С ведьмой в постели
Шрифт:
— Он продал мои вещи?
— Не сердись на него. Думаю, у него не было шанса отказаться от сделки.
— Понятно. Скажи, Максим, ты любишь меня?
— Давай отложим признания, — сказал Максим. — Поговорим об этом через три-четыре дня, когда снова встретимся.
— А если не встретимся? Если Служба Контроля поймает меня?
— Они не будут тебя искать. Ты же слышала: Белла нам это пообещала.
— Мало ли что пообещала эта Белла! — сказала Алиса. — Кто ее будет слушать?!
— Будут. Ты разве не поняла? Не знаю, как правильно называется ее должность, но Белла сейчас самый главный начальник в Службе Контроля.
— Откуда ты это знаешь?
— Моим родителям рассказала об этом твоя бабушка, — сказал Максим. — Именно Белле она когда-то уступила свою должность.
— Причем здесь бабушка?
— Твоя бабушка возглавляла Службу Контроля до Беллы. Она же Службу Контроля и создала.
— Ты серьезно? — спросила Алиса.
— Конечно.
— Расскажешь мне об этом?
— Когда встретимся в Европе, — сказал Максим. — Это очень интересная история. А теперь беги, Рыжик. Уже поздно, начинает темнеть.
— Хорошо.
Алиса сделала несколько шагов, остановилась. Обернулась. В ее глазах блеснули слезы. Алиса подошла к Максиму и поцеловала его.
— Я люблю тебя, — сказала она.
И поспешила к дожидавшемуся ее у автобусной остановки микроавтобусу.
Максим следил за ее удаляющейся фигурой, смотрел, как ветер развевает ее рыжие волосы.
Дождался, пока девушка отойдет подальше, и тихо произнес:
— Знаешь, Рыжик, мне кажется, я тебя тоже люблю.
Эпилог
Игнат уже несколько минут наблюдал за тем, как мама в очередной раз рассеянным взглядом просматривает исписанные от руки листы бумаги.
— О чем думаешь? — спросил он.
— Ты слышал, — ответила ему мать, — что Вера Севастопольская уже две недели как ждет ребенка?
— Нет. Это хорошо или плохо?
— Юг Москвы остался без ведьмы. Я надеялась, что это случится не раньше, чем через три года.
— И кто будет вместо нее?
— Хочу поставить на это место твою Жанну.
— Кого? — сказал Игнат. — Жанну? Почему ее? У нее еще несколько лет контракта с СК!
— С контрактом я разберусь. А ты предложишь ей территорию Севастопольской. Пусть Жанна думает, что именно ты организовал ее назначение и договорился о расторжении контракта. И запомнит, что после такого подарка, она у тебя в долгу.
— Зачем?
— Посмотри на меня, сын, — сказала Белла. — Я не молода. Я уже едва набираю энергию на то, чтобы проводить наши с тобой ритуалы каждое полнолуние. Давно перестала расходовать ее на поддержание молодости. Лет тридцать-сорок… и понадобится ведьма, которая поможет тебе дождаться, пока появится на свет и подрастет моя внучка — твоя племянница. Не вижу другой кандидатуры, кроме твоей подруги. Она единственная, кому ты хоть сколько-то можешь доверять. А мы ее потом еще и на мой пост в СК сосватаем.
— Другие ведьмы такое одобрят? — спросил Игнат. — У них, возможно, есть свои кандидатуры на место Севастопольской.
Белла усмехнулась.
— Пусть только пикнут. «Морозная обитель» не откажется приютить их.
— Понятно, — сказал Игнат. — А с кем я буду работать? Жанна уйдет, Алисы не будет,… в Службе Контроля наметился дефицит ведьм.
— И это хорошо, — сказала Белла и показала сыну листы со списком. — Вот сколько кандидатур на работу у нас теперь есть. Думаю, в связи с нехваткой работников, нам позволят вернуть носителя нужного нам дара в столичное общество. К тому же, имеется у меня на примете и пара старушек, мечтающих вновь помолодеть. Найдем, кого на двадцать-тридцать лет привлечь для работы на государство.
Белла бросила списки на стол и взяла пробирку с зельем, оставленную Алисой, задумчиво повертела ее в руке.
— Не поделишься, какую историю любви придумала? — спросил Игнат.
— Все очевидно, — сказала Белла. — Множество камер зафиксировали, что Кирилл сидел за рулем твоего автомобиля, пока вы сюда ехали. И это теперь крепко связывает его с побегом нашей парочки. Придется ему сыграть роль Отелло.
— Как это?
— В его крови обнаружат это зелье. О том, что зелье изготовила Алиса, узнать будет несложно: там остались следы ее энергии. Будучи у меня в плену, Максим подлил Кириллу эти капли, в которых уже была подмешана кровь Алисы. И мой работник помог им сбежать, а потом потерял голову от ревности, убил обоих, а тела спрятал. Все просто, он сам признается в этом; разумеется, письменно.
— Он умрет? — спросил Игнат.
— Конечно. Придется изобразить посмертное проклятье.
— Тебе не жаль его? Он работал на тебя почти пять лет.
— Мне плевать на него, — сказала Белла. — И ты это знаешь. Я не люблю никого, кроме себя; ну, и тебя, конечно. Судьба остального мира мне безразлична.
— Я это знаю, мама. Потому и удивился тому, что ты отпустила Максима и Алису. Ведь получить вот этот список ты могла, не отпуская их. И обеспечить безопасность твоего наследства и наследницы мы могли бы и более надежным способом.
— Ты так ничего и не понял.
— А что я должен был понять?
Белла улыбнулась.
— Баланс сил в мире изменился, Игнат, — сказала она. — Пока никто этого не замечает. И не будет замечать еще десятки лет. Но мы-то об этих переменах знаем, так почему бы нам не подсуетиться, и не встать вовремя на нужную сторону?
— Не понимаю, о чем ты говоришь.
— Семьдесят лет назад произошел поворотный момент в истории, о котором до сих пор почти никто не знает. Что именно случилось, поняла тогда только Алла Арбатская, и она же постаралась это событие ото всех скрыть. Молодец, Алла. Думаю, я поступила бы точно так же.
— Ты преувеличиваешь, — сказал Игнат. — Если ты о том, что ведьма родила мальчика, то вряд ли этот факт тянет на звание «поворотный момент в истории».
— Нисколько не преувеличиваю, сын. Ты просто никогда не задумывался, почему людям так легко удалось взять под свой контроль ведьм. Все дело в том, что ведьмы — одиночки. И если в каком-нибудь селе каждая из нас была бы значимой фигурой, то масштабе большого города, а тем более государства, влияние любой ведьмы незначительно. Мы никогда не действуем сообща. Все потому что никого, кроме себя не любим. Любой наш союз всегда разваливался очень быстро.