Ржавчина
Шрифт:
– Не получается, – дернул головой сталкер.
– Что именно?
– Васька – лох полнейший. Самостоятельно по Зоне десяти шагов сделать не сможет. С оружием обращаться не умеет. Какой, к лешему, из него курьер? Я бы заметил, Бобо, если бы он был профессионалом, разыгрывающим из себя недотепу…
– Нет, нет, нет! – перебивая Грига, быстро замахал руками Бобо. – Твой парень…
– С каких это пор он стал моим?
– Не придирайся к словам, – недовольно поморщился растаман.
– Хорошо, постараюсь.
– Василий на самом деле думает, что он журналист и приперся в Зону для того, чтобы сделать сногсшибательный репортаж, который прославит его во веки веков. То есть сделает богатым и знаменитым. Но скажи, Григ, ты видел у него хоть
– Нет, – честно признался сталкер.
– Он делал при тебе какие-то заметки?
– Нет.
– Как, по-твоему, он, вообще-то, похож на журналиста?
– Нет. Но он говорил, что работает на интернет-издание. Быть может, там своя специфика?
– Ничего подобного, – хитро улыбнулся Бобо. – История о репортаже из Зоны – это легенда, которую вколотили ему в голову специалисты по нейропрограммированию. А еще ему туда же вложили блок секретной информации, закодированный ключевым словом или фразой. Система невероятно проста, но эффективна. Курьеру под гипнозом показывают какую-то информацию. Текст, график или таблицу. Что-то, что он потом сможет воспроизвести с помощью ручки и бумаги. Информация закрывается паролем, после чего курьер выводится из состояния транса. Сам он ничего не помнит и даже под пыткой не сознается в том, что ему что-то известно по интересующему вопросу. Информацию от него может получить только тот, кто знает пароль. Стоит лишь курьеру услышать ключевое слово, как он тотчас же сядет за стол и запишет или нарисует все, что ему показали. После чего снова, теперь уже навсегда, про все забудет. В условиях Зоны, где запросто выходят из строя любые информационные носители, это самый надежный способ передачи информации, которую нельзя доверить просто бумаге или микрофильму.
– Ты все это увидел на столе? – Григ с сомнением покосился на солонку в форме головы легендарного генсека.
– Ну что ты? – снисходительно улыбнулся Бобо. – Я просто слышал, что существует такая технология. И, сопоставив факты, пришел к нужным выводам.
Григ сосредоточенно наморщил лоб:
– А при чем тут вуду? И кошка?
– Появление кошки в нужный момент открыло ментальные каналы, связывающие меня с Алым Королем… А впрочем, зачем тебе это, Григ? Ты ведь все равно в это не веришь. – Бобо не спеша принялся собирать со стола кости и кидать их в деревянный стакан. – Но, – он искоса глянул на сталкера, – тебя же не тревожит судьба груза?
Будто внезапно проснувшись, Григ резко тряхнул головой.
– Нет.
– Ну, и отлично. Значит, и волноваться не о чем. Ты правильно делаешь, брат, что не влезаешь в чужие дела. Каждый должен сам решать свои проблемы. Ну, может быть, только с маленькой помощью своих друзей.
Бобо ладонью смахнул на пол рассыпанную по столу соль.
А дождь продолжал стучать по крыше.
И в голове у Грига роились какие-то нелепые мысли.
Глава 9
Григу снился странный сон. Цепкий, затягивающий, как болотная жижа. Настолько реальный, что после него даже сон Алого Короля можно было назвать горячечным бредом. Хотя кто, собственно, решится утверждать, что это не так?
Когда-то этот сон преследовал Грига от ночи к ночи. Он просыпался невыспавшимся, весь день чувствовал себя совершенно разбитым, со стороны, наверное, напоминал зомби, а под вечер брался за любые, самые бессмысленные занятия, лишь бы не ложиться спать. Потому что, стоило ему только заснуть, как возвращался тот же самый сон. И все начиналось заново. С болью, с обидой, с соплями…
Сталкеру снилось, что он снова возвращается в Зону. После того как все уже закончилось, он вернулся к обычной жизни, купил себе домик в коттеджном поселке и жил тихо, спокойно. Раскланиваясь при встрече с соседями, но не зная имени ни одного из них. Днем он гулял по усыпанным гравием дорожкам. Не боясь наступить на какую-нибудь пакость, которая в
В целом неплохо, да?
И вдруг происходит нечто странное. Григ неожиданно обнаруживает, что он снова в Зоне. Он – сталкер. При этом он прекрасно понимает, что его не должно здесь быть. Что его место не здесь, а в кресле у камина. Где на столике лежит недочитанный томик Газданова. Но его окружают знакомые сталкеры. Некоторые из которых уже мертвы. Вот хотя бы Мураками, смешной такой японец, вечно улыбающийся, с маленькими круглыми очечками. Утверждал, что Мураками – это его настоящее имя. Но никто ему не верил. Зря, может быть. Григ сам видел, как, оступившись, Мураками скатился по «тёрке». Располосовало его мгновенно – самурай даже вскрикнуть не успел. А сейчас, во сне, Мураками стоял рядом с Григом и убеждал его в том, что он должен остаться в Зоне. И остальные твердили то же самое. Григ не хотел с ними соглашаться, но понимал, что спорить бесполезно. Кто-то другой уже принял за него решение. И ему остается лишь надеть кевларовую кирасу под разгрузочный жилет, кинуть на спину рюкзак, взять в руки автомат и топать в Зону. Вот только не мог сталкер понять, зачем ему туда идти? Какова истинная причина его возвращения?..
Потом Григ перестал видеть этот сон. И даже начал понемногу забывать о нем.
И вот он снова вернулся.
Спрашивается – к чему? И что тому причина?
Что сказал бы по этому поводу старик Фрейд?
Не тот Фрейд, что заживо сгорел в трамвайном депо на Щукинской, а тот, что когда-то углядел в фиалках зловещий призыв к насилию.
Когда сонный морок рассеялся, Григ почувствовал не облегчение даже, а тихую, чуть трепещущую радость бытия. Да, он все еще был в Зоне. Но это была жизнь, реальная жизнь, а не навеянный сном обман о том, что все еще может счастливо закончиться.
– С добреньким утречком, брат! – Откуда-то сверху, будто лик святого, выплыла довольно улыбающаяся физиономия Шерифа. – Как спалось?
– Сказать честно? – Григ поднялся и сел на краю койки.
– Как хочешь, – Шериф сидел на столе и, как школьник, беззаботно покачивал ногами. – Я тебя, брат, ни к чему не принуждаю.
– Отвратно.
– А что так?
– Сон дурной.
– Что за сон?
– Про Зону.
– А, ну тогда понятно. Вообще-то к снам следует относиться серьезно. Поскольку сон, как известно, есть фантастическое отображение каких-то реальных проблем, что давят тебе на душу. Тебе часом во сне не казалось, будто на груди у тебя кто сидит?