S-T-I-K-S. Бомж
Шрифт:
– Ускорить шаг!
Солдаты, конечно, могли идти и быстрее, но зеки после нескольких месяцев на здешнем «курорте», еле ноги передвигали, даже пинки и тычки прикладами не могли заставить их ускориться. Пришлось послать солдатика в лагерь, сообщить о происшествии и связанной с этим задержкой. Иначе начальник лагеря выслал бы отряд для выяснения, а потом прогрыз бы ему всю плешь за то, что не доложил. Посыльный убежал, придерживая болтавшуюся за спиной винтовку, остальные продолжили движение.
Подошли к краю глубокого оврага, высота тут метров двадцать, внизу озерцо приличное набралось от стекавших туда грунтовых и дождевых вод. Выстроили смертников в ряд у кромки, те обреченно опустив головы, топтались на месте.
– Именем революции.… За контрреволюционные выступления и саботаж… Взвод готовсь, пли!
Залп смёл людей, сбросив тела вниз, впрочем, не всех: не хватило пули из винтовки посыльного, отправленного в лагерь. Один из расстреливаемых, раненый лишь в руку, упал на колени и истошно орал, зажимая рукой кровоточащее плечо, командир, на ходу вытаскивая наган из кобуры, подошел к нему. Вдруг за спиной послышалась нестройная винтовочная стрельба, крики и рычание. Командир резко обернулся и тут же вскинул наган, увидев, что на солдат сзади неожиданно напали какие-то звери и рвали тех на части. Кто-то пытался отбиваться штыком, некоторые лихорадочно передергивали затворы и стреляли, а кое-кто уже улепётывал со всех ног. Таких зверей командир раньше никогда не видел. В полтора человеческих роста с огромными зубастыми пастями и длинными когтями на передних и задних конечностях, перевитых узловатыми мышцами. Пусть их было всего двое, но сразу было понятно, что шансов у солдат против них не было. Винтовочные пули, те, что умудрились попасть в цель, вреда никакого чудовищам не принесли, как и штыковые удары. Махая наотмашь страшными лапами с когтями-кинжалами, монстры кромсали тела солдат на куски. Командир выпустил все шесть пуль. Без толку. Всё закончилось за несколько минут, один зверь помчался догонять убежавших, а второй повертел головой и заметил стоящего поодаль командира, лихорадочно, трясущимися руками, набивавшего барабан нагана патронами. Зверь двинулся в его сторону. Командир швырнул в него бесполезное оружие и, теряя патроны на землю, бросился прочь. Повернувшись, наткнулся на, по-прежнему стоящего на коленях, раненого зека, перелетел через него и покатился вниз по склону. Кувыркался до самого низа. Там влетел в воду, подняв кучу брызг и тут же, не обращая внимания на холод, отчаянно маша руками, поплыл к противоположному берегу, пытаясь отталкиваться ногами от вязкого дна.
Раненый так и остался стоять в той же позе, скованный страхом. Монстр, проводив взглядом ускользнувшую добычу, перевел взгляд на него. Зек не шевелился, смирившись с неминуемой смертью ещё до начала нападения зверей, он впал в прострацию и совсем не обращал внимания на то, что творится вокруг него. Монстр повернулся и пошёл к валявшимся на земле телам солдат, где начал их методично поедать. Вернулся второй с перепачканной кровью мордой и присоединился к собрату. Появились ещё трое монстров, поменьше первых двух, встали в сторонке, не решаясь приблизиться к пирующим гигантам. Внезапно один из мелких схватил зубами валявшееся в стороне одно из тел и потащил в сторону. Гиганты не обратили внимания на воришку, пищи было более чем достаточно, не было смысла отвлекаться от еды и прогонять мелких наглецов. Постепенно раненый приходил в себя и начал осознавать происходившее. Монстров, пока что, его тело не интересовало, вот когда мясо закончится и им потребуется ещё, тогда дойдёт очередь и до него. Зек в отчаянии посмотрел назад, туда, где командир уже подплывал к дальнему берегу, скинув по дороге мешавшую ему кожаную куртку и сапоги. Медленно, стараясь не привлекать внимание и, не обращая внимания на раненую руку, которая впрочем уже не сильно беспокоила - пуля лишь чиркнула по плечу, разорвав мышцу, но не задела кость, зек лег на живот и, пятясь задом, сполз за край. Съехал на пузе по земляному склону до самой кромки воды, а там, перебравшись через лежавшие тела расстрелянных, вошёл в воду и побрёл по горло в воде вслед за командиром.
