С/С том 3. Фанатик. Билет в газовую камеру. Лабиринт смерти
Шрифт:
— Извините, мэм, вы должны вернуться. Это слишком опасно. У меня приказ…
Резким движением Tea вырвала руку и бросилась в волны набегающего прибоя. Шилдс шагнул было за ней, но остановился, замочив ботинки. Выругавшись, он отступил назад, наблюдая за быстро уплывающей беглянкой. Поколебавшись, сбросил ботинки, затем освободился от брюк и рубашки.
Подошел Брок.
— Плавать собираешься? — ухмыльнулся он.
Шилдс положил кобуру с револьвером на песок.
— Заткнись, сопляк.
Оставшись в одних трусах, он плюхнулся в воду и поплыл вслед за Tea. Брок наблюдал за ними.
Tea плавала неплохо, но ей было далеко до Шилдса. Мощными гребками он быстро приближался. Увидев, что ее преследуют, Tea нырнула, дернув за шнурки бикини. И вынырнула в тот момент, когда Шилдс оказался рядом. Раскинув руки, она попыталась обнять его, но Шилдс схватил ее, как делает спасатель, подмышки. Tea ожидала совсем другого. Что ж, решила она, поиграем. Закрыв глаза, женщина расслабилась, притворившись, что потеряла сознание. Ругаясь сквозь зубы, Шилдс потащил нагое безвольное тело к пляжу и уложил Tea на песок.
Брок во все глаза наблюдал за развитием событий. Обнаженная грудь Tea бурно вздымалась, словно ей не хватало воздуха.
— Ты что, голых шлюх никогда не видел, — злобно прошипел Шилдс, набрасывая на обнаженное тело Tea свою рубашку. — Куриные мозги! Да не у тебя, не дуйся. Лучше собери мою одежду!
Взвалив Tea на плечо, Шилдс понес ее в бунгало. Брок, словно загипнотизированный, пожирал глазами обнаженную спину, округлые ягодицы и длинные ноги Tea.
У самого порога Tea зашептала Шилдсу прямо в ухо:
— Ты, конечно, большая свинья… но мужчина, что надо. Если захочешь меня, то… сам знаешь дорогу…
Шилдс ничего не сказал.
Он внес ее в бунгало и уложил на диван. Глаза б не глядели на эту потаскуху.
— Оставайтесь здесь. Если вы вновь вздумаете играть в подобные игры, я буду вынужден отвезти вас в управление.
Прихватив свою рубашку, Шилдс направился к двери. Едва он взялся за ручку, Tea сказала:
— Подожди! Как тебя зовут?
Он повернулся. Обнаженная Tea сидела, скрестив ноги. Руки кокетливо прикрывали грудь.
— Детектив третьего класса Эндрю Шилдс.
Он вышел из бунгало, закрыв за собой дверь.
Брок подождал, пока Шилдс подойдет к своей одежде, которая так и лежала на песке, затем сказал:
— Быстро же ты управился… Ну и как она?
Шилдс натянул одежду, угрюмо посмотрел на Брока.
— Ну и как она, Энди? Рассказывай, сердцеед.
— Мне кажется, ты вновь напрашиваешься на удар, — спокойно ответил Шилдс. — Так я это запросто устрою.
Обойдя Брока, он направился к полицейской машине.
Брок нерешительно глянул в его сторону, затем прыгнул вперед, хватая Шилдса за руку.
— Минутку… — начал он.
— Убери свои лапы, — огрызнулся Шилдс, вырывая руку и продолжая идти в направлении автомобиля.
Брок схватился за рукоять револьвера, но затем убрал руку с оружия. С бессильной злобой он наблюдал, как Шилдс связывается по радиотелефону с полицейским управлением.
Стоя на коленях на диване и наклонившись вперед, Tea из окна наблюдала за волнующим ее спектаклем. Ее груди, налитые, как спелые груши, подрагивали от удовольствия.
Пятеро мужчин сидели вокруг стола в роскошном номере отеля «Бельведер». Марвин Уоррен, словно маятник, ходил по ковру взад и вперед.
Справа налево за столом сидели: шеф полиции Террел, Джесс Гамильтон из ЦРУ, Роджер Уильямс из ФБР, доктор Макс Хертц из клиники Гаррисона Уэнтворта и секретарь Марвина Уоррена — Алек Хорн.
Уоррен перестал мерить шагами гостиную и спросил:
— Самое главное — можно ли доверять словам этой девушки?
— Думаю, что да, — сказал Террел. — С какой стати ей врать?
— Она утверждает, что у Форрестера имеется капсула с цианистым калием, — Уоррен недовольно поморщился. — При малейшей попытке схватить его, Форрестер ее раскусит. — Уоррен повернулся к Хертцу. — Он был вашим пациентом двадцать восемь месяцев. Как вы могли пропустить капсулу? Она наверняка была у него, когда его поместили в клинику.
Хертц пожал плечами.
— Это не удивительно. Вспомните, когда Герман Геринг решил покончить с собой, он принял яд, и никакая охрана не смогла ему помешать.
Уоррен подумал, затем кивнул.
— Да… согласен. Итак, доктор Форрестер покончит с собой при малейшей попытке нажима на него?
— Конечно, — без колебаний заявил Хертц. — Он может покончить с собой и без всяких на то оснований. Этот человек совершенно не дорожит собственной жизнью. Скажу больше, он может покончить с собой под влиянием случайного импульса.
Уоррен вновь принялся расхаживать по гостиной.
— Хорошо, доктор, — сказал он наконец. — Благодарю.
Поняв, что он может покинуть совещание, доктор поднялся из-за стола.
— Вы хотите, чтобы я остался здесь или же я могу вернуться в клинику?
— Вы можете возвратиться в клинику, доктор, — сказал Уоррен. — Уже поздно. Я думаю, вряд ли что случится до завтрашнего утра.
Когда Хертц ушел, Уоррен подошел к столу и уселся.
— Форрестер не сможет вновь скрыться? — спросил он Уильямса.
— На это у него нет ни единого шанса. Весь район, а в особенности дом, где он укрылся, под самой надежной охраной.
— Вы уверены?
— Да, сэр.
После некоторых размышлений Уоррен вновь обратился к Уильямсу: