Ржавчина
Шрифт:
– А никак. Там, – указал Григ в другую сторону, – как раз на том месте, куда ракеты ударили, ядовитая топь образовалась. Дрянь такая, что к ней даже механоиды близко не подходят… Да и лианы лучше не трогать. Смотри.
Кончиком меча Григ коснулся одной из зеленых плетей. Лиана изогнулась, будто змея, потянулась вверх, свилась в петлю, на миг замерла и снова опала, приникнув к стволу дерева.
– Она живая?
– Не знаю. Но за ногу схватить может.
– И что потом?
– Не знаю – не проверял.
Григ отыскал место, где просвет между стволами был пошире, и одним взмахом меча разрубил мешавшие пройти лианы. Обрубленные концы судорожно дернулись и начали спиралями
– Обычная вода, – сказал Григ, – ее даже пить можно.
– Как-то не хочется, – передернул плечами Василий.
– Я и не заставляю.
Григ протиснулся между стволами и оказался в зеленом полумраке.
Василий полагал, что чем дальше в глубь зеленой чащи, тем труднее будет идти. Оказалось – наоборот. Проходы между деревьями сделались шире, и Григу реже приходилось махать мечом, прорубаясь сквозь сплетение ветвей и лиан. Однако теперь нужно было внимательно смотреть под ноги. Меж вздыбивших землю корней торчали странного вида образования, как будто собранные неумехой из детского конструктора. Какие-то металлические стерженьки, пластинки, проволочки, перекрученные и переплетенные самым неимоверным образом. Вот на них-то Григ велел не наступать.
– А что будет, если наступишь?
– Лучше тебе этого не знать.
Голос у сталкера при этом был скорее насмешливый, чем мрачный. Однако у Василия почему-то не возникло ни малейшего желания проверить, где здесь собака зарыта. Да и собака ли?
– Григ, можно спросить?
– Давай, спрашивай.
– Почему ты на наемников с саблей накинулся?
– Это не сабля, а катана.
– Ну, хорошо, пусть будет катана. Так у тебя же автомат есть.
– Наемника из автомата завалить непросто. Он ведь почти киборг, все жизненно важные органы надежно защищены или продублированы. Его можно пулями изрешетить, а ему хоть бы что.
– А с катаной проще?
– С катаной вернее. Во-первых, я атакую, значит, наемник вынужден защищаться, что ставит его в неудобное положение, – он к такому не привык. Во-вторых, на расстоянии удара мечом основное оружие киберсталкеров, все эти плазменные выбросы, замораживатели и кинетические удары, неэффективно, поскольку угрохать себя можно даже с большей вероятностью, чем противника. Ну, а моя катана тут как раз при деле. Да ты и сам видел.
Василий поначалу удивлялся: почему атмосфера, царящая под зелеными сводами, кажется ему чрезмерно мрачной, почти гнетущей? Ведь вроде как обычный лес. Все, как полагается. Сыростью пахнет, прелой листвой. Ну, может быть, не совсем обычный, но все равно ведь лес. А лесов он никогда не боялся. Ему даже заблудиться как следует ни разу не довелось. И вдруг он понял – лес, по которому они шли, казался мертвым. Или, правильнее сказать, ненастоящим. Лес не умер – он никогда не был живым. Его кто-то придумал. А мастера-декораторы собрали его из искусственных материалов в гигантском павильоне киностудии для съемок фильма. В лесу не было ничего живого, кроме двух человек, делающих вид, что они куда-то идут, но на самом деле топчущихся на месте. В ветвях не порхали птицы, надоедливая мошкара не липла к лицу. Даже звуков не было слышно. Никаких. Словно они находились в огромной сурдокамере.
Василий уже собирался спросить Грига, почему в этот лес даже воронье не залетает? Но тут-то лес как раз и закончился. Они вновь оказались под открытым небом, на площадке, некогда залитой бетоном, а потом будто вскопанной гигантскими безумными кротами. Неподалеку виднелись руины здания, когда-то, по всей видимости, составлявшего часть спортивного комплекса.
Григ
– Механоидов уже видел? – шепотом спросил он Василия.
– Живьем – нет… Только в записях.
– В записях я даже президента видел, – Григ усмехнулся и протянул парню бинокль. – Видишь обвалившийся козырек?
Василий приложил бинокль к глазам.
– Вижу.
– Теперь смотри чуть левее от него. Почти у самого фонарного столба…
На разрушенных бетонных ступенях – когда-то это было парадное крыльцо, ведущее в спортивный комплекс, – копошилось существо размером с годовалого теленка. У него была вытянутая морда и длинный, широкий у основания, постепенно утончающийся хвост, кончик которого то и дело нервно подергивался. Корпус механоида имел форму колокола с широкой юбкой, под которой виднелись два колеса без покрышек, но с глубокими косыми дугами по всей окружности. Весь он, от морды, утыканной похожими на пилы клыками, до кончика извивающегося хвоста, был покрыт матово отсвечивающими металлическими пластинами, будто Дракон чешуей. Механоид мордой тыкался в разломы между ступенями, как будто пытался что-то достать из-под них. Вот он ухватил что-то мощными челюстями – или захватами? – дернулся, крутанул головой и, опираясь на хвост, попятился назад. При этом корпус его приподнялся, а колеса разошлись в стороны, как будто это были опорные лапы.
– Кто это? – не отрывая взгляда от странного существа, шепотом спросил Василий.
– Камнеед.
Механоид наконец выволок из-под рухнувшей лестницы то, что его заинтересовало. Это оказался здоровенный обломок бетонной плиты с торчащими во все стороны кривыми, заржавевшими арматуринами. Бросив обломок перед собой, Камнеед принялся дробить его могучими челюстями. Треск стоял такой, будто камнедробилка работала.
– Что он делает?
– Пойди спроси, – усмехнулся сталкер.
– Я серьезно, – обиделся парень.
– В том-то и фокус, Василий, что никто не может понять, что этим чертовым тварям нужно. Ученые, насколько мне известно, до сих пор решить не могут, разумные они или нет.
– На вид почти как живой.
– Точно, – согласился Григ. – Но ведь и роботы тоже ведут себя как живые. Хотя на самом-то деле за них все решает программа. Я вот как-то раз видел робота-сиделку. Ну, вылитая старушка-санитарка. Даже выражение лица такое же страдальческое. Так и не скажешь, что внутри она электроникой набита.
– Почему разум не может быть электронным?
– Может. Но к механоидам это отношения не имеет.
– Почему?
– Потому, что это механоиды. Их не человек создал.
Василий снова поднял бинокль и посмотрел на Камнееда, продолжавшего терзать бетонную плиту.
– Так что, он действительно грызет бетон?
– Ну, в общем, да. Только интересует его арматура, что внутри бетона. Железо. Оно необходимо механоидам, чтобы восстанавливать и перестраивать себя. Железо и энергия – вот все, что им требуется для того, чтобы жить. Военные поначалу думали, что механоиды за пределы Зоны рванут, все на своем пути сметая, вот и пытались их прямо здесь задавить. Не получилось. Выставили кордон по периметру Зоны. Оказалось, что в принципе механоиды, конечно, могут прорвать периметр. Но далеко уйти им все равно не удастся. За пределами Зоны без постоянной энергетической подпитки век механоидов определяется емкостью аккумуляторов.