Рыжий Ястреб
Шрифт:
Она довольно обоснованно считала, что свою свободу она завоевала еще вчера, когда отчаянно бросилась на караван Ардаруса, в самую гущу жестокой битвы. Если же и сейчас кто-то из разбойников собрался бы сказать что-то против ее намерений, она без особого желания, но снова взялась бы за оружие, чтобы еще раз показать, кто она такая.
Ее драная рубаха, доходящая ей почти до колен, потрескавшиеся от ветхости кожаные штаны и огромного размера сапоги при дневном свете оказались немыслимым противным тряпьем. Еще совсем немного времени тому назад Карела скорее умерла бы, чем надела
Дожевывая лепешку, добытую ночью из запасов провизии, отобранных у караванщиков, и запивая ее ледяной водой, от которой ныли зубы, Карела неторопливо размышляла над своей судьбой, когда заметила идущего к ней чернобородого Ордо.
Разбойник шел довольно твердо, но когда он приблизился, Карела с изумлением увидела, что хотя рану на лице закрывала свежая чистая повязка, сам Ордо был весь мокрый. С его длинных темных волос еще капала вода, куртка облепляла его мокрые плечи, и даже на сапогах виднелись потеки.
— Что это с тобой, Ордо? — подозрительно спросила девушка.
— Абериус перестарался, — ответил Ордо и поморщился.
— Как это? Я же ясно ему сказала, чтобы он не вздумал со мной шутки шутить и делать свое дело кое-как… — начала сердиться девушка.
— Тихо, тихо, — Ордо поднял руку. — Я помню, что ты вчера говорила. Абериус всю ночь со мной сидел и обкладывал меня мокрыми лоскутами, такими холодными, что я вообще перестал чувствовать, где у меня что… Но он просто измучил меня своими бесконечными байками. И когда я уже под утро не выдержал и рявкнул на него, он обиделся, в сердцах вылил на меня всю воду, что оказалась под рукой, и ушел.
— Вот мерзавец! — вскочила Карела.
— Ну не скажи, я же на ногах, значит, тебе не к чему придраться, Карела! — отозвался Ордо. — Я пришел спросить, ты как? Не голодна?
— Нет. Ты можешь подыскать для меня хорошую лошадь, Ордо?
— А то нет? — бородач горделиво выпрямился. — Уж в чем в чем, а в лошадях я, хвала Митре, разбираюсь. Сейчас посмотрю, наверняка в караване были неплохие, а если не найду там подходящей, дам тебе свою. Если честно, лучшего коня, чем мой, трудно сыскать в степях Заморы!
— Если так, то не стоит лишать тебя хорошего коня. Меня в дороге вполне устроит что-нибудь попроще, но он должен быть достаточно выносливым, чтобы мне не пришлось менять его, едва отъехав подальше отсюда.
— Подожди-ка, подожди! — воскликнул Ордо. — А куда это ты собралась?
— Я еду дальше, приятель, — усмехнулась она. — Что-то загостилась я у вас. Да и прием мне показался слишком уж теплым.
— Вот как? — Голос Ордо сорвался, видно было, что он не ожидал такой новости.
Переминаясь с ноги на ногу, он задумчиво смотрел на снующих по лагерю разбойников и наконец махнул рукой:
— Что ж, Карела, ты имеешь право уехать, и я никому не позволю помешать тебе сделать
Разбойник пошел прочь, а Карела снова присела на поваленное сухое дерево подождать его. Какую лошадь приведет Ордо, ей было по большому счету безразлично. Потому что ей было так же безразлично, как далеко довезет ее конь. Она совершенно не представляла, куда ей держать путь.
Ордо почему-то долго не возвращался. А пока его не было, в лагере началось какое-то движение. Со всех концов балки к одному из костров потянулись люди. Карела видела, что вся шайка сгрудилась вместе, и разбойники что-то очень оживленно обсуждают. Гомон стоял довольно громкий, но нестройный, и ничего разобрать было нельзя.
Наконец люди расступились и, пропустив вперед Ордо, двинулись к Кареле плотной разношерстной толпой. Ордо держал за повод отличную каурую лошадь, молодую и сильную, со свежим рубцом от клинка на шее.
Карела поднялась навстречу шайке. Ее рука сама потянулась было к оружию, но ни у кого из идущих она не заметила обнаженного клинка. Лица разбойников были серьезны и сосредоточены, насколько вообще могут быть сосредоточены и собраны люди подобного сорта. Они сблизились с Карелой и остановились.
— Вот, — Ордо передал Кареле повод, — Это тебе, Рыжий Ястреб. Это верный друг. Это хороший боевой конь, не боится свиста и крика, не шарахается от блеска и звона клинков. Он тебя не подведет.
— Хорошо, — машинально произнесла Карела, не сводя глаз с пестрой толпы. — А какого дьявола вам еще нужно от меня?
Абериус, стоящий рядом с Ордо, толкнул чернобородого локтем в бок. Ордо сдержанно кашлянул, поправил повязку на лице и важно сказал:
— Мы тут поговорили с ребятами и решили… Решили просить тебя, Рыжий Ястреб, остаться с нами.
Карела вытаращила глаза:
— Вы серьезно? Ну, тогда вы, видно, на солнышке перегрелись Я ничего не забыла в вашей шайке!
Она поставила ногу в стремя и запрыгнула в седло. Никто из разбойников не шевельнулся и ничего не сказал. Но также никто из них не ушел прочь. Все, как один, стояли и смотрели на Карелу. Нет, ну каковы, мерзавцы? То едва не убили ее, то притащились просить… Ну, положим, если уж просить, то следовало бы просить как следует.
— Видишь ли, Ястреб… Всем нам пришлось признать, что благодаря тебе мы этой ночью не только взяли хороший куш, но и потеряли куда меньше народу, чем обычно, — сказал Ордо. — И мы не хотели бы терять нашу удачу…
— Ну это только потому, что ваш Таниус был болваном и набивал себе брюхо, не считаясь ни с вашими жизнями, ни со своей. Мозгами он шевелил медленно, а может статься, у него их вообще не было, — фыркнула Карела. — К тому же, он забыл, для чего человеку даны уши, а может быть, мама не смогла ему это объяснить, а он сам так и не догадался… А уши вам даны, болваны, чтобы слушать хорошенько по разным нужным местам, собирать полезные сведения и не попадать потом впросак именно благодаря этим самым сведениям, а не благодаря женщине, случайно попавшейся вам в руки… Разведку надо проводить, остолопы, если не хотите, чтобы удача повернулась к вам спиной!