С дебильным лицом
Шрифт:
Мыслей не было.
Она шла механически, как кукла. Шла на одном упрямстве — в голове гудело, перед глазами плыли темные пятна. Ноги болели уже нестерпимо, подошвы жгло. Казалось, она идет так уже не первые сутки — монотонно, однообразно, тупея с каждым шагом… Казалось, что это вообще не она — что может делать она, Татьяна, специалист отдела по работе с депутатами, молодая современная женщина, в каком-то лесу? “Андрей, Андрей…” — стучало в висках, и она повторяла это имя, как молитву. И если бы не это — не жгучее желание видеть его, чувствовать его запах, прикасаться к нему — не мысль из головы, а какая-то сильная потребность тела, всей ее сути, то она давно уже плюнула бы на все и
Дорога резко заворачивала вправо — на последнем дыхании Татьяна прошла это заворот… И лес неожиданно расступился, и от открывшейся ей панорамы у Татьяны захватило дух. Она схватилась за первое попавшееся дерево, чтобы не упасть.
Дальше дорога шла через заброшенное поле. И выходила к озеру. И на фоне этого озера между темно-серыми тучами и бурно разросшейся травой на полях стоял храм — небольшое полуразрушенное строение с чудом сохранившимися аккуратными главками.
— Господи! Я хочу, чтобы он был рядом со мной! — в исступлении кричала Татьяна, подойдя по пояс в траве к его стенам — вокруг больше не было ни души: ни деревни, ни разноцветных палаток, ни Андрея.
— Господи! Слышишь ты, там, на небесах, я хочу быть с ним рядом! Разве я много хочу? Разве я хочу денег, власти, безнаказанно убивать и грабить? Я всего лишь хочу любить и быть любимой! Разве это так уж много? Ты же сам замыслил, чтобы на земле были мужчины и женщины, чтобы каждый искал свою половинку — так почему же каждый раз только унижаешь человека, показываешь конфетку и отбираешь, почему ты не хочешь, чтобы человек был счастлив? Почему стоит мне только влюбиться, как ты тут же все отбираешь?! Почему у меня никогда ни с каким мужчиной не получается нормальных отношений, чтобы и я его любила, и он меня?! Я не могу быть одна! Я хочу замуж! Слышишь? Я ХОЧУ ЗАМУЖ! А у меня ничего не получается — только боль, унижения, обиды… Почему ты меня обижаешь, за что? Я такая, какая я есть — неужели же я — самый последний человек на этой земле, неужели же я недостойна счастья? Но я ведь знаю, что я — хорошая. Я — хорошая! Это мир такой! Если ты задумал мир именно таким — несправедливым, жестоким, полным боли, то я не хочу жить в таком мире! Мне ничего от тебя не надо! Иди ты знаешь куда вместе со своими храмами и попами! — этого ей показалось мало, и уже охрипшая, захлебывающаяся слезами и швыркающая носом, она перешла на нецензурную брань.
Татьяна прокляла Бога, и мир, сотворенный им, и любовь. Ей казалось, что после этого небеса должны были разверзнуться и свершиться какая-то страшная кара, но ничего не произошло. Разве что пошел мелкий противный дождик.
Дальше жить было невозможно.
В отчаянии она подошла к берегу. Казалось, все так просто — можно одним движением разрешить все проблемы. Броситься в воду — и ничего уже не будет: ни боли, ни страха. Никаких Гавриловых — Михайловых, никаких Андреев. Скинула сумку, куртку. Хотела снять туфли, но испугалась, что второй раз натянуть их уже не сможет, и полезла в воду прямо в обуви.
Она шла и шла, но ледяная вода едва доставала до пояса. Туфли вязли в иле, Татьяна истерично загребала воду руками, как бы помогая себе идти, но все равно быстро выбилась из сил. Ее трясло. Ноги сводило от холода. Она обернулась на ненавистный храм — он стоял все так же: одиноко и неприступно. Дальше идти было бесполезно: противоположный берег, все с тем же лесом, с тонкой ниточкой песчаного пляжа, лежал как на ладони: еще немного — и она выйдет к нему. Татьяна почувствовала себя полной дурой: как уксуса напилась. Повернула назад.
Когда прижимает по-взрослому, когда кажется, что больше уже не вытерпеть, не выдержать, всегда можно себя утешить, что хотя бы один, но выход есть из любой ситуации. Что жизнь можно в любой момент прекратить, как остановить одним нажатием кнопки надоевший фильм. Ан нет, вот так однажды понимаешь, что и умереть тебе не дадут, пока не придет твой срок.
Мокрая, замерзшая, она сидела, прислонившись спиной к кирпичной стене с осыпавшейся штукатуркой. Весь ужас ее положения предстал перед ней: она сидела бог знает где, мокрая, промерзшая до костей. Впереди еще были, как минимум, пять часов ходьбы обратно в темноте и туманные перспективы ночлега. Это в лучшем случае. В худшем — ей придется ночевать одной в лесу, в сырой одежде, не просто без палатки, но и без ножа и спичек, которые она и не подумала взять с собой. Слез уже не было. Не было уже ничего: ни мыслей, ни чувств — только звенящая пустота внутри и огромное, во всю Вселенную, отчаяние.
Но тут выглянуло солнышко. Высветило паутинку от травинки до стены в мелких капельках дождя с испуганным паучком. И неожиданно Татьяне стало спокойно и легко на душе. Как будто это не она только что кричала и билась в стены, как будто совсем не она пыталась топиться… Точнее, будто вошла в воду неизвестного озера одна Татьяна, а вышла какая-то совсем другая… Как будто пришел к ней, одинокой, потерявшейся, кто-то важный, сильный и добрый и объяснил, что теперь наконец-то все будет хорошо. И доверившись ему, Татьяна встала, подобрала вещи и пошла обратно.
Дойдя до леса, она обернулась на храм: зачем-то ей захотелось его запомнить. Зачем он стоял тут, когда ни деревни, ни людей уже не было, когда никто не приходил к нему? Для кого?
Она шла по лесу. И усталость была, и ноги гудели, и комары все так же безжалостно впивались во все открытые места. Но Татьяне казалось, что вокруг нее, вместе с ней движется кольцо света, что кто-то охраняет ее от темноты и диких зверей.
Она добралась до Капиц, до домика около остановки, и бабка, разговаривавшая с ней днем, подхватила ее в полубессознательном состоянии, устроила у себя ночевать.
— Молодец, девка, что не пошла в Сергеево. Шутка ли — семнадцать километров отмахать!
— Я была в Сергеево, — засыпая, прошептала Татьяна. — Там церковь у озера…
“Hallo,
ich habe Deine Anzeige gelesen und sehr interessant gefunden. Sollte Dir meine Beschreibung zusagen wЭrde ich mich Эber eine Antwort von Dir freuen. Also nun zu mir. Ich bin 46 Jahre, von Beruf Operateur (Fachrichtung Chemie) und Alleinerziehender Vater von zwei Kids (MДdchen) im Alter von 14 und 16 Jahren. Ich lebe und arbeite in Ludwigshafen. Lebe richtig intensiv, was in meiner Ehe nicht mЖglich war, hole mir allen Stress, den ich bekommen kann, ran, damit mir nicht langweilig wird und pflege den Kontakt zu meinen Freunden, die sich wДhrend meiner Ehe alle entfremdet hatten. Ich geniesse zur Zeit meine Freiheit, die fЭr mich bedeutet, nichts tuen zu mЭssen, was ich nicht wirklich will und doch alles machen zu kЖnnen, ohne jemandem Rechenschaft ablegen zu mЭssen. Ich lege eh nicht gern ErklДrungen Эber eventuelle SpontanitДten und EinfДlle ab und so bin ich sicher auch nicht einfach zu handhaben.
Tja, wie sehe ich nun aus, erstmal ein paar geklaute Worte, dann meine eigenen, o.k.?
Ich habe gut und gern 10 Kilo эbergewicht,
wie ich zu grau-blauen Augen komm-
weiss ich nicht.
Zwischen himmelhochjauchzend und zu Tode betrЭbt,
hab ich mich selbst genervt, selten RЭcksicht geЭbt.
Ich kann nie sehr lange bЖse sein,
mir fДllt immer noch ein BlЖdsinn ein.”
“Wenn du mich ganz dringend brauchst,
auch noch meine Macken magst,
wenn du dich auf mich verlДsst,