Пока старшие братья насыщались, мелочь кружила вокруг на безопасном, по их мнению, расстоянии, в конце концов, один из них заметил внизу целый пиршественный стол. Уходившего вдаль зека они тоже заметили, но гнаться за ним не стали. Вода не самая дружественная для них среда, учитывая полное отсутствие способностей к плаванию, а оббегать карьер по берегу, когда прямо тут лежит столько вкусного свежего мяса не имело смысла.
– А ну стоять! Ко мне быстро, шевелись зараза!
Окончательно измучившийся и потерявший последние силы зек выполз на берег и упал на песок. Мочи нет подняться, да и намокший ватник тянет вниз пудовым весом. Кое-как пополз в ту сторону, откуда послышалась команда. Таёжные заросли подходили почти вплотную к водоёму и деревья там росли плотной стеной. За одним из них затаился командир.
– Давай быстрее, заметят!
Зек все-таки смог из последних сил преодолеть оставшиеся до укрытия метры и скрыться за кромкой леса. Окончательно обессилев, упал там на спину.
– Ботинки снимай! Идти надо, а я сапоги потерял в этой луже.
– Нет.
– Что ты сказал? Да я тебя сейчас!
– Испугал. Что вы сейчас? Застрелите? На шум сразу же эти твари прибегут, давайте, стреляйте.
Командир задумался. Действительно шуметь не стоило, да и всё равно стрелять не из чего, наган остался там, возле пирующих зверей.
– Да и не подойдут вам мои ботинки, размер у меня маленький, на вашу ногу не налезут. Идите лучше, сапоги доставайте, там не глубоко.
– Нашел дурака, ты как со мной вообще разговариваешь контра, совсем страх потерял?
– В свете произошедшего нам не собачиться нужно, а уходить от сюда и побыстрее. Вдвоём это будет сделать легче. И насчёт контры - вы зря, ничего плохого я вашей революции не делал. Не поддерживаю то, что происходит сейчас в стране - это верно, но это моё личное мнение и я держу его при себе. Так что держите себя в руках и лучше придумайте, как уходить будем, у меня никакого опыта в подобных делах, а вы, скорее всего, воевали?
– На германской побывал и Гражданскую почитай всю прошёл, два ранения имею. Тут ты пожалуй прав, контрик, уходить надо, а то эти тварюги скоро доедят и за нас примутся. Только вот как без сапог-то?
– Почва здесь мягкая, лесная, ноги тряпками какими можно обмотать, тогда сможете дойти, тут километра три всего. Портянки хоть сохранили?
– Уплыли, вместе с сапогами. Только не три километра нам придется топать, это по прямой три, а в обход - все десять будет.
– Что ж делать, придется пройти и десять, господин комиссар.
– Какой я тебе «господин»?
– Ну, не товарищ, это точно, вы же людей убиваете, и в большинстве своём, невинных.
– Это не тебе решать, кто виновен, а кто нет, суд разобрался и постановил.
– И суд ваш такой же, как и всё остальное. Ладно, спорить не будем, ни времени, ни желания нет.
Командир, при всем прочем, не зря вшей кормил в окопах и с беляками сражался на всех фронтах, опыта разного поднакопил за эти годы немало. Нашелся у него и ножик складной и моток бечёвки. С молчаливого согласия зека отрезал рукава у его ватника и как сумел, примотал к ступням ног. Надолго не хватит, но им хотя бы километра два отойти от этого места, затеряться в тайге, там что-нибудь, придумают.
Самодельные обмотки держались плохо, приходилось часто останавливаться и перематывать. Зек с тревогой прислушивался к шуму тайги вокруг, но пока что ничего подозрительного не услышал. Когда уже сильно потрёпанная обмотка в очередной раз слетела с ноги командира, решил что хватит, пора передохнуть, прошли достаточно. Присели, одежда уже успела высохнуть при ходьбе, кроме ватника, тот был слишком толстый и пропитался основательно, да и в ботинках ещё слегка хлюпало.
– Полчаса отдохнем и дальше, до темноты надо успеть, ночью похолодает, замёрзнем.