С тобой не соскучишься
Шрифт:
– - Да, пусть Тейса идет. Она знает, что делает. Дайте одной мне сразу ваши руки. Я ведь завтра уйду. Я не смогу больше вам помочь.
И они все прикоснулись к слепой провидице. Разум Лейсе угасал, она последним усилием послала в мироздание отчаянный крик:
– - Илларион, мы ждем тебя!
Распахнулась дверь, там стояли Гуля и Вера, они были испуганы слезами девочки.
– - Хватит, - сказала сердито Вера, увидев измученное лицо слепой девушки, - не мучайте больше Лейсе. Даже я чувствую её боль. Гуля, где ты?
Гуля робко шагнула вперед со шприцем в руках. Старый Андрон кивнул головой.
– - Прощайте, мои родные. Я вас всех любила. Вера, сестра моя названная. Спасибо тебе за все. Не забудь, ты обещала помочь Тейсе.
Какое-то время Лейсе все еще слышала и знала. А потом в её гаснущем сознании появились две красивые женщины. В голосе одной звучали высокие серебряные интонации, другая говорила ясно, тепло, словно лила солнечный свет. Они медленно приближались к слепой провидице.
– - Вот мы и нашли тебя, - зазвенел серебром голос первой.
– - Теперь ты с нами, - добавила вторая.
А потом раздался мягкий голос третьей женщины:
– - Мы забрали твою силу, - сказала она.
– Древнее знание не принесло женщинам вашего рода счастье. Его больше не будет у вас.
– - А как же маленькая Лейсе?
– спросила Лейсе.
– Я должна была передать ей свою силу.
– - Тейса должна жить, - ответила женщина в белых одеждах. - Пусть она будет обычной счастливой девочкой. Ей пока не под силу нести такой груз.
Она строго посмотрела на двух других женщин. Те согласились.
– - Но когда-нибудь способности к девочке вернутся, - проговорил серебряный голос.
– - Лишь в том случае, если она не будет одинока, - добавил теплый голос.
– - И если она сама этого захочет. А теперь иди к маме, - ласково проговорил третья женщина.
Теплом веяло от её слов. И слепая Лейсе поняла, кто был сейчас с ней. Это Дева Мария. Божья Матерь. Она пришла, чтобы отвести слепую девушку к маме. В тот же миг сознание Лейсе погасло. Слепая провидица, не приходя в сознание, умерла на следующий день. Она лежала тихая, радостная. Сидел возле неё отец, сгорбившийся, весь почерневший, его губы что-то шептали, он что-то обещал умершей дочери. Потеряв всякое самообладание, билась в рыданиях Нана. Никто не мог оторвать её от тела сестры. Лишь Вера смогла ненадолго увести её в другую комнату. В скорбном молчании застыли Тимур и Ираклий. Тут же сидела в своей коляске вытирающая слезы Андриана. Она и Андрон просидели всю ночь, не сомкнув глаз. Организацией похорон занялись Никита и Матвей Маркин. Привезли священника. Семья старого Андрона придерживалась христианского вероисповедания. Гуля и Майка готовили поминальную еду. Тейса не отходила от Гули, злым зверенышем поглядывала на мелькающего иногда Ираклия. Вера осталась с маленькими детьми. Так приказал Никита, помня об её беременности, остальные пока не знали.
Вера не стала снимать браслет с руки покойной девушки.
– - Не обижайся, - говорила она Никите, - не могу я забрать его у неё. Я понимаю, что дорогая вещица, но чувствую, что это браслет Люси, он как-то связан с нею.
– - Все так, Вера, - согласился в ответ Никита.
– Я бы тоже не смог отказать в последней просьбе Лейсе. Только...
– мужчина на минуту замедлил речь, - только обещай мне, что мы с тобой не останемся в доме Андрианы. У нас должен быть свой дом. Мы уйдем отсюда сразу после похорон. Я хочу иметь свою семью, не делить тебя с остальными. Я понимаю, это твои друзья, а я...
– - Никитушка, - ответила Вера.
– А ты мой муж, отныне и навеки. Я каждую минуту помню о тебе. Я тобой хоть на край света. Но все же скажи, где теперь наш дом? Все, что у нас с тобой осталось, это моя дача. Поедем в З-жье?
– - Вера, все у нас будет. Раскрутимся! Ты плохо думаешь о своем муже.
– - Муже, - повторила Вера.
– Никита, только я боюсь оставлять Майку одну. Андриана не вечная.
– - Вера, Вера, - грустно улыбнулся Никита.
– Придумаем что-нибудь. Я и так понял, что Майку ты не бросишь больше одну. Мы её замуж выдадим. Найдем хорошего мужика, чтобы за неё горой стоял.
– - А это идея, - улыбнулась Вероника.
– Такого, как ты, как мой папка. Майка заслуживает счастья.
Лейсе хоронили на третий день. Был холодный мрачный день, опасались дождя, вместо него пошел первый снег. Никита не хотел, чтобы Вероника пошла на кладбище.
– - Ты же носишь ребенка, - убеждал он.
– Не надо тебе туда. Останься дома, с детьми.
– - Никитушка, - расстроено ответила Вероника.
– Но ведь я больше никогда не увижу моей Люси.
Она заплакала.
– - Тогда будешь сидеть со мной в машине. Но лучше бы осталась дома, с малышами.
– - Майка останется, - ответила Вера.
Но всегда покладистая подруга робко, но решительно сказала:
– - Нет, я буду провожать в последний путь Лейсе. Я должна.
Майка что-то не договаривала. Но она шла с Гулей за гробом, поддерживая рыдающую Нану.
Вера сидела в большой машине Никиты с малышами. Маруся, Славочка и Алик притихли, они чувствовали, что нельзя шуметь, что-то происходит. Потом дети устали, раскапризничались, Андриана приказала им ехать домой. Поэтому Вероника не видела многого.
Все попрощались с девушкой, уже готовились заколачивать крышку гроба, как на большой скорости подъехало такси, из него поспешно вышел высокий молодой, но совершенно седой мужчина. Он бросился к гробу.
– - Лейсе, - мужчина заплакал.
– Лейсе, моя маленькая сестричка Лейсе. Я не успел... Я так долго искал вас...
Это был Илларион. Мертвая Лейсе соединила семью.
Глава 35.
Рычагов Богдан Анатольевич сдержал обещание, когда-то данное слепой девушке и её брату: попробовать разыскать их отца по военным каналам. Вместо старого Андрона Тимуровича Котакова был найден в Х-ке состоятельный предприниматель Илларион Андронович Котаков. Решили у него выяснить: не родственник ли он, как звали отца, есть ли сестра, братья. Военный следователь, который по просьбе Рычагова занимался этим делом, увидев, как начал волноваться всегда корректный и уравновешенный владелец ресторана после вопроса, была ли у него слепая сестра, тут же по сотовому телефону позвонил Богдану Анатольевичу. Так Илларион нашел свою семью; он, отложив все дела, прилетел в П-в, но в живых Лейсе уже не застал.