С ней будут проблемы!
Шрифт:
Залезала я, максимально путаясь в ногах и руках. Вот мне интересно, если обнаженную девицу видеть не может никто, кроме императора, то нафига лезть на кресло еще и в условиях отсутствия белья под платьем. Или это только мне так повезло? И мои горе-похитители просто забыли укомплектовать необходимый мне предмет одежды? Отмазавшись простым: «во дворце носить белье не принято». И почему я вчера этот вопрос не уточнила?
– Да не так. Ноги сюда! – терпеливо пояснял устроитель порнокастинга, когда я попробовала уложить голову на один из подколенников.
Несколько минут я усердно не желала понимать предназначение этого самого кресла и нужной позы. Успокоилась, переложив ноги и руки на подколенники. Так себе поза – неудобная.
– Ноги сюда! – взъярился Ги-Зян, указывая на подколенник, на котором расположились мои предплечья.
– Так я и положила ноги сюда! – огрызнулась я, нагоняя в глаза слезы обиды.
Плакать на заказ я умела замечательно – сердобольному, лишенному материнско-отцовской любви ребенку, прячущемуся под мишурой важности и взрослости, достаточно было вспомнить мамонтенка на льдине и все - потоп обеспечен.
– Нужно и сюда! – указал он на подколенник, где расположились мои руки.
Переложила обе ноги на этот подколенник и с довольным видом посмотрела на распорядителя.
– Да не так, дурында! – взъярился Ги-Зян. – Одну сюда, одну туда, – попробовал сам переложить мою лодыжку, но не удержал и моя пятка, выскользнув, заехала в чей-то любопытный нос.
– Ой, простите, нейр. Я не хотела… Просто очень щекотно, – смущенно покаялась я, соскальзывая с кресла и сдавая отвоеванные позиции распорядителю. – Вам не больно? – поинтересовалась, сочувственно заглядывая в лицо.
– В кого же ты такая идиотка? – шепотом задался риторическим вопросом Ги-Зян и вновь принялся мне объяснять, как нужно садится на это самое кресло.
Слушала я очень внимательно, а после тирады беспомощно развела руками и проникновенно пробормотала:
– Не понимаю.… Совсем… Может, покажите? – просьбу сопроводила взглядом голодной собаки выпрашивающей беляш.
Несколько долгих секунд распорядитель смотрел на меня, выискивая подвох, но, видимо, так и не нашел к чему придраться, потому что уже в следующую минуту стал демонстрировать мне правильную посадку на гинекологическом кресле.
– Какой вы ловкий, – восхитилась я, и тут же восторженно закричала, заметив, как загорелся огонек, едва Ги-Зян занял кресло. – Ой, а что это такое красненькое?
– Ничего не трогай!
Но было уже поздно. Раздался громкий щелчок, будто разжалась натянутая пружина, откуда-то сбоку вылетело полупрозрачное щупальце и нырнуло между ног распорядителя, сопровождаемое треском ткани и свистящим сквозь стиснутые зубы мужским «Ай!» и красный огонек сменился на зеленый, а кресло окутало сиреневым светом.
– Ой, он стал сиреневым! Вы девственник?!! – восторженно завопила я во всю глотку.
– Нет. Я нет! – запротестовал Ги-Зян.
Девственность мужчины в этом мире была почти тем же, чем в земное средневековье отсутствие оной у женщины – замуж за такого никто не захочет, да и на ложе не пригласит.
– А почему тогда сиреневый? Это разве не цвет чистоты?
– Я не девственник! – раздраженно заорал распорядитель.
– Не нужно так кричать. Я вам верю!
– Залезай!
– Зачем?
– Будет проверять тебя!
– Так артефакт сломался!
– С чего ты взяла?
– Вы сами сказали!
– Я не говорил!
– Ну, как же? – растерялась я, расстроенно морща нос: – Сиреневое сияние - девственник. Вы не девственник, кресло сияло сиреневым. Значит, что?
– Что? – как попугай повторил, впечатленный моей логической цепочкой, распорядитель.
– Кресло сломалось, – развела руками с видом полнейшей невинности.
– Залезай! – выдавил сквозь стиснутые зубы мужчина, сжимая кулаки.
Пожала плечами, не став накалять обстановку, а то воспользуются более простым способом проверки, а он мне точно не понравится. Молчаливо, изображая обиженность, забралась на кресло, устраивая подол широкой юбки между ног.
– Убери! – отрывисто процедил распорядитель.
– А как же император? – растерянно поинтересовалась я, отчаянно хлопая ресницами.
– Мы ему не скажем, – заговорщически шепнул распорядитель и подмигнул.
– Ги-Зян, ты скоро? Тебя император зовет, – бархатный с хрипотцой голос раздался совсем близко, и тело привычно отозвалось вставшими дыбом волосками.
Явное сожаление отразилось на лице распорядителя, и я мысленно поблагодарила Ша-Кира за своевременную помощь.
Не став больше затягивать, он нажал кнопку и обернулся на колыхнувшуюся шторку.
– Минутку!
Приподняла бедра, избегая заметавшегося по креслу в поисках цели полупрозрачного щупальца. Миг и меня окутало сиреневым цветом.
– У вас все в порядке? Что-то ты долго, – поинтересовался Ша-Кир.
Ги-Зян повернулся в мою сторону, заметил сиреневый цвет и недовольно пробормотал мне:
– Можете идти.
Ловко соскочила с кресла, немного споткнулась, не ощущая ног от затопившего меня облегчения и врезалась головой в широкую грудь ожидавшего по ту сторону ширмы Ша-Кира. Смущенно улыбнулась, глядя в золотистые глаза и высвободившись, направилась на выход.
– … девица не очень умна, – долетели тихие слова Ги-Зяна.
– Гайнэ не умом славятся, – бросил в ответ Ша-Кир.
Глава 9
Возвращалась в свои покои под пристальным взором двух стражей. И почему-то мне казалось, что благодарить за это нужно не императора и распорядителя, а Ша-Кира. Кто этот мужчина узнать так и не довелось, но и увиденного хватило, чтобы понять, что пусть и кривят презрительно губы некоторые, но власть этого эльфа-эрина признают и оспаривать решаются нечасто. Разве, что позволяют себе излишнюю браваду и вольность в присутствии женщин. И все же вопрос: «кто он такой?» изрядно трепал мне нервы, как и необоснованные претензии и заявки касательно меня.