S-T-I-K-S. Окаянный
Шрифт:
Печальным вестником стал Шумахер, всю первую половину дня проведший у «окна». Несколько раз он совершал странные пассы руками, будто моряк на палубе корабля, разве что цветных флажков ему недоставало. Только вот мало этого для полноценного общения. Не понимаю...
– Хьюстон, у нас плохие новости, - вздохнул он, присаживаясь на краешек моей кровати.
– Трудности с план-схемой или исполнителями?
– хмуро уточил я.
– Да, в общем-то, со всем сразу, - Шумахер задумчиво почесал бритый затылок.
– Во-первых, у них свои
– Отлично, - скривился я.
– Только обузы мне и не хватало. Ладно, надеюсь, подберут кого-нибудь действительно полезного. Главное - они согласились рискнуть. Что с бойцами?
– Да в них проблемы нет. Здесь, не смотря на все проверки, сидит достаточно много решительных парней.
– Нам нужна элита, а не простые рубаки.
– Не произноси это слово, - поморщился азиат.
– Так у нас особо опасную касту заражённых зовут, ту самую, в которой жемчуг попадается. А те, кого ты имел в виду - стронги. Пора бы уже запомнить.
– Да хоть лайты, - отмахнулся я.
– Лишь бы они оказались такими же крутыми, как ты рассказывал.
– О, поверь, их не зря так называют.
– Хорошо, теперь план Фермы. Что с ним?
– Тут всё хуже. Есть примерное описание общей зоны - что, где и как расположено. А вот с особо-охраняемой полный мрак...
Проклятье, до последнего надеялся, что не придётся лезть в самое сердце тюрьмы.
– Кто там сидит?
– Спец по электронике. Он единственный в своём роде, альтернатив нет. Хакеров и прочую братию тут не любят, удивляюсь, как ему вообще выжить удалось...
Я выругался и прикрыл глаза, откинувшись на подушку. И так трещавший по швам план разваливался на куски.
Помимо нашей общей зоны, существовала на Ферме ещё одна, где в компактных карцерах содержали тех, кто представляет хоть малейшую угрозу. Неужели спеца раскрыли? Но, судя по тому, что я успел узнать про это гостеприимное заведение, его просто пустили бы под нож и все дела. Значит, загремел он туда за другое.
Час от часа не легче.
– Что по нему известно?
– Зовут его Царь Минос, номер камеры четыре-семнадцать, вроде бы всё, - неуверенно ответил Шумахер.
– Вроде бы?!
– Другой информации нет, оттуда редко живые возвращаются.
– Чтоб вас всех минотавр перетоптал!
Я энергично растёр руками лицо, настраиваясь на интенсивную мозговую деятельность. Нужно много думать.
– И ещё...
– замялся азиат.
– Они требуют точной даты. У многих тут сроки горят, боятся не дотянуть.
– Обойдутся, - отрезал я.
– Они же мне не доверяют, и у нас это взаимно. Передай, что они поймут, когда это начнётся, обещаю... Здесь все поймут.
– Может, постараешься по-тихому, без шумихи?
– Как говорил один мой знакомый - тише всего пускать газы в работающем цеху завода, а не на сцене с хорошей акустикой. Так что давай я сам буду решать, как лучше, а ты уточни
Шумахер, смирившись, кивнул, и мы продолжили тихую беседу. Покер изо всех сил старался прислушаться, но из-за раскатистого храпа Сыча, большую часть своего времени проводившего во сне, понять хоть что-нибудь было довольно проблематично. Хотя я на сто процентов уверен, что он уже начал что-то подозревать.
Бог в помощь, я ему мешать не буду, особенно после того, как узнал, из какой камеры забирать себе помощника. Находилась она практически на дне «колодца», уровней на пять ниже нас. И они думают, я смогу такое расстояние незаметно преодолеть в изнанке? Боюсь, на такой подвиг гороха со всей Фермы не хватит.
Кстати, на счет лекарства. Сычу становилось всё хуже, и следующую порцию пришлось делить пополам, иначе он рисковал не успеть восстановиться ко Дню Икс, который был всё ближе.
Остальное время спрессовалось в однообразную рутину. Я учил план, тренировал способность, отмечая, как пылающие глаза всё ближе подбираются к моему стеклянному мирку, и размышлял. Люблю это дело, особенно, когда вопросов вокруг больше чем ответов.
Почему способностей у меня две? У всех строго по одной, чем же я такой особенный? С моей исключительной везучестью я вообще должен был получить дырку от бублика, а не два роскошных дара - сенсорику и невидимость. Так не бывает.
Разумное объяснение было лишь одно - никакой я не сенс. И даже не человек-невидимка. Я - другое.
В один из таких сеансов мыслетерапии, спустя несколько дней после начала операции, неожиданно пришли за Покером. Причём не в урочное время - до отбытия его под скальпель оставалась ещё пара дней. Неужели...
В нашу камеру набилось столько охранников, что стало тесно. Среди прочих, нашлись и старые знакомые - Жмых и Крест, причём последний обрадовался встрече куда больше чем я.
– Баклана на выход!
Меня подхватили с двух сторон и вывели наружу. Следом вынесли довольного Покера, с которым принялся общаться неприятный тип с татуировками на лице. Судя по описанию, это и был Синий, второй здешний авторитет.
– Сворачивай базар, - прервал он заливавшегося соловьём предателя.
– Посидишь пока у нас. А Херакла этого на разговор, живо!
Я успел увидеть перекошенное от ярости лицо Сыча, которого пеленало два крепких надзирателя. В отличие от него, Шумахер сохранял спокойствие, лишь бросил на меня короткий взгляд, выражавший его мысли куда лучше многих слов.
«Разберёшься с ним сам? Ну-ну...»
Глава 8
Допросная оказалась узким помещением, разделённым на две половины уже привычным прозрачным стеклом. На той стороне меня дожидались двое мужчин в деловых костюмах, восседавшие за монументальным чёрным столом, на котором крепился широкий компьютерный экран.