Ржавчина и соль
Шрифт:
И тут-то зацепка его и нашла.
Не заметить ее было невозможно, потому что она была напечатана крупным шрифтом на первой полосе.
«Николас Элви мертв, но пост верховного судьи не пустовал ни дня! Новым оплотом справедливости и правосудия становится Винсент Стар, бывший прокурор из Оршена!»
Винсент Стар. Джим почувствовал, как мир вращается вокруг него, кружится все быстрее и быстрее, заставляя голову взрываться от нахлынувших мыслей. Стар был коллегой Виктора Беккета. Насколько Джим помнил, у них с отцом никогда не было конфликтов.
Но кто сказал, что Джим знал все?
В конце концов, Пустые
Вот только перед тем, как вплотную заниматься старым коллегой отца, который ни с того ни с сего вдруг стал одним из самых влиятельных людей Соединенных Земель Малиры, Беккет решил раз и навсегда выяснить несколько вопросов.
Как связаны между собой Клайд Мур, погибший много лет назад, и знаменитый проповедник Клайд Безгрешный? Почему Нора Синклер до сих пор притворяется проституткой, ночуя в элитном доме удовольствий?
И при чем тут, бездна его забери, ржавчина и соль?
Глава 3. Марьяж
Дождаться полудня было несложно. После выбившей его из колеи газетной статьи Джим почувствовал возбуждение и нестерпимое желание действовать. Прибыв в Оршен, он застрял, долгое время наблюдая за необычной парочкой. Будто спал. Выжидал. Убивал время, чтобы в определенный момент на него свалилась истина.
Истина ли?
Беккет не питал иллюзий. Ник научил его смотреть в корень, не пытаться искать трудности там, где их нет. Истина чаще всего находится на поверхности. Верховный судья, за много лет заслуживший безупречную репутацию, знал, о чем говорит.
Но в то же время он утверждал, что не стоит верить своим глазам безоговорочно. Истина может играть с тобой в прятки, заявлял он. Поэтому ты всегда должен быть в поиске. Ты всегда должен быть готов к тому, что истина может оказаться фальшивкой.
Именно поэтому Джим немного успокоился и дочитал столичный вестник до конца. Внимательно и вдумчиво. Но ничего интересного не нашел. Только местные сплетни, раздутый некролог – осень всегда уносила больше жизней, поэтому здесь не было ничего удивительного, – парочка заметок про намеченные свадьбы влиятельных персон, и все.
Если так подумать, то, кроме статьи о назначении Стара, в столичном вестнике не было ничего информативного. И это действительно жутко походило на магию.
Пустые Зеркала выполнили свое предназначение. По крайней мере, Джиму очень хотелось так думать. И поэтому до полудня он успел многое сделать.
Он выяснил, что в архиве на Книжной улице нет информации про Винсента Стара. Сунуться в главное управление сыска и патрулирования под видом пострадавшего (благо синяк на скуле никуда не делся) и попытаться узнать, где находится местная кладезь информации с личными делами сотрудников, новых и старых.
Рискнуть всем и предъявить бумагу, подписанную Ником, затребовав доступ. Наглость сработала: не вспомнив, что составивший бумагу уже мертв, сыскари беспрекословно предоставили ему личное дело Винсента Стара. А также Виктора Беккета. Не дожидаясь, пока ребята придут в себя, Джим взял папки и был таков, решив, что изучит их позже.
Конечно, была опасность, что через некоторое время в гостиницу заявятся сыскари, сообразившие, что бумага бывшего верховного судьи потеряла силу, но Джим, оценив обстановку, решил, что это случится не скоро. Судя по всему, у представителей
Слишком легко. Слишком гладко.
И Джим мог объяснить происходящее только тем, что вчера пережил. Сон без сновидений помог ему понять намеки Норы, когда она говорила про спигелов. По измерению Пустых Зеркал разгуливают несбывшиеся и неосуществимые желания. Они похожи на людей с мыльными пузырями вместо головы. А спигелы – это истинные обитатели того мира. Отражения. Значит ли это, что вчера, глядя на гнилое чудище, издающее звук ножа по стеклу, Джим увидел самого себя?
Об этом он собирался спросить у Норы и Клайда, когда они вернутся из очередного рейда в потусторонний мир.
За заботами, наглым выуживанием информации и раздумьями время прошло незаметно. Близился полдень.
Час для встречи пришел, и Беккет во второй раз за день отправился на Книжную улицу. Туда, где его ждали те, кто мог ответить на многие вопросы. Осталось только заставить их это сделать…
Заняв привычное место, откуда он наблюдал за Норой и Клайдом на протяжении двух недель, Джим поплотнее запахнул плащ и начал ждать. Пока он занимался делами, погода в Оршене из просто гадкой превратилась в совсем безрадостную: противная, но вполне терпимая морось сменилась накрапыванием мелкого дождя и пронизывающим ветром. Все попытки спастись от сырости были тщетны, и все, кто мог покинуть улицы города, так и сделали. Прохожих было совсем немного, да и те были озабочены только желанием оказаться там, где тепло и сухо, поэтому вряд ли замечали что-нибудь. Когда часы на ратуше пробили двенадцать раз, Джим надвинул шляпу поглубже и скрылся в нише между домами. Если хочет ответов, он должен застать оригинальных напарников врасплох. Так же, как они сделали с ним вчера. Жаль, что у него в рукаве не припасены козыри в виде компрометирующих досье. Репутации Норы уже ничего не может повредить, а Клайд и вовсе неприкосновенен, ведь он служит Истинному Богу.
Пожалуй, именно Клайд мог позволить себе все. Или почти все. Находясь под защитой храма, веры и любви прихожан, он был буквально покрыт броней безупречной репутации. Вздумай Джим публично его разоблачить, от него ничего бы не осталось. От Джима, а не от Клайда, к сожалению.
Потому что слова имеют силу, а слова такого пройдохи, как Клайд Безгрешный, – особенно. Знаменитый проповедник, путешественник по Пустым Зеркалам. Интересно, почему никто до сих пор не разнюхал, чем он занимается?
Очередной вопрос, на который стоит узнать ответ.
Сколько их уже у Джима? Целый ворох, и он только растет.
Прошло несколько минут, но из заброшенной лавки молочника так никто и не вышел. Книжная улица полностью опустела, а продрогший насквозь Джим начинал тихо звереть. Кажется, Нора и Клайд снова его обманули.
Когда вместе с дождем на плаще начали оседать мгновенно тающие хлопья снега, Беккет не выдержал. Пересек улицу и открыл скрипучую дверь. Конечно же, никого не обнаружил. В подсобке, откуда вчера его увели в иной мир, валялись метла, несколько бидонов и черепки разбитых глиняных горшков. Ничего не указывало на то, что здесь каждый день бывают люди. А ведь это тоже странно: лавка стоит не закрытой, в этом месте давно уже должны были устроить убежище какие-нибудь бездомные. А уж о производителях незаконной дури, которым всегда требуются заброшенные помещения, и говорить нечего.
Конец ознакомительного фрагмента.