришлось отпустить. После боя нас осталось лишь шестьдесят семь. — Он вздохнул. — Противники, думаю, потеряли пятьдесят своих бойцов, может, чуть больше.

— Сэр, вы не знаете, где сейчас Мэри?

Эдуард повернул голову, удивленно заметив, что девушка назвала свою подругу не по титулу, но по кличке.

— Ей очень плохо, неизвестно, выживет она или нет.

Эльза вздохнула и начала теребить оборванный край платья холодными тонкими пальцами. Сэр Левод с жалостью посмотрел на нее и взял ее дрожащие руки в свои.

— Не беспокойтесь, мисс, — горячо заговорил он. — Все страхи позади, поверьте! Больше не будет тревог, обещаю!

— Как вы можете давать такие обещания? — горестно воскликнула та.

Вместо ответа Эдуард отпустил ее руки и нежно обнял хрупкую дрожащую фигурку за плечи. Эльза уперлась щекой в его плечо и, всхлипнув, шепотом произнесла:

— Сэр Габриель

погиб, защищая меня. Он… Он… спас меня от этого злого капитана. Если бы не он, меня бы здесь не было… Сэр Габриель был самым храбрым человеком из всех, кого я знала.

Эдуард погладил девушку по распущенным золотым волосам, не зная, как можно ее успокоить. Он знал Габриеля меньше одного дня, однако также успел проникнуться к нему уважением. Вдруг внезапная мысль пришла ему в голову, и сэр Левод поспешил ее озвучить:

— Мисс, я понимаю, сейчас неловко об этом говорить, но все же… Я думаю, отвага Рыжей Мэри могла бы поспорить с сэром Габриелем.

Эльза резко отстранилась от офицера, ее бледные щеки вспыхнули. Сэр Левод непонимающе посмотрел на нее. Быстро вдыхая прохладный морской воздух ночи, она тихо, но напряженно произнесла:

— Сэр, вы были правы, а я ошибалась.

— О чем вы, мисс?

— Я говорю о Мэри. Теперь я не могу называть ее по-другому. Вы, сэр, были полностью правы, говоря, что она убийца, воровка, лгунья и жестокая женщина! Простите, что я, не зная ее, имела дерзость спорить с вами.

— Да, я так говорил, — медленно, взвешивая каждое слово, произнес Эдуард. — Но после сегодняшнего вечера я считаю свое мнение ошибочным.

— Нет, вы были правы! И я вынуждена согласиться с вами.

— Мисс, — мягко произнес Эдуард, вновь беря ее руки в свои, — вероятно, она чем-то обидела вас, поэтому вы так говорите. Но пройдет время, и вы будете смеяться над своей обидой.

— Нет! — резко отрезала Эльза и, понизив голос, добавила: — Она убила того человека. Нет, не в битве, — поспешила пояснить она, видя непонимание Эдуарда. — После того как мы встретились, я пошла на палубу. Там один пират начал приставать ко мне. Сэр Габриель заступился, — при этих словах она всхлипнула, — но оказался не такой проворный, как преступник. Тогда вмешалась Мэри… Она убила этого пирата, а на меня накричала.

— Возможно, вы что-то не так поняли, — замялся Эдуард.

— Я все поняла, — тихо произнесла девушка.

— Вам сложно понять ее действия, ведь ваша жизнь складывалась совершенно в разных условиях. Не вините ее, не разобравшись во всем до конца.

— Почему вы защищаете ее? Не вы ли говорили, что Рыжая Мэри — опасная преступница? Сэр, это ваши слова.

Эдуард задумался, словно решая, стоит ли открывать ей свои мысли. Взглянув в ожидающие карие глаза, он не выдержал и произнес:

— Я видел, что она рисковала своей жизнью, защищая вас. Я видел, что она поставила под удар себя и мужа, не будучи уверенной в победе над Яном. И я видел ее взгляд, когда силы стали покидать ее.

Эльза замолчала, ей не хотелось продолжать эту тему. В душе она знала, что офицер прав, но согласиться с ним и признать его правоту девушка не хотела и не могла. Повисла пауза. Переступив с ноги на ногу, она посмотрела на черное море и спросила, когда они доберутся до скал.

— Утром, — протянул собеседник. — Может, часов в восемь, может, позже.