Ржавчина
Шрифт:
– Н-нет, Ваше Величество! Я за свободу исследований!
– пробормотал Генри, сам не веря, что произносит это вслух. Естественно, как и подавляющее большинство ученых, он не чурался известного вольнодумства, но признаться в этом прилюдно, да еще и в присутствии христианнейшего монарха! Второго по значимости, после Папы Римского, человека в католическом мире. А, фактически, и первого. Как всем было прекрасно известно, уже несколько веков Ватикан мало что мог предпринять без одобрения из Лондона.
– Я не сомневался в вас! Консерватизм церковных иерархов, а особенно их тупых служак из Инквизиции
– откровенная ересь в устах короля просто шокировала молодого ученого. Даже ректор, явно уже не раз обсуждавший с Эдуардом опасные темы ранее, непроизвольно съежился в кресле и бросил быстрый взгляд на дверь, удостоверившись, что та плотно заперта. Король, конечно, давно славился либерализмом и антиклерикализмом, особенно в сравнении со своим фанатиком-отцом, и не раз уже вызывал глухое недовольство в Ватикане своими резкими высказываниями, однако данная тирада явно слишком уж выходила за рамки приличий!
– Однако, на данный момент такой смелый поступок от вас не требуется, - продолжил король после некоторой паузы, позволив собеседникам собраться с мыслями после услышанных ими откровений.
– Подобные исследования в стенах университета будет весьма и весьма затруднительно скрыть, а вступать в открытый конфликт с Инквизицией я все еще не готов. Да и восточным "друзьям" пока знать о наших новых интересах ни к чему. А в случае противостояния с Церковью огласки не избежать. К счастью, есть другой путь, более простой и более быстрый!
– И какой же?
– заинтересованно спросил Генри, уже слегка успокоившись после нежданно свалившихся на него откровений.
– А вот ваш канцлер, как инициатор текущей беседы, сам нам об этом сейчас и расскажет. Прошу вас, Джордж!
– Эдуард демонстративно уселся на стул, как бы предоставляя "сцену" Ллойду.
Пожилой ректор приосанился в кресле, прокашлялся, и неспешно начал рассказ, одновременно набивая душистым карибским табаком трубку с длинным резным мундштуком. Врачи недавно категорически рекомендовали ему совершенно прекратить курение, однако канцлер в особенно волнительные моменты удержаться от почти полувековой привычки был не в состоянии.
– Итак, как я полагаю, Генри, вам в общих чертах знакома история так называемого "бомбейского анклава". Хотя это, не самая... гм, популярная в приличном обществе тема, так скажем. Тем не менее, позволю себе вкратце напомнить. Возможно, вам будет полезно узнать о некоторых неизвестных широкой публике моментах.
– А их в этой истории предостаточно!
– явно со знанием дела добавил король.
– Так вот. Как известно, досточти... гм, Инквизиция последовательно боролась с возникшей примерно в семнадцатом веке еретической сектой ферраритов, утверждавших, что роль железа в распятии Иисуса понимается Церковью в корне неверно, и оно не менее важный религиозный символ, чем даже сам крест. Соответственно, использование железа и изделий из него этими еретиками не только не запрещалось, но и поощрялось. Следует признать, что особенное распространение эти взгляды получили, к сожалению, в нашей, академической среде.
Ллойд прервался на раскуривание набитой, наконец, трубки. Ограниченный, видимо, во времени, отведенном на
– Пока еретиков можно было жечь на кострах, Инквизиция так и поступала, но к началу восемнадцатого века нравы смягчились, а при досточтимой прапрабабушке ныне здравствующего короля, Елизавете Третьей, власти и вовсе стали проявлять непозволительную мягкость. Именно тогда, в тысяча семьсот семнадцатом году усилиями следователей Инквизиции была вскрыта крупнейшая сеть ферраритов, глубоко проникшая в пределы наших университетов. По некоторым оценкам, к сектантам тогда принадлежал каждый четвертый британский ученый!
– Ого!
– не сдержался Генри, не представлявший до этого настоящий размах печально знаменитого еретического движения.
– Причем среди адептов естественных наук процент был еще выше!
– добавил канцлер, довольный произведенным впечатлением.
– Однако, к полному удивлению и возмущению всей католической Европы, ни казней, ни даже тюремных заключений не последовало. Распоряжением королевы, ценой которого стал острейший конфликт с Ватиканом, все обвиненные в ереси ученые были сосланы вместе с семьями и движимым имуществом в Бомбей, формально подчиненный не короне, а Ост-Индской компании. Более того, на средства короны там был возведен для них новый университет! Не будем останавливаться сейчас на причинах, повлекших столь необычное отношение...
– Почему бы и не остановиться? За закрытыми дверями можно!
– опять бесцеремонно прервал ректора король.
– На самом деле и тогда не было таким уж большим секретом, что лидер секты сэр Исаак Ньютон долгое время являлся любовником моей прапрабабушки! Королева Елизавета Третья была известной ценительницей высокомудрых мужей, ха-ха! Особенно, когда достигла определенного возраста...
Генри в очередной раз отметил полное отсутствие у Эдуарда Шестого пиетета к своим высокородным предкам, однако предпочел промолчать.
– М-да, - прокашлялся сэр Ллойд, явно захваченный врасплох нескромной ремаркой короля.
– В общем, Бомбейский университет, даже без финансирования из Лондона, прекратившегося после смерти Елизаветы, довольно неплохо существовал на различного рода заказах. Как от Ост-Индской компании, всегда испытывавшей недостаток образованных людей, так и от индийских раджей, с радостью отправлявших туда своих отпрысков для получения европейского образования. И в то же время университет непоколебимо оставался пристанищем еретиков. Более того, впоследствии, там появились, страшно сказать, даже явные безбожники!