С/С том 30. Я сам обманываться рад. Стук стук, кто там? Лягушачий король
Шрифт:
— Да.
Криспин снял руку с баранки и потрогал свой кинжальчик. С того времени как он его приобрел, ему все время хотелось его потрогать.
Карин заметила игрушку в его пальцах.
— Оригинальная вещь, — сказал она. — Что это?
— Случайно нашел, — ответил он, отводя глаза, — Мне нужно кое-что сделать. Я освобожусь через десять минут. Вы спешите?
Карин засмеялась.
— Я не знаю чем заняться. Я ничего не запланировала на уик-энд, и делать мне совершенно нечего.
Криспин
— Мне тоже. Может быть, сообразим что-нибудь вдвоем?
Глядя на этого стройного парня с длинными ногами, руками художника и красивым лицом, Карин чувствовала, как внизу живота стало тепло. О, парень, ты мне нравишься. Мы вместе, обязательно что-нибудь сообразим, думала она.
— Да, — сказала она. — Это будет замечательно.
«Ролле» свернул с шоссе и поехал по Парадиз-авеню.
— Я хочу взглянуть на одну вещь, потом буду в вашем распоряжении.
Было 19,10. В это время улица была совершенно пустынна. Все магазины были уже закрыты. Криспин остановился перед галереей Кендрика. С того момента как он отдал свой пейзаж, он горел желанием увидеть его выставленным в витрине этой известной галереи. Он подумал, заинтересовался ли кто-нибудь. По-видимому, суббота была не лучшим временем. Он хотел видеть, как эта баба с идиотским видом выставила его полотно.
Нот оно! Оно в витрине. Последние лучи солнца падали прямо на него. Криспин почувствовал, как по нему пробежала волна торжества. Да! Это было оригинальное полотно! В нем была жизнь!
— Что вы о ней думаете? — спросил он, указывая на картину.
Карин посмотрела. Нахмурилась, еще раз посмотрела, потом взглянула на Криспина.
— Об этой игрушке?
Улыбка исчезла с его лица.
— Об этой картине.
Карин пожала плечами.
— Я не очень понимаю в современной живописи. У меня есть несколько картин, а у отца несколько полотен самых великих современных художников.
Длинные пальцы мужчины сжались на руле.
— Что вы думаете о картине, выставленной в витрине?
В его голосе чувствовалось раздражение.
— Это, наверное, шутка… Шутка для уик-энда. Или это означает, что у Кендрика в голове не все в порядке. На мой взгляд, это произведение ребенка-идиота. Вы не находите?
— Ребенка-идиота?
Она засмеялась.
— Или сумасшедшего. Какая игрушка!
Криспин пальцами коснулся кинжальчика.
— Мне кажется, что это оригинал.
— Это и все, что вы хотели посмотреть? — спросила Карин.
Ей не терпелось затащить этого красивого самца к себе в постель! — Поехали.
Криспин тронул машину с места.
— Серьезно, если вы интересуетесь современным искусством, — сказала Карин, — а не такой ерундой,
— Ерундой? — сказал Криспин, — Вы действительно так думаете?
— А вы нет?
Криспин сделал огромное усилие, чтобы подавить ужасное желание остановиться, нажать на рубин и вспороть эту девицу ударом кинжала.
— Значит, вы свободны на уик-энд, — сказал он мягко. — Что вы хотите делать?
— Поедем ко мне в бунгало. Уверена, что вам там понравится. — Она улыбнулась. — Хорошо поразвлекаемся.
Больше они не обменялись за всю дорогу ни единым словом.
— Можете оставить машину здесь, — посоветовала Карин. — Отсюда два шага.
Криспин поставил «ролле» в тени под пальмой, и они вместе пошли по дорожке, ведущей к бунгало.
Криспин спросил, как будто не знал:
— Это здесь была убита та девушка?
— Да. Это ужасно, правда?
Наступал вечер, и на дорожке было уже совсем темно.
Криспин приблизился:
— Вы не боитесь ходить по этой дороге? — спросил он, трогая кинжальчик.
— Когда меня сопровождает такой парень, как вы, нет.
Они дошли до конца дорожки.
— Вот оно! — сказала она, показывая рукой.
Криспин посмотрел на бунгало.
— Выглядит неплохо. Вы живете совсем одна? Хиппи вам не надоедают?
— Они меня любят. — Она открыла дверь. — Мне они тоже нравятся.
Они вошли в бунгало, и Карин зажгла свет. Подойдя к большому окну, она задернула шторы.
Криспин осмотрелся вокруг и одобрительно кивнул головой.
— Очень хорошо, — сказал он.
— Я его обожаю. — Карин смотрела на Криспина. Какой парень! — Хотите выпить стаканчик?
Криспин подошел к ней. Он нежно положил свои руки ей на плечи и повернул ее к себе спиной. Затем его пальцы пробежали по ее позвоночнику.
Карин задрожала. Опустила плечи, охваченная сексуальным возбуждением.
— Еще! — сказала она — Как вы догадались?
— Я так обожаю!
Он мягко подтолкнул ее к кровати.
— Подождите!
Карин быстро разделась, потом бросилась вниз животом на кровать.
— Еще! — сказала она, задыхаясь. — Еще!
Криспин сел на кровать рядом с ней. Левой рукой он гладил по голой спине Карин, правой снял цепь с кинжальчиком с шеи, нажал на рубин — выскочило лезвие.
— Ах, как мне нравится! — стонала Карин. — Еще!
Ей показалось, что вдоль позвоночника проводят пером. Лезвие было настолько острое, что она не чувствовала боли, а только сексуальное удовольствие. Нож еще раз оставил на ее спине след от затылка почти до самого позвоночника. Кровь потекла еще сильнее.