С/С том 3. Фанатик. Билет в газовую камеру. Лабиринт смерти
Шрифт:
Его пальцы продолжали двигаться.
«Я должен встретиться с их руководителем. Не беспокойтесь… все будет в порядке».
Нона сказала громко:
— Здесь находится человек, который сможет вам все объяснить, доктор Форрестер. Вы хотите поговорить с ним?
— Думаю, да. Но я хочу, чтобы вы присутствовали при нашем разговоре.
— Хорошо. Сейчас я приведу его.
Нона прошла в пещеру и, завернув за угол, увидела Линдсея.
— Он готов поговорить с вами.
— Да. Я слышал. Вы хорошо поработали.
Линдсей почувствовал что-то вроде укола совести.
Радниц сказал не оставлять никаких следов. Если Джакси выполнит
— Раз доктор Форрестер хочет, чтобы вы присутствовали при разговоре, пойдемте со мной.
Но Нона уже давно поняла, что кроется за этой спокойной доброжелательной улыбкой. По ее спине пробежала дрожь, и она молча пошла обратно в пещеру Форрестера.
Линдсей сел напротив ученого. Нона устроилась чуть в стороне, в тени.
— Я действую по поручению русского правительства, — сказал Линдсей Форрестеру. — Они хотят получить вашу формулу. У вас был припадок. Печально, что во время нервного срыва вы убили санитара и бежали из психиатрической клиники, в которой находились двадцать восемь месяцев. По чистой случайности один из моих сотрудников натолкнулся на вас на улице и привез сюда. Здесь вы в безопасности, не волнуйтесь. Русское правительство гарантирует выполнение всех ваших условий. Им нужна формула. Только вы способны расшифровать ее. После этого вы можете спокойно поселиться в Москве, плодотворно работать и жить со всеми удобствами. Первое, что вам нужно сделать, доктор Форрестер, — раскодировать формулу. Если же вы не захотите с нами сотрудничать, мы будем вынуждены отправить вас обратно в клинику, где вы проведете остаток вашей жизни. Хотите подумать? Или же вы расшифруете формулу прямо сейчас?.. Она у меня с собой. — Из своего кейса он извлек фотокопию формулы и протянул ее Форрестеру.
Наблюдая за Форрестером, Нона с удовлетворением отметила, что руки его не дрожат. Мельком глянув на фотокопию, он положил карточку на стол.
— Мне нужно время подумать над всем этим, — сказал он после длинной паузы.
— Не хотелось бы оказывать на вас, доктор, давление, — задушевно сказал Линдсей, — но у нас мало времени. Да или нет?
Форрестер наклонился вперед и принялся внимательно изучать фотокопию. Нона поняла, что он сознательно тянет время. Через три минуты Форрестер глянул на Линдсея, который едва скрывал нетерпение.
— Это возможно, — сказал он и после паузы добавил: — Но я не сделаю этого.
Улыбка Линдсея исчезла.
— Боюсь, у вас нет выбора, доктор Форрестер, — сказал он, выпрямляя спину.
— Нет выбора? Сильно сказано. Объясните, почему это у меня нет выбора?
— Если вы не раскодируете формулу, вам придется отправиться обратно в психиатрическую клинику, — отрывисто сказал Линдсей. — Не очень приятная перспектива, не так ли?
— Почему бы и нет? Я прожил там достаточно продолжительное время, и обо мне неплохо заботились. Мне было очень и очень неплохо, — некоторое время Форрестер изучал лицо Линдсея, затем продолжил: — Вы заблуждаетесь относительно того, что мне нужна свобода. Она мне не нужна. Мне теперь все полностью безразлично, в том числе и это, — Форрестер небрежно кивнул в сторону фотокопии. — Все это для меня ничего не значит. Ваши угрозы — простое сотрясение воздуха. Моя жизнь не представляет для меня никакой ценности. Мне все равно, жить или умереть. Смерть даже лучше.
Линдсей изумленно уставился на Форрестера. Его прошиб холодный
— У нас найдутся средства сделать вас более сговорчивым, доктор!
— Вы так считаете? Скажите же мне о них, — спокойно ответил Форрестер.
Линдсей заколебался. Он подумал, не проконсультироваться ли вначале с Кунтцем, но потом решил действовать самостоятельно.
— Со мной двое людей, — начал он. — Они совершенно не знают жалости. Я могу отдать приказ силой вырвать у вас код этой формулы. — Линдсей помедлил, с надеждой глядя на Форрестера. — Не стоит подвергать себя мучениям. Это глупо и бессмысленно.
— Меня ничто не сломает, — сказал Форрестер. — Проделывать надо мной подобные штуки — это действительно глупо и бессмысленно.
Линдсей вытащил коробочку с леденцами, выбрал малиновый, придирчиво осмотрел и сунул в рот.
— Вначале мы займемся нашим маленьким другом, который находится здесь, — он указал на Нону. — Это подействует на ваш дух.
Нона похолодела от ужаса, но внешне сохранила спокойствие.
Форрестер ободряюще улыбнулся ей.
— Я не собираюсь водить вас за нос, — сказал он. — Разумеется, я могу раскодировать формулу. На это у меня уйдет примерно двадцать минут. Но я этого никогда не сделаю. Попытаюсь объяснить почему. Последнее время я много размышлял о своем открытии. Вы вряд ли способны понять, но человек, который открывает дверь в неизвестное, берет на себя большую ответственность. Я постоянно мучился вопросом: не пойдет ли мое открытие во вред людям? Вот почему я так надежно зашифровал формулу. Я вначале хотел быть уверенным, что она принесет пользу, а не станет очередной угрозой нашему больному, сумасшедшему миру, — Форрестер откинулся на спинку шезлонга. — Вы скажете, что я эксцентричный человек, и будете правы. Я понимаю, мое открытие стоит миллионы долларов, но деньги никогда не интересовали меня. Когда я находился в Вашингтоне, русские и китайские агенты сулили мне золотые горы и угрожали, так же, как и вы сейчас. Однако я отказался. Мое открытие опередило время. Может быть, позднее, когда мир станет более разумным, оно еще послужит людям — всем людям на Земле, а не какой-то одной сверхдержаве.
Линдсей медленно закипал от бешенства.
— Боюсь, доктор Форрестер, мы не можем ждать так долго. Либо вы раскодируете формулу, либо ответственность за дальнейшее целиком ляжет на вас. Девушку будут прыгать первой, и это произойдет на ваших глазах.
Форрестер вновь подбодрил Нону взглядом и рассмеялся в лицо Линдсея.
— Я так не думаю. Судя по всему, моя формула стоит от трех до пяти миллионов долларов, не так ли?
Линдсей сузил глаза. После некоторого колебания он согласно кивнул.
— Примерно так…
— Да… Это соответствует действительности. Но вы должны понять, что я один из тех, кого называют чудаком. Как я уже сказал, жизнь для меня не имеет цены. Но для вас она цену имеет. Моя жизнь. Ибо только во мне, вот в этой голове, заключен шифр. Поэтому сейчас я встану и уйду из этой пещеры. И мисс Джакси уйдет вместе со мной. И вы нам ничего не сделаете.
Линдсей вздрогнул.
— Послушайте, доктор Форрестер, вы больны… — начал он, но видя, что Форрестер поднялся, громко крикнул: — Силк!