S-T-I-K-S. Шустряк
Шрифт:
Глава 8
Четверо охранников, стоя у малой калитки центральных ворот, обсуждали вчерашний загул по лучшему заведению стаба, периодически хвастаясь именами цыпочек, обративших на них своё внимание, не забывая красочно описывать их женские прелести.
– Эй, мужики, че за херня! – крикнул низкорослый коренастый охранник, подпиравший стену оборонительного сооружения спиной. Остальные, вскинув оружие, резко развернулись в направлении его ошарашенного взгляда.
– О, – воскликнул крайний справа охранник, – это как?
– Стоять! – уже отойдя от стены и взяв неизвестного на прицел, крикнул самый бдительный из них.
– Стою, – ровным, без малейшего намека на панику голосом, ему ответил Артём.
– Ствол опусти, – добавил кто-то из ощетинившейся охраны.
– Вы там че, укуренные? – вопросил наглец, после чего добавил. – Ствол за спиной.
Несмотря на внешнее спокойствие, Артём нервничал, в первый раз в жизни он должен что-то объяснять людям под прицелом оружия, но ситуация для них и вправду была неожиданная, такая реакция нормальна.
– Подь сюды, только медленно, – призывно махнув, сказал самый мелкий из охраны.
Артём двинулся в их направлении, примирительно выставив вперед ладони, медленным ровным шагом.
– Ты кто будешь? – спросил долговязый ярко-рыжий мужичок с густой бородой, как у рисованного викинга, когда путник подошел ближе.
– Артём, – представился он, и охранники переглянулись с очень озадаченным видом.
– Гиря, что-то я ему не верю, уж больно он прикинут для свежака, – наклонившись к мелкому бдительному охраннику, прошептал театральным шепотом долговязый. – Вызывай старшего, пусть думает.
Охранник вытащил из потертой разгрузки рацию и, не сводя глаз с Артёма, зажав тангенту, принялся вызывать по рации.
– Топор, ответь, это Гиря.
– Топор на связи, – с шипением прозвучал ответ.
– У нас тут кадр на воротах, говорит, что свежак.
– Тебе что, процедуру напомнить или мой личный пинок нужен? – послышался раздражённый рявк невидимого собеседника.
– Не, не надо, я в курсе, вот только свежак прикинут получше любого бойца, да и материализовался из воздуха уже за змейкой, посты, судя по молчанию, не видели, чтобы он шёл сюда.
– Щас, – раздалось недовольно, и Гиря сунул рацию снова в разгрузку.
Через пять минут калитку за спинами охранников отворил высокий дородный амбал под два метра ростом и, наверно, столько же в плечах, с блестящей на солнце лысой головой.
– Во, погляди, Топор, чего к нам занесло,– сказал неприметный паренёк, молчавший до этого.
– Эко к нам занесло птицу, – пробасил амбал и добавил, – я Топор – начальник сегодняшней смены охраны ворот на первом периметре, а ты?
– Артём.
– Сколько ты тут, Артём?
– Ну, сказать точно сложно, как-то не до календаря было, – начал тянуть слова путник и задумчиво задирать голову, глядя куда-то в небо, – больше месяца точно будет, а вот точнее не скажу.
– А почему не крещен? Или ты хочешь сказать, что сам выживал? – выказывая явное подозрение, продолжил допрос амбал.
– Ага, так выживал, что на четвертый день чуть не сдох посреди поля, благо, человек хороший выходил, обучил и сюда привел.
– Да вижу, очень хороший, что так прибарахлил, еще скажи, что жемчуга горсть насыпал,– ехидничал басом старший охраны.
– Да нет, сам двух руберов уронил, вот и съел черную, – решил не рассказывать о наличии остального, вспоминая наставления Косого.
– О как, значит, невидимка ты после жемчуга?
– Да нет, то провожатый мой с даром таким, а у меня пока непонятно ничего, – Артём развел руки в стороны.
– Ладно, ментат я не очень, но вранья в его словах не чувствую, давай, веди по процедуре для новеньких, – обратился Топор к тому, что представился Гирей.
– Так, ствол, рюкзаки и оружие сдавай,– выдвинувшись к Артёму, протянул руку Гиря. Видя недоверчивое выражение его лица, добавил, – да не боись ты, стаб у нас цивильный, ничего не пропадет, жестко тут с ворами, как с мурами почти обходятся.
Артём скинул автомат, отработанным движением дернул ремешок сброса рюкзаков и, уверенно подхватив их еще в полете, протянул Гире, чем изрядно удивил всех присутствующих, после чего стал доставать из подмышечной кобуры ствол.
– Не, не надо, холодняк и не автомат носить можно, – сказал Гиря, кинув рюкзаки в одного из бойцов и направившись к калитке.
Гиря пошел к калитке, за ним Артём, замыкал рыжий вояка, несший сброшенные рюкзаки и сданный автомат. За внушительной металлической дверью еще более внушительных ворот оказался туннель, который шел прямо через всю стену. Попав резко в темноту, Артём ослеп на некоторое время и даже получил подталкивающий вперед тычок от идущего сзади, но вскоре глаза привыкли к столь резкой смене освещения. Освещение в туннеле имелось лишь с правой стороны в виде жиденькой ленты неярких светильников, тянущейся к калитке с противоположной стороны туннеля. Все стены были монотонно покрыты странными отпечатками, Артём вспомнил, что такие следы остаются от опалубки, когда заливают бетон, но как-то было сомнительно, что эту стену шириной в добрые десять метров и высотой не меньше двадцати могли отлить из бетона. Не успев озадачиться этой мыслью, Артём был ослеплён вспышкой света, вырвавшейся из открытой Гирей двери.
Уже не останавливаясь, он медленно привыкал к яркому свету, а когда полностью открыл глаза, увидел и второй периметр обороны. Стена была заметно выше, все также увешанная выступавшими из нее оборонительными башнями. Снизу имелись усиленные ворота, из центра которых в вырезанные амбразуры торчали стволы, по всей видимости, от танков. Рядом с накатанной дорогой от одних ворот до других стоял большой и странный танк, развернутый дулом на ворота, из которых они вышли. Передняя часть его брони была исковеркана хаотично наваренными на нее штырями из арматуры, а рядом, прячась в тени, сидели двое вооруженных бойцов, вяло проводивших их взглядом.
– Смотрю, с обороной у вас тут все серьёзно, – прокомментировал Артём увиденное, на что Гиря, хмыкнул утвердительно, не поворачивая головы.
Подходя к воротам второго периметра, группа свернула правее, в отдельную дверь, пройдя мимо калитки у ворот. За дверью был такой же бетонный туннель, но размером значительно меньшим, а пол его поднимался вверх и был усеян ступенями, которые были едва видны в тусклом освещении, когда за ними захлопнулась дверь. Уже ко второму пролёту лестницы зрение Артёма адаптировалось, и он перестал запинаться, а вот сопровождавшим этот путь был хорошо знаком и дискомфорта не доставлял. Через несколько пролётов все поднялись в просторный коридор, из которого влево и вправо расходились длинные ответвления, усеянные по обеим сторонам дверьми. Впереди виднелась лестница, спускавшаяся вниз, по всей видимости, являвшаяся аналогичным путём, ведущим на другую сторону. Глыба, не останавливаясь, свернул налево и открыл первую дверь, после чего жестом пригласил проследовать внутрь.