S-T-I-K-S. Всех, кого ты возьмёшь в плен
Шрифт:
Новые люди и нелюди прекрасно знали, как обмануть быстрого, но неразумного бойца, и оставленные без присмотра машины быстро уничтожались. Позади нас шли ещё с десяток дронов и четыре меха, которых я прихватил для Ирмы и Альбиноса. Нормально управлять таким количеством машин было невозможно, поэтому я просто поставил их на автоном. Десяток дронов под управлением моих парней-техников бежал по потолку и стенам, страхуя мою электронную банду.
Так и двигались. Впереди по стенам, потолку и полу перемещалась наша машинерия, а мы шли сзади. Поглядывая назад, немного отставая и прикрывая тыл, двигался наш пилот. Он не управлял машинами, а взял в руки разгонник, потому что был в лётном скафандре. Там другая система управления, и она не стыковалась с оборудованием, предназначенным для десантных операций. Это связано со скоростью реакции и перегрузками, которые должно гасить боевое облачение, и основной упор этих скафандров был не на возможность ведения совместных боевых действий, а на жизнеобеспечение, защиту от перегрузок и спасение в случае разгерметизации кабины. Пилоты в подобном скафе могут выживать неделями, болтаясь среди разбитых обломков кораблей, пока их не найдут спасатели. Датчики системы управления лётным облачением рассчитаны совсем на другую реакцию. Одно дело – поднимать разгонник, швырять гранаты и управлять дронами, и совсем другое – отдавать мысленные команды через систему имплантов, выделывая на истребителе или штурмовике невероятные фигуры высшего пилотажа. Было и ручное управление, но оно резервное, слишком долго сигнал от мозга до пальцев идёт. Поэтому ещё с конца первой войны с нелюдьми лётные и все остальные скафандры делали разными, оставляя общим только минимум функций.
Мы двигались без опаски по широкому ровному проходу, ведущему к просторному залу, за которым находился восстановившийся реактор. Путь проходил между двух рёбер жёсткости линкора. Массивные многометровые металлические стены исключали нападение с боков. Такой толстый металл с большим трудом пробивали главным калибром, а тяжёлого вооружения у десанта пауков не было. Ни одно живое существо, даже штурмовые богомолы, не сравнятся в скорости реакции с механическими помощниками. В реальном бою только хитрость и изворотливость помогают живым убивать электронных врагов, но в случае столкновения в коридоре, закрытом со всех сторон металлом, реакция машин всегда была быстрее.
Несколько пауков, не могу точно сказать сколько, потому что не заметил, разлетелись кусками, а остальные отступили, укрывшись за краем прохода, и сосредоточили огонь на фронтальном мехе. Массивный металлический паук, словно шагающий танк, открыв яркие многогранники энергетических щитов, держал удары и прикрывал остальных от огня нелюдей.
Я улыбнулся своим мыслям. Цивилизация Новых людей пришла к тому, что мы скопировали живые формы нелюдей. У нас теперь больше половины всех машин были в форме пауков. Лап могло быть больше или меньше, да и размеры – от многометровых шагающих танков с двумя десятками лап до четвероногих разведывательных малышей, размером чуть больше ногтя, но это всё были пауки. Задача таких крох – только заскочить в узкий проход и посмотреть, сколько там осталось живых или неживых противников.
Я ждал. Ирма и Альбинос должны были ударить с той стороны, и когда будем атаковать с двух концов, то потери могут быть гораздо меньше, имея в виду дронов и мехов. Я не собирался терять ни одного человека, ни при каких обстоятельствах. Склад машин был полон на две трети, и если разделить механических бойцов на живых, то этого хватит на полгода, даже если так воевать каждый день. Кроме того, ещё имелось немало складов, которые наверняка могли уцелеть.
Я скорее почувствовал, чем увидел сигнал от имплантов. Сверху и немного сзади, быстро пробежав по потолку, вывалились три паука. Они оказались очень быстры и облачены в лёгкие скафандры. Техканалов в этом месте коридора не было, но те, наверное, обежали переборку с той стороны и хотели ударить в тыл. Разумно. Пилот реагировал медленно, и очередь из разгонника прошла рядом, не задев шустриков.
Мы их так называем – пауки. Проще придумать аналогию, чтобы не заморачиваться, хотя биологически нелюди никакого отношения к нашим паукам не имеют. Они просто похожи, и видов космических пауков нескольких миллионов.
Я старший техник и бываю до занудства рациональным, но когда ты в бою и тебе передают кусок метала, давно потерявший форму, то только твоё чутьё может подсказать, сделаешь ли ты из этого летающую машину или его надо просто сбросить в космос, или оттащить в дальний угол ангара для разбора на запчасти. На тестирование времени нет, зачастую приходится доверяться своим ощущением, чтобы сразу принять решение – либо ты не тратишь время, или это нечто вернётся в бой. А если взялся, то обязан, раз уж потратил время, чтобы через непродолжительный срок летательный аппарат встал в строй, иначе просто нет смысла всем этим заниматься.
На меня накатили новые ощущения и, словно в учебке, я с разворота ударил ногой паука. Сервомоторы взвыли, нога наполнилась необъяснимой тяжестью и силой. Паука я поймал в воздухе, вмял броню и припечатал к металлической стене. Четыре метра композитного металла не дали никакой амортизации, и два слоя скафандра нелюдя смялись вместе, совершенно не заметив внутреннего содержимого. Отдёрнул ногу и с размаху, словно по мячу, ударил по ногам ещё одного. Ноги разлетелись, а я, поставив башмак сверху, выплеснул содержимое. Третьего шустрика добил лётчик. На всякий случай сделал несколько контрольных выстрелов в раздавленные туши.
Со стен спрыгнули и подбежали два дрона. Мои техники, видя, что сзади нас можно обойти, решили прикрыть и это паукоопасное направление. Через непрозрачное стекло скафандра я не видел удивлённого лица пилота, хотя не сомневался в этом. Постучал бойцу пальцем в стекло и показал, чтобы смотрел назад, а спереди есть кому приглядывать. Да, знаю, что дурная и всех раздражающая привычка, зато я уверен, что привлёк внимание именно к себе.
У меня тоже не нашлось объяснений моей тяжёлой ноге. Хотя пауки и были в лёгких скафах, но это композитный бронепластик, там куча рёбер жёсткости, и чтобы примять обе половины, раздавив хитин и выдавив содержимое, надо весить как шагающий танк.
– Товарищ Илли, мы на месте, – пришло сообщение от Альбиноса.
– Берите кого надо и командуйте по готовности. Операция под твоё командование. – Я передал канал управления машинами, чтобы Ирма и штурмовик сверились с обстановкой, рассмотрев поле боя через визоры машин, и взяли тех, кого сочтут нужным.
– Готовы, начали, – получил я ответ, и через несколько секунд мы атаковали.
С нашей стороны пошли дроны под руководством моих техников, а Ирма и Альбинос, облачённые в тяжёлые штурмовые скафы, с другой. Они были защищены гораздо лучше, чем технический персонал. Во всей этой суете менять скафандры моим бойцам я не стал, да и был ли в этом смысл – менять привычные на боевые? Оставив странности с ногами на потом, я выдвинулся вперёд. Мой скафандр самый мощный и фактически представляет собой тяжёлый штурмовой, только вместо оружия у меня лишь инструменты.
Я внимательно следил за боем электронными глазами техники. Собственно, он почти закончился. Штурмовиков отбирают с самого детства – это другое устройство психики, моторика и импланты, которые вживляют в процессе всей жизни. Любой Новый человек несколько раз проходит через подобные процедуры. Сначала добавляли базовые, потом более специализированные. В огромном ангаре валялись перебитые враги. Альбинос уже всех проконтролировал, и мы занимались новым для себя делом – добычей трофеев.
Представления не имею, сколько у нас ресурсов и что нам придётся пережить. В обычных условиях этим занимаются специальные команды, а не бойцы. Среди трупов врагов и обломков кораблей есть немало полезных вещей, годящихся как ресурсы. Снимали энергоблоки, баллоны с дыхательной смесью, можно было приспособить некоторое оружие. Кстати, большинство насекомоподобных рас дышало кислородом, просто у кого-то с ним смешан углекислый газ, аммиак и прочее. Смесь несложно очистить и использовать. Дроны заваривали техканалы и проходы, ведущие в зал. Неизвестно, как пробрались напавшие со спины, и я хотел по возможности сократить пути обхода.
Кроме пауков в зале были богомолы. Искин о них не доложил, и они стали небольшим, но преодолимым сюрпризом. Возможно, не все камеры восстановились, или они сюда пробрались по другим проходам.
Странностей случалось всё больше и больше. Я своими глазами видел, как Ирма легко, словно древесная кошка с планеты Лаяль, увернулась и проскочила под огнём шестнадцати штурмовиков. Если восьмёрка богомолов всегда была не сильна в стрельбе, то восемь пауков стреляли весьма неплохо. Их, собственно, за этим и держали около богомолов, отдавая роль огневой поддержки. Ирма проскочила за спины врагов, отстрелила лапы, смешав строй, а затем ворвался Альбинос, убивая остальных. Всё было быстро, отработанно, и как ни старайся растянуть удовольствие, но надолго нелюдей всё равно не хватает.