С/С том 30. Я сам обманываться рад. Стук стук, кто там? Лягушачий король
Шрифт:
Лежа на спине, он перебрал в памяти последние дни, которые прошли так быстро. В понедельник он крутился вместе с Берни, познакомился с клиентами, выслушал их жалобы и нашел новые точки для игральных автоматов. К удивлению Берни, он поставил пять автоматов у новых клиентов в первый же день.
Как всегда, Массино был прав, выбрав Джонни для этой работы. Большинство жителей города знали репутацию Джонни как твердого человека, который умеет пользоваться револьвером. Когда он входил в какое-нибудь кафе и смотрел их владельцам прямо в глаза, предлагая своим спокойным голосом установить игральные автоматы Массино, ему не отказывали.
Даже сам Энди был явно доволен Джонни, который за четыре дня установил в общей сложности восемнадцать автоматов.
Сегодня было 29 февраля. Еще один сбор денег, затем он будет заниматься только игральными автоматами, а Берни устранится.
Четыре прошедших дня показали Джонни, что место не такое уж плохое. В отличие от Берни, у него была серьезная репутация. Он понял, что Берни никто не ува-.’iu и, и удивлялся, как его предшественник продержался I лк долго.
Джонни стряхнул пепел с сигареты и поднял глаза к потолку. Он с облегчением почувствовал, что в нем нет ни страха, ни нервозности. Он опять подумал о деньгах. (!то пятьдесят тысяч долларов! Следует быть осторожнее и не слишком преуспевать с этими автоматами, размышлял он. Нужно продержаться два года. Он чувствовал, что два года он продержится, но не больше. Первый год должен быть хорошим. Ему, может быть, даже удастся получить премию в один процент. На следующий год он должен притвориться потерявшим нюх, ослабить работу, и, насколько он знает Массино и Энди, те должны заменить его более молодым человеком. А в этот момент он сможет устраниться от дел так же, как это сделал Берни.
Милани потянулась и поднялась на локте.
— Хочешь кофе? — спросила она сонным голосом.
Он погасил окурок и наклонился над ней.
— Не сейчас.
Его руки стали ласкать молодую женщину. Позднее, когда они завтракали, Джонни небрежно сказал:
— Сегодня вечером, милая, я поведу тебя к Луиджи.
Милани, которая ела блинчики с вареньем, кивнула головой.
— Хорошо, Джонни.
Он колебался, не зная, как ее предупредить.
— Черт возьми, — подумал он. — Это не так уж и сложно. Нужно сказать ей половину правды, только половину.
— Милая, у меня сегодня небольшая работа вечером, — заявил он. — Ты меня слушаешь?
— Да.
— Это работа не для моего босса. Она ему не понравится, если он о ней узнает. Это мне кое-что даст, и не нужно, чтобы Массино об этом знал.
Он замолк и посмотрел на Милани. Она его слушала. Ее большие черные глаза выражали какое-то понимание. Массино ей всегда не нравился, и она была недовольна, что Джонни работал на него.
— Нет никакой причины волноваться, — продолжал он мягко. — Ты знаешь, что такое алиби?
Она поставила тарелку и кивнула головой.
— Мне нужно алиби, милая. Я хочу, чтобы ты подтвердила его. Слушай меня внимательно. Сегодня вечером мы пообедаем у Луиджи, а потом вернемся сюда. Я оставлю машину перед домом. Около полуночи я тебя покину на полчаса, чтобы выполнить работу, о которой я говорил, и вернусь назад. Если тебя когда-нибудь спросят, ты скажешь, что, вернувшись после обеда, я не выходил. Ты поняла?
Милани поставила локти на стол и взяла лицо в руки.
Плохой знак, что она перестала интересоваться пищей, подумал Джонни.
— Какая работа? — спросила она.
У него тоже пропал аппетит. Он отставил тарелку и закурил.
— Но, милая, ты не должна этого знать. Это работа. Единственное, что ты должна сказать, если тебя спросят, это то, что мы провели ночь вместе, и я не покидал тебя ни на минуту. Я могу рассчитывать на тебя?
Она со страхом посмотрела не него.
— А кто меня будет спрашивать?
— Вполне возможно, что никто, дорогая. — Он с трудом улыбнулся. — Но, возможно, что тебе вопросы будут задавать флики… или Массино.
Она задрожала.
— Я не хочу впутываться в это дело, Джонни. Не проси меня об этом.
Он отодвинул стул и поднялся. Хорошо зная Милани, он ожидал такой реакции. Он подошел к окну, чтобы посмотреть на улицу, по которой было оживленное движение. Он был уверен в Милани. Она это сделает, но нужно ее убедить.
Некоторое время они молчали. Потом он повернулся, подошел к столу и сел.
— Я никогда не просил тебя ни о какой услуге, не так ли? Я много сделал для тебя. Я оплатил эту квартиру и кучу вещей, но я у тебя ничего не просил взамен… И теперь я тебя прошу. Это важно.
Она прямо посмотрела на него.
— Нужно только сказать, что ты провел здесь ночь и не выходил?
— Да, так. Ты скажешь, что мы пообедали у Луиджи, потом вернулись сюда, и что я вышел отсюда только в восемь утра. Хорошо поняла? Я не выходил отсюда между десятью и восемью утра.
Милани опустила глаза в тарелку.
— Хорошо. Если это так важно, я смогу это сказать, — заявила она покорно.
— Отлично. Значит, мы договорились, ты это сделаешь.
— Мне это не нравится, но я это сделаю.
Он попытался сдержать возбуждение.
— Милая, это серьезно. Возможно, тебя будут допрашивать флики. Ты знаешь, как они это делают. Нужно им противостоять. Даже если ты попадешь к Массино, ты должна утверждать, что я не выходил отсюда. Ты понимаешь?
— Действительно, нужно, чтобы я это сделала, Джонни? Мне бы так не хотелось.
Он шлепнул ее рукой, пытаясь вселить в нее мужество.
— Это средство оплатить долги, дорогая, ты разве не хочешь мне помочь?
Она внимательно посмотрела ему в глаза и в ее черных глазах был страх. Потом она взяла руку Джонни и сжала ее.
— Хорошо, Джонни… Я это сделаю.
По тону ее голоса он понял, что может рассчитывать на нее и почувствовал облегчение. Он поднялся.
Она обошла вокруг стола и прижалась к нему.
— Мне нужно идти, дорогая, — сказал он. — До вечера. Ты не волнуйся… Ничего серьезного. Небольшая ложь и все.
Покинув Милани, он бегом спустился по лестнице и так же бегом добрался до автомобиля. Через десять минут он был дома, побрился и принял холодный душ. Стоя под медяной водой, он думал, сможет ли Милани противостоять Массино в случае, если дело повернется плохо. Наверно, да. Он потрогал своего святого Христофора.