С 3
Шрифт:
– Цветы ты тоже не дарил? – заухмылялась Акимова.
Этот вопрос я проигнорировал. Не стал говорить, что это вышло случайно. Парням я еще в понедельник все объяснил, рассказал о ссоре с невестой. Иначе мне бы темную устроили. Остальным же знать о моей личной жизни незачем.
– Юбку можно было и подлиннее надевать, - припечатал Курбанов, буровя взглядом по ногам Ирочки.
Та всхлипнула и выбежала из кабинета.
– Они и в СИЗО в таком виде ходят, - сдал всю женскую часть следствия Панкеев.
– Жуликов там соблазняют, - добавил он зло.
– Ты чего
– Причем здесь мода?! – вспылил Курбанов. – Следователь – это представитель власти. Он не должен одеваться как шлюха!
– Это уже переходит все границы! – Журбина грохнула кулаком по столу. Ее глаза полыхали огнем. – Я не собираюсь выслушивать твои оскорбления!
– И я тоже! – подхватила Акимова.
– А я запрещаю появляться на службе в коротких юбках! – перекричал их двоих Курбанов.
Дальше разразился спор о приемлемой длине подола, и я закрыл лицо руками.
– Чапыра! – все-таки докричался до меня Курбанов. Я погрузился в свои мысли, прикидывал, что делать с Пахоменко, и не заметил, как мы закончили с дресс кодом и вернулись к обсуждению следственной работы. – Сейчас составишь план по раскрытию на месяц и принесешь мне его на согласование. Хоть это ты в состоянии сделать?
– Так точно, - подтвердил я.
– Тогда все свободны.
Только взялся за составление плана, благо никто не мешал, Журбина закрылась с Акимовой, обсуждать план ведения военной компании против Курбанова, Мамонтов ушел курить, как позвонил Шафиров и срочно велел мне явиться к нему с докладом. Пришлось выполнять.
– Я же просил тебя ни во что не ввязываться, – полковник встретил меня с печалью в глазах.
– Я ни во что и не ввязывался. Напали на меня из-за нашего общего дела.
– Присаживайся, - кивнул он мне на один из приставленных к столу для совещаний стульев, увидев неэстетичный зеленый шов на моем затылке. – Давай, рассказывай, как в госпиталь угодил.
О Пахоменко Шифиров знал лишь часть истории, ту, согласно которой торговый чиновник согласился с нами сотрудничать только из-за компромата на сына. О крышуемой им незаконной деятельности специализированного комиссионного магазина я умолчал. Сам там заляпался, так что полная откровенность могла выйти мне боком.
Возможно, поэтому Шафиров не поверил, что именно Пахоменко организовал на меня покушение.
– Очень слабая причина для убийства, - убежденно заявил он. – К тому же я лично знаком с Виктором Сергеевичем. Он, конечно, тот еще говнюк, но чтобы пойти на убийство, - полковник отрицательно замотал головой. – Да и зачем ему мараться? Он вполне мог посчитать, что в силах устроить твой перевод из города в область, мог заказать твою подставу, чтобы тебя вообще из органов уволили, но дальше этого он бы не пошел. А то, что тебя пытались утопить, откровенным криминалом попахивает. Пахоменко же с уголовниками дел точно иметь не будет. Не его это уровень.
– Лично, может и не будет, а через посредника - легко. К тому
– Возможно, сработал кто-то из его окружения, - задумчиво произнес Шафиров.
– Вполне, - кивнул я, вспомнив о Фоминых. Дама она была предприимчивой и совершенно без комплексов. От ее жизненного кредо «обмани ближнего своего» до «реши проблему кардинально» был всего лишь шаг. Вполне могла на него решиться. В ее характере.
– Значит так! – полковник встал со своего места.
– Ждать мы больше не можем. Нужно срочно брать Цепилова! – он остановился напротив меня и навалился руками о стол.
– А если Пахоменко уже сдал меня Цепилову, и это по его приказу меня пытались убить?
– Альберт, опять ты за свое, - сплюнул Шафиров. – Чтобы от тебя избавиться таким людям совсем не нужно тебя убивать. Подкинут тебе что-нибудь запрещенное, изымут с понятыми и поедешь на красную зону. И Цепилову он вряд ли о тебе рассказал. Он ведь знает, что ты не в одного копаешь, а сотрудник подразделения по борьбе с коррупцией. Да он всех подельников тебе сдаст, лишь бы его только с должности не сняли и от кормушки не отодвинули.
– Зачем тогда спешить? – очень мне не хотелось спугнуть подпольных ювелиров и их поставщиков.
– Потому что мне не нравится это покушение, - Шафиров вновь вернулся на свое место во главе стола. – Оно точно не связано с делами, которые находятся в твоем производстве. У тебя же там сплошные кражи, да грабежи. К тому же в суд ты сам дела не направляешь. Не за что твоим жуликам тебя убивать. Да и никто в своем уме не будет убивать из-за такой мелочи следователя. Это же тоже самое, что организовать себе смертный приговор. Да и правильно ты говоришь, тот, кто пригласил тебя на встречу, сделал это от имени Пахоменко. Значит, все же дело в его окружении. Видимо, кто-то неверно оценил ситуацию. Торговля, конечно, дело прибыльное, деньги там крутятся немалые, но мы же не лезем в их серые схемы. Нам нет никакого дела до левого товара, обвесов покупателей и других их махинаций. Да и не убивают за такое. К тому же ты сразу дал им понять, что тебя интересует только Цепилов. – Шафиров сидел, морщил лоб и никак не мог сложить пазл.
– Может это превентивный удар? Узнали о новом подразделении милиции…
– И убили мелкую сошку, - закончил за меня полковник.
Мы оба посмеялись над этой глупостью.
Но на самом деле мне было не смешно. Рассуждения Шафирова прочистили мозги, и я понял, что влез во что-то токсичное, за что убивают, и связано оно было с незаконным оборотом драгоценных металлов и камней.
Выкрасть бы Пахоменко, да вдумчиво с ним пообщаться. Вот только как это осуществить? Без машины и в одиночку. Мамонтова к этому делу не привлечешь, Шафиров не должен узнать об Олейнике и украденных им у Фоминых драгоценностях. Он ведь тогда сразу поймет, что из-за границы я не вернусь. Нет, я не могу упустить шанс получить путевку. Лучше я еще раз прогуляюсь до чердака с плюшевым медведем. Может вообще всех грохнуть, кто знает об Олейнике и не усложнять, как советует мой напарник?