Ржавый ангел
Шрифт:
– Какой?
– послышалось из динамика.
– Катушка, - Гриф с надеждой смотрел на радиостанцию. Повисла томительная тишина.
– Ладно, Пистон, запусти его.
Тищ забрал у сталкера вещмешок, обрез. На раскрытую ладонь Гриф положил патроны. Лицо у наемника было далеко недружелюбным. Он был вызывающе молчалив и резок.
Снова шли по коридору, Гриф впереди, наемник в трех шагах позади.
Поравнявшись с дверью в операционную, Гриф развернулся, одновременно засовывая руку в карман и нащупывая рукоятку ПМа. Он стрелял через ткань. Двумя выстрелами в голову и грудь уложил Тища на месте. Хотел сорвать с мертвеца автомат, но лишь пальцами скользнул по черной стали. Прицельная очереди из «дежурки» заставила сталкера прыгнуть в короткий коридор. Он нащупал дверную ручку, надавил и ввалился в операционную, где два научных деятеля застыли возле операционного стола с пристегнутым Алексеем. Опешившие академики изумленно таращились на Грифа. В закрытом пространстве, выстрелы звучали не то чтобы громко, а больно. Ударная волна лупила в барабанные перепонки немилосердно.
Исследователь в очках застыл со шприцом в одной руке, ампулой в другой. Высокий с залысиной с рефлектором Романовского на правом глазу выпрямился и бешено таращился на Грифа.
– К стене! Быстро!
– гаркнул сталкер. Вскочил, захлопнул за собой дверь, заблокировал замок щеколдой. Подбежал к столу, склонился над Алексеем, - что вы с ним сделали, суки?
– Гриф тяжелым взглядом придавил исследователей.
– Ничего, - проблеял, тот, что в очках.
– Ничего, - зло цедил сталкер, отстегивая ремни на запястье Алексея. В коридоре слышались крики и тяжелый топот.
– Эй, сталкер!
– раздался громкий голос Карабаса, - Ты подписал себе смертный приговор. Мои парни за Тища распустят тебя не просто на ремешки - на конский волос.
– Пусть попробуют!
– крикнул в ответ Гриф, продолжая расстегивать пряжки, - у меня здесь два ваших яйцеголовых. Первым сдохнет очкарик. Если вы не поймете, пристрелю и лысого.
– Зачем ты вернулся?!
– Я передумал! Яву забираю с собой. Если хотите получить своих ботанов целыми и невредимыми, то подгоните к выходу УАЗик, киньте в него пайков на три дня, воды, аптечку, калаш и четыре магазина к нему, сигареты обязательно, а сами все закройтесь в дежурке! И еще, мотор у «батона» не глушите.
Гриф отстегнул последний ремень, стащил ноги Алексея со стола, посадил его, затем взял под руки и поставил. Тот стоял и покачивался.
– Что вы с ним сделали, козлы?
– крикнул Гриф и направил пистолет на очкарика.
– Ничего. Точно ничего. Он просто истощен, - в испуге мямлил тот.
– И что? Что теперь? Сделайте что-нибудь, чтобы он смог протянуть еще хотя бы пару дней. Или вы только калечить можете? Академики гребаные, - Гриф прицелился. Тот, что в очках застонал, отвернулся, закрылся руками.
– Мы, собственно, и собирались… глюкозу, метандриол…, - робко заговорил тот, что с плешиной, косясь на пистолет.
– Хорошо, договорились!
– после минутной паузы вновь орал Карабас.
Гриф качнул пистолетом, давая понять исследователям, чтобы те приступали.
– Ты выходишь, садишься в «батон» и валишь со своим дружком на все четыре стороны. Доков оставляешь на базе.
Гриф не отвечал, внимательно наблюдал за действиями очкарика, который вводил иглу в вену на локтевом сгибе Алексея.
– Ты все понял?!
– Карабас надрывал связки.
– Понял!
– крикнул в ответ Гриф.
– Шмотник с барахлом найдешь в «батоне».
Гриф расслышал доносившийся с улицы рокот мотора. Звук перемещался вдоль комплекса в сторону входной двери. Карабас неразборчиво с кем-то переговаривался по радиосвязи, а потом крикнул: «Гриф, машина у выхода. Выходи!».
– Несколько минут придется подождать. Академики моего парня приводят в чувства. Что-то он совсем расклеился. И со шмотником не пойдет. Вы его не в «батон», а мне сюда киньте, чтобы я убедился, что все как договорились, а не два патрона.
Доктор положил использованный шприц в ванночку, взял второй.
– Хорошо, - после некоторого молчания послышался голос Карабаса, - открой дверь. Жека сейчас подойдет и кинет. Не стреляй.
В коридоре послышались осторожные шаги, мелькнула рука. На железный пол брякнулся вещмешок и заскользил к приоткрытой двери в операционную.
– Иди, возьми, - сказал Гриф лысому. Тот помедлил секунду, затем опасливым шагом направился в коридор, громко заговорил: «Это я, Анатолий. Не стреляйте. Он отправил меня за рюкзаком». Наклонился, подобрал вещмешок, вернулся. Гриф заставил его высыпать содержимое шмотника на каталку. Запакованный суточный ИРП, двухлитровая бутылка воды, аптечка, нож, пачка «винстона», обрез и все те же два патрона.
– Ублюдок, - процедил Гриф и громко крикнул, - так не пойдет, Карабас! Мне нужен калаш с магазинами!
– Бери то, что есть и уматывай. У нас у самих со стволами напряг.
– Ты, наверное, забыл про своих кормильцев?
– крикнул Гриф.
– Одного можешь лишиться прямо сейчас.
– Да и хрен с ними!
– крикнул Карабас.
– Найдем других. А вот ты точно сдохнешь со своим дружком. Выбирай, либо уходишь с тем, что есть, либо остаешься и подыхаешь.
– Ладно!
– сдался Гриф, - дай время собраться.
Глава 22. Трамплин
Гриф убрал пистолет в карман, зарядил укороченный ТОЗ - БМ, собрал барахло, закинул вещмешок за спину. Не забыл прихватить из медицинского арсенала упаковку «трамала» и «парацетамола». Через пять минут с закатанным рукавом, со стерилизующей прокладкой притянутой эластичным бинтом на месте уколов Алексей вместе с учеными стоял у входной двери.
– Мы идем!
– проорал Гриф. Первым выпустил очкарика, тот за руку вел Алексея, следом вполоборота шел Гриф. Левой рукой он держал за плечо Анатолия, правой направлял ствол обреза ему в грудь. Сталкер выглядывал из-за его плеча и двигался короткими шагами, то и дело озираясь. Из-за угла выглядывал Карабас уже в бронежилете, в тактическом шлеме, с «грозой» у плеча. За ним стоял еще один наемник с АКМ и тоже в бронежилете.
– Давайте, парни, без глупостей!
– говорил Гриф, укрываясь в середине группы.
– Ваш УАЗ я оставлю на опушке в целости и сохранности. Мне жаль вашего парня, но у меня не было выбора.
– На кой черт тебе сдался этот зомбяк?!
– спрашивал Карабас, не сводя мушки со сталкера.
– Я тут у вас посмотрел, и меня осенило: он крепкий, молодой. Подкормлю, умою, причешу и посажу на цепь. Будет моим биологическим банком. У меня поджелудочная ни к черту, а он здоровый, свеженький